Когда пируют львы - Уилбур Смит

Фриз из лошадей – их головы поднимались и опускались, как молоты, позади оставалось светлое облако пыли – был обрамлен оградой, а дальше – белыми шахтными отвалами. Кони ниткой темных бус прошли поворот и вышли на прямую.

– Пассат по-прежнему здесь. Мне кажется, он нагоняет. С жеребцом покончено, и пока ни следа кобылы.

– Да! Вон она, Дафф, идет сбоку, в стороне от других. Хорошо идет.

– Давай, дорогой, – полушепотом подгонял Дафф. – Покажи, на что способны твои копыта.

– Она вырвалась из группы, нагоняет, Дафф, идет очень быстро, – предупредил Шон.

– Давай, Пассат, не уступай, – умолял Дафф. – Не подпускай ее, мальчик!

Теперь они услышали топот копыт. Звук походил на далекий прибой, но быстро приближался. Показались цвета: изумрудно-зеленый на лошади цвета меда и темно-бордовый с золотом на гнедом.

– Давай, Пассат, давай! – закричала Канди.

Она подпрыгнула, шляпа сползла ей на глаза, и она нетерпеливо сорвала ее, так что волосы упали ей на плечи.

– Она его догоняет, Дафф!

– Дай ей хлыста, Гарри, ради бога, дай ей хлыста!

Топот превратился в гром, накатился на них и пролетел мимо. Нос кобылы держался на уровне сапога Гарри, но неуклонно полз вперед и поравнялся с напряженным плечом Пассата.

– Хлыст, будь ты проклят! – орал Дафф. – Дай ему хлыста!

Правая рука Гарри мелькнула с проворством мамбы, удар, удар; они слышали эти удары сквозь рев толпы, сквозь топот копыт, и гнедой жеребец рванулся вперед. Две лошади одновременно пересекли линию финиша.

– Кто победил? – спросила Канди с трудом.

– Я не видел, черт возьми, – ответил Дафф.

– Я тоже…

Дафф достал носовой платок и вытер лоб.

– Это не на пользу моему сердцу, как говорит Франсуа.

– Хочешь сигару, Дафф?

– Спасибо, будет в самый раз.

Все повернулись к доске над судейским блоком. Наступила тревожная тишина.

– Почему им требуется столько времени, чтобы решить? – пожаловалась Канди. – Я так расстроена, что мне срочно нужно в туалет.

– Вывешивают результаты! – крикнул Шон.

– Кто первый?

Канди вытянула шею, пытаясь посмотреть поверх голов толпы, потом замерла с тревожным выражением.

– Номер шестнадцать! – одновременно взревели Дафф и Шон. – Пассат!

Шон ударил Даффа в грудь, и Дафф наклонился и сломал сигару Шона пополам. Они оба обняли Канди. Она завизжала и попыталась вырваться.

– Прошу прощения, – и она убежала.

– Позволь угостить тебя выпивкой.

Шон раскуривал искалеченный остаток сигары.

– Нет, это моя привилегия, я настаиваю.

Дафф взял его за руку, и они с широкими счастливыми улыбками пошли к павильону.

За одним из столиков сидели Градски и Макс. Дафф подошел к ним сзади, одной рукой приподнял шляпу Градски, другой взъерошил его редкие волосы.

– Не расстраивайся, Норман, нельзя все время выигрывать.

Градски медленно повернулся. Он отобрал свою шляпу и пригладил волосы, глаза его желто блеснули.

– Он собирается говорить! – возбужденно прошептал Дафф.

– Я согласен с вами, мистер Чарливуд, все время выигрывать нельзя, – произнес Норман Градски. Произнес очень отчетливо, лишь слегка запинаясь на «в»: для него это всегда был самый трудный звук. Встал, надвинул шляпу на голову и ушел.

– Я пришлю чек в ваш офис с утра в понедельник, – тихо сказал Макс, не отрывая взгляда от стола. Потом тоже встал и пошел за Градски.

Глава 20

Шон вышел из ванной, борода его была чуть встрепана, вокруг талии повязано купальное полотенце.

У знаменитого герцога ЙоркскогоБыло десять тысяч человек,Он повел их наверх холма,А потом повел вниз.

Напевая, Шон набрал в ладонь лавровой мази из квадратного флакона и стал втирать в волосы. Дафф, сидя на позолоченном стуле, наблюдал за ним. Шон тщательно расчесал волосы и улыбнулся своему отражению.

– Ты великолепное создание, – сказал Шон своему отражению.

– Толстеешь, – хмыкнул Дафф.

Шон обиделся.

– Это сплошные мышцы.

– У тебя зад как у гиппопотама.

Шон развернул полотенце и повернулся спиной к зеркалу; он разглядывал себя через плечо.

– Мне нужен тяжелый молот, чтобы загнать длинный гвоздь, – сказал он.

– О нет, – простонал Дафф. – Твой мозг в это время дня словно свинина на завтрак, тяжеловато для желудка.

Он достал из шкафа шелковую рубашку, взял ее на манер тореадора, сделал два выпада и набросил себе на спину.

– Оле! – сухо зааплодировал Дафф.

Шон надел брюки и сел, чтобы обуться.

– У тебя сегодня хорошее настроение, – сказал он Даффу.

– Я только что вырвался из урагана чувств!

– В чем дело?

– Канди хочет венчаться.

– Неужели это так плохо?

– Да, нехорошо.

– Почему?

– У тебя такая короткая память?

– Ах, ты про свою первую жену?

– Совершенно верно, про первую жену.

– Ты рассказал о ней Канди?

– Милостивый Боже, конечно, нет!

Дафф пришел в ужас.

– Да, я понимаю твои затруднения. А муж Канди? Разве это не уравнивает ваш счет?

– Нет – он-то на небесах.

– Что ж, это удобно. Кто-нибудь еще знает, что ты был женат?

Дафф отрицательно покачал головой.

– А Франсуа?

– Я никогда ему не говорил.

– Так в чем же дело? Отправляйся с нею в церковь и венчайся.

Дафф смотрел неуверенно.

– Я не возражаю против второго брака в ратуше – там я обману только нескольких пожилых голландцев, – но идти в церковь…

Дафф покачал головой.

– Да ведь знать буду только я, – сказал Шон.

– Ты – и самый главный.

– Дафф! – Шон улыбался. – Дафф, мальчик мой, тебя терзают угрызения совести, это поразительно!

Дафф поерзал на стуле.

– Дай подумать. – Шон театрально схватился за голову. – Да, да, вижу, решение зреет.

– Говори, не томи.

Дафф выпрямился на стуле.

– Иди к Канди и скажи, что все устроено – ты не только обвенчаешься с ней, но и построишь для этого собственную церковь.

– Замечательно, – саркастически сказал Дафф. – Это разрешит все мои трудности?

– Позволь мне закончить. – Шон начал заполнять свой серебряный портсигар. – Ты скажешь ей, что хочешь также гражданскую церемонию, как делают все известные люди. Скажи, это ей понравится.

– Я все еще не понимаю.

– Когда ты построишь свою церковь в «Ксанаду», мы найдем приличного на вид парня, оденем на него белый воротничок и научим правильным словам. Это сделает Канди счастливой. Сразу после службы священник уедет в Кейптаун. А ты отведешь Канди в ратушу, и это сделает счастливым тебя.

Дафф недоумевал, потом постепенно заулыбался.

– Гений, настоящий гений!

Шон застегивал жилет.

– Не стоит благодарности. А теперь прошу извинить, меня ждет работа. Кто-то ведь должен зарабатывать, чтобы воплощать твои странные фантазии.