Меч с человеком. Дилогия (СИ) - "RedDetonator"

Ах да, мы же посреди нашего оборонительного холмика соорудили небольшую хибару, где и обретаемся теперь. Два лежака, небольшая печь из камней, стол да два стула. От Шарлотты пока никаких вестей, я уже даже волноваться начал.

В один из долгих вечеров, Эднагина решила прояснить некоторые вопросы.

— Эти люди… — начала она. — Они забрали кого-то близкого тебе?

— Нет. — ответил Нептаин, глядя в пламя.

— Тогда почему ты туда пошел? — задала она следующий вопрос.

— Нужно было. — ответил Неп. — Я согласился избавить селян от напасти. Кто же знал, что напасть окажется не изнаночниками, а кем-то похуже?

— То есть, ты взялся за это ради денег? — уточнила Эднагина. Я отчетливо увидел на её лице довольство от разгаданных мотивов Нептаина.

— Даже если бы мне не пообещали оплату, я всё равно взялся бы. — покачал головой Неп, всё также продолжая завороженно глядеть в огонь печи.

— Но почему? — непонимающе посмотрела на него Эднагина. — Рисковать ради кого-то просто так?

— Потому что это правильно. — ответил Неп, посмотрев ей прямо в глаза. — Будь я жадным наёмником, меч которого селяне не смогли бы оплатить, ты бы так и лежала в темнице, медленно умирая от ожогов и порезов.

— Но почему ты спас меня? — никак не могла понять Эднагина. — Почему продолжаешь возиться? Почему не прогоняешь?

— Спас, потому что так должно. — ответил Нептаин. Для него это было очевидно и понятно, но не для неё. — Продолжаю «возиться», потому что мы в ответе за тех, кого… спасли. И как я могу тебя выгнать? Ты же пропадёшь. Без памяти, без знакомых, без денег и провианта — я не для того тебя спасал, чтобы ты померла от голода и холода в лесу.

Да, он верно мыслит. Сельские её не примут, вооруженная наёмница с мутным прошлым — не самый лучший житель деревни. Гутоген не дурак, выпроводит её пока ещё можно, то есть, сразу. И останется ей только лес, только волки. Посреди зимы — верная смерть. Это мы с Непом имеем всё необходимое для неограниченно долгого прозябания в дикой природе, но даже нам нужно иногда выходить в «цивилизацию».

— Не понимаю я тебя, Нептаин. — покачала головой Эднагина.

— А как бы ты поступила? — поинтересовался Неп.

— Я бы… — начала говорить бывшая наёмница и замерла. О, да! Я видел такое много раз за свою долгую-предолгую «жизнь»! Флэшбек. К ней постепенно возвращается память, как я понимаю.

Механизм нынешнего проблеска памяти прост до безобразия: она начала думать, как бы поступила, это активировало «спавшие» до этого нейроны мозга, отвечавшие за использование долговременной памяти, а те тронули воспоминания связанные с былыми поступками в сходных ситуациях. У опытных наёмников обычно очень много воспоминаний, связанных с подобными ситуациями. Когда можно кого-то спасти от страшной смерти, но тебе лень, недосуг или настроения нет…

Она минуты две сидела в прострации, а затем минут десять с каменным безэмоциональным лицом. Видимо, переваривала воспоминания.

— Я бы не стала. — произнесла она неожиданно. — Скорее всего, запросила бы у селян умеренный задаток и увела бы свой отряд прочь.

— Так значит те ребята из списка были твоим отрядом? — поинтересовался я.

— Да. — кивнула наёмница.

— Жалеешь об их потере? — продолжил я выспрашивать.

— Нет. — покачала головой Эднагина. — Нас связывала только жажда денег.

— Печально, конечно… — с сочувствием произнес я.

Действительно печально. Но наёмники в большинстве своём именно такие. Наша Принцесса — среднестатистический представитель этой профессии. Ни любви, ни тоски, ни жалости. Большие и кровавые деньги превращают людей в алчных животных. Вообще, никогда не понимал правителей, пользующихся услугами наёмников. Как деньги могут мотивировать наёмника сражаться насмерть? Мне кажется, что деньги имеют смысл только тогда, когда ты их можешь потратить. На что покойнику блестящие желтые кругляшки? За идею люди умирают гораздо охотнее. Даже дружинники местных феодалов сражаются и умирают за что-то большее, чем деньги. А наёмники… Я когда-то презирал их. Пока сам не осознал, что занимаюсь тем же. И люди вокруг тоже. Пусть мы и отличались от обычных наёмников благородным занятием, светлыми мотивами и добрыми побуждениями, но основу нашего существования это никак не меняло: мы убивали за деньги. Ведь кого убивать, по большому счёту, не особо важно. Мы с Ксандином убивали людей, тех, кто выдавал себя за людей, матёрых изнаночников, диких зверей. И делали это за вознаграждения. Зарабатывали этим себе на жизнь. Нет, бывало, брались бесплатно, когда люди не имели денег, но нуждались в помощи. Но тем не менее, основная масса заказов оплачивалась серебром, а иногда и золотом. Да… В те времена мы неплохо зарабатывали…

— Память возвращается? — спросил я у Эднагины.

— Только что вспомнила про отряд, про некоторые наши… дела. — поделилась наёмница. — Про темницу…

— Полагаю, тебе нужно это всё переварить. — решил я закруглять разговор. — Давайте, по кроваткам, а я посторожу, как обычно. Отбой!

Нептаин уснул практически мгновенно. Да что говорить, он когда сидел уже по-тихому засыпал, а тут относительно мягкая кровать, тепло, уютно… Совесть его не мучает, так как он считает, что поступил правильно, убив всех этих реттирцев. Я его поддерживаю в этом, всё правильно он сделал, исходя из нашей ситуации. Иногда бывает, что воздаяние просто необходимо. Боги их не покарали, как и многие миллионы тех, кто этого заслуживал. Нет никакой вселенской справедливости, и богов никаких нет. Не встречал никаких проявлений ни первого, ни второго. Всё — случайности. Счастливые или несчастные — лишь интерпретация их смертными. Случай — он просто происходит. Случай не может быть добрым или злым. Каждый случай — следствие предыдущего. Он не может нести в истоке своём какое-то злое или доброе намерение. Почему? Самый первый случай — Большой взрыв, из которого родилась Вселенная. Нейтральное событие, которое повлекло за собой гуголплексы событий, также абсолютно нейтральных, а потом появились люди, которые начали делить всё на «хорошо» и «плохо». Критерии оценки менялись, трансформировались и расширялись, придавая случаям какую-то свою «добрость» и «злость». Но это придумали люди, Вселенная к этому никакого отношения не имеет. Поэтому высшей справедливости нет. Мы — частицы пыли, кружащие вокруг комка грязи, кружащегося вокруг сгустка горящего газа. Всем плевать.

Надо сказать, что есть некие сверхсущества, которые могут влиять на многое, всякие Порядки, Хаосы, Бездны… Но они тоже зародились из Случая. Их сила конечна и они не всеведущие, поэтому за богов их принять могут только примитивные дикари.

Есть только безграничная Вселенная, пустая, холодная, жестокая в своём равнодушии…

В общем, как всегда: всё плохо, виновных не найти, самоназначенцы не справляются со своими обязанностями… пожалуй, пора сворачивать этот монолог, так как сейчас ещё до обсуждения геополитики скачусь.

Ночь прошла тихо, как и многие ночи до этого. У селян тоже поначалу была тишина, но с утра пораньше ворота открылись и из Мятнодола вышел десяток мужиков, облаченных в броню и вооруженных мечами. Пользоваться они ими явно не умеют, так как броня плохо подогнана, а мечи болтаются на поясах туда-сюда как собачьи хвосты.

— С чем пожаловали, добрые люди? — спросил Нептаин, вышедший на скрип снега под двумя десятками ног.

— Милсдарь колдун, доброго тебе здравия! — поклонился Подом. — Зараз стараста прыйдзе, размова размауляць будзе.

— Ты по-нашему давай, Подом, не разумею, что ты молвишь! — выразил недовольство худой черноволосый мужик с вытянутым болезненным лицом.

— А… Староста прибудет скоро. Поговорить с тобой хочет. — исправился Подом.

Мужики переминались на месте, не решаясь подходить, а Нептаин хмуро глядел в сторону Мятнодола. Шел мелкий снег, поднялся ветер — погодка сегодня не радовала.

Староста явился где-то через двадцать с лишним минут.

— Здравия доброго тебе, милсдать колдун. — поклонился Гутоген низко. — Дело у нас к тебе.