Черное пламя - Стенли Вейнбаум

— Ты знаешь, как я ненавижу Бессмертных! Но скоро самому главному из них придет конец! Ни за что не догадаешься, что мне передала химера. Это была бомба! И она теперь за троном Господина! — И Эвани нервно захихикала.

— Ты сошла с ума! — воскликнул Коннор и бросился к двери.

— Не ходи! Ты погибнешь! Она сейчас взорвется! — в ужасе закричала девушка, словно только теперь осознав, что она натворила.

В этот момент ужасный взрыв потряс дворец. Дверь разлетелась миллионами золотых искр, и из образовавшегося провала повалил густой удушливый дым, окрашенный пламенем пожара. Клубы дыма не позволяли ориентироваться в огромном зале, но Коннор помчался в сторону огня, твердо уверенный, что именно там находится дверь в лабораторию Сайра.

Пожар разгорался все сильнее. Пламя выло, завиваясь спиралью до самого потолка, но Коннор, прикрывая от горящих хлопьев голову, упрямо пробирался к эпицентру огня. Разбросанные повсюду обломки тронов и статуй мешали идти, но наконец он достиг стены, развороченной взрывом.

Хаос, царящий в лаборатории Сайра, в первый момент показался Коннору непреодолимым. Однако, понимая, что все равно не сможет отыскать в дыму более удобного пути, он полез прямо на «момблан» мусора, стараясь лишь не потерять правильного направления.

Все то время, пока он пробирался сквозь огненный смерч, его терзало сознание собственной вины за поступок обезумевшей девушки. Он должен был уделять ей больше внимания, но, увлеченный поединком с Черным Пламенем, не заметил, как маниакальная идея убийства овладела больной девушкой. Сказались, по-видимому, те патологические изменения клеток мозга, о которых говорил изгнанный Маргарет врач.

Наконец Коннор уперся в стену, отделявшую комнату Сайра от библиотеки принцессы. Задыхаясь и кашляя, он двинулся вдоль нее, пока руки не нащупали косяк. С облегчением отметив, что дверь под напором взрыва все же устояла, он расчистил небольшое пространство возле нее и рванул ручку на себя.

Пожар тем временем расширялся. Языки пламени принялись лизать обломки мебели в лаборатории Сайра, и Коннор, протиснувшись сквозь образовавшуюся в результате его усилий щель, поспешил захлопнуть за собой дверь.

В библиотеке Маргарет, казалось, не осталось ни одной целой вещи: взрыв, вызвавший сотрясение дворца, повалил стеллажи, и рухнувшие конструкции погребли под собой уютное убранство убежища принцессы. Протирая изъеденные дымом глаза, Коннор никак не мог обнаружить Маргарет, и с замиранием сердца подумал, что, видимо, пострадала и она.

Пытаясь сообразить, с чего следует начать раскопки, он заметил какое-то шевеление в углу и, ринувшись туда, обнаружил сидевшую на корточках Маргарет: она сосредоточенно разрывала обломки.

— Что ты там делаешь? — воскликнул Коннор, подумав, что — вслед за Эвани — лишилась рассудка и Маргарет.

Но спокойный голос принцессы опроверг его худшие предположения.

— Я ищу свой талисман, — сказала она.

Клубы ядовитого дыма уже начали просачиваться сквозь дверь, треск и вой огня слышался все ближе.

— Надо немедленно выбираться отсюда, если не хотим изжариться, — решительно проговорил Коннор и, схватив обломок стула, пробрался к окну и со всей силы ударил по стеклу.

На пол посыпались щепки, но стекло уцелело.

— Оно бронированное, — сказала Маргарет, продолжая копаться в мусоре, — а рама не открывается, потому что здесь кондиционер.

— Что ж, придется сунуться в огонь, — заявил Коннор, отбросив ненужные останки стула. — Идем же!

— Я никуда не двинусь, пока не найду статуэтку, — упрямо возразила принцесса.

Чертыхнувшись, Коннор тоже принялся разгребать обломки и наконец с торжествующим воплем извлек из груды мраморную копию Венеры и вручил ее принцессе.

Та прижала свой талисман к груди и сказала в спину двинувшемуся к двери Коннора:

— Я останусь здесь. Уходи один. Почему ты вообще появился здесь?

Коннор с досадой остановился и повернулся к ней.

— Да потому, принцесса, что виноват во всем, что произошло. Но сейчас не время говорить об этом, надо уходить!

Казалось, она ожидала другого ответа. Тяжело вздохнув, она пошла к выходу, и Коннор, накинув ей на голову и плечи свою куртку, отворил дверь.

Удар пламени, нашедшего вдруг новую отдушину, был так силен, что им пришлось переждать его, прежде чем выйти в лабораторию Сайра. Коннор повел Маргарет к пролому, который угадывался по завихрениям дыма, и через некоторое время они, обожженные и задыхающиеся, вывалились в тронный зал. Его огромные просторы заволакивал ядовитый дым, но огонь, казалось, несколько утих, пожрав, по-видимому, все, что смог.

Теперь инициативу на себя взяла Маргарет, прохрипев, что она лучше ориентируется во дворце. Коннор подхватил задыхавшуюся принцессу и, поверив ей, пошел сквозь мглу, руководствуясь слабыми жестами ее руки. Они долго брели, не видя в беснующихся клубах дыма никаких просветов, но, внезапно ткнувшись во что-то твердое, Коннор обнаружил, что вновь стоит возле искореженных тронов.

Он удивленно ощупывал конструкцию, решив, что ошибся, но в этот момент раздались какие-то каркающие звуки — это смеялась Маргарет.

— Я, наверное, скоро умру и поэтому признаюсь тебе, Томас Коннор, что мы могли бы уцелеть, если бы остались в библиотеке. Я неверно указывала дорогу по залу, — задыхаясь, проговорила она.

— Зачем ты так поступила?

— Ты отказался от бессмертия, потому что не любишь меня… А я не хотела видеть, как ты стареешь… Поэтому решила умереть вместе с тобой… — Он едва слышал прерывистый шепот сквозь гул огня.

— Но я спешил к тебе, чтобы сказать, что люблю тебя! И во имя этой любви согласен на все!

Ему казалось, что от его вопля должны рухнуть стены, но из горла вырвался лишь омерзительный сип.

Бесконечное горе отразилось в бездонных глазах принцессы, уловившей его признание.

— Поздно, — прошептала она. — Ты еще можешь… спастись… если пойдешь вдоль… ступеней… на которых… стоят троны… — И тяжелые веки медленно опустились, погасив зеленое пламя любящего взгляда.

— Ну нет, я так легко не сдамся, — прохрипел Коннор и поднял на руки бесчувственное тело принцессы.

Он двинулся к выходу, время от времени нащупывая ногой ступени. Он брел по периметру зала, проклиная его чудовищные размеры, задыхаясь в дыму и увертываясь от языков ненасытного пламени. Иногда указанный Маргарет ориентир исчезал под грудой обломков, и тогда обожженные руки Коннора отгребали их, чтобы вновь обнаружить путеводную нить к спасению.

Когда ему показалось, что он сейчас задохнется от удушья, ряд ступеней внезапно закончился: значит, где-то неподалеку находился выход. Страшась вновь заблудиться в дыму, он попытался позвать на помощь, почти не надеясь, что его услышат, но чьи-то руки тут же подхватили его вместе с драгоценной ношей и вытащили наружу.

Спасенных отнесли к ближайшему пересечению коридоров, где было значительно меньше дыма, и тут же взволнованные голоса принялись звать Мартина Сайра: в бездыханной женщине в полуобгоревшем платье люди признали принцессу Урбса.

Прибежавший на зов Сайр склонился над Маргарет, пощупал пульс и покачал головой.

— Кажется, я уже опоздал, — проговорил он и приказал немедленно перенести бесчувственное тело в его кабинет.

Коннор услышал, как среди наступившей тишины прошелестело:

— Умерла… умерла… умерла…

Он вскочил на ноги, готовый ринуться следом за Маргарет, но кто-то схватил его за руку.

— Не надо сейчас мешать Мартину, — прозвучал голос Хоакина Смита. — Поверь, он сделает все возможное.

Коннор кивнул и молча прислонился к стене, не в силах произнести ни слова. Судя по активной деятельности спасательных команд, с момента взрыва прошло не так уж много времени, и это вселило в Коннора надежду, что отравление угарным газом и удушье не погубят Маргарет.

Бездумно окинув взглядом суетившихся в коридоре людей, он заметил две неподвижные фигуры — под присмотром охранника стояли понурые Эвани и Жан. Он двинулся к ним, и люди, замечая высокого человека в обгоревших лохмотьях, с багровыми ожогами на полуобнаженном теле, почтительно расступались перед ним.

Он вопросительно взглянул на охранника, и тот немедленно ответил на молчаливый вопрос:

— Эти двое стояли возле тронного зала, в то время как им не полагалось находиться здесь. Они не сопротивлялись аресту, однако не объяснили, что привело их сюда. Теперь они ожидают решения Господина.

Как только охранник замолчал, Эвани воскликнула:

— Какое счастье, что ты жив, Томас! Только увидев, к какому ужасу привела наша затея, я поняла, что это было безумием. Подумать только, еще утром я мечтала расквитаться с Черным Пламенем, а теперь молю всех богов, чтобы они сжалились над ней! — Девушка заплакала, и Жан нежно обнял ее, виновато взглянув на Коннора.