В поисках тигра - Коллин Хоук

Я смущенно переступила с ноги на ногу.

– Э-э-э… как-то это немного неудобно.

Кишан смотрел на кровать, как на смертельного врага. Потом повернулся ко мне и галантно поклонился.

– Не вижу никаких причин для беспокойства, Келси. Я буду спать на земле.

– Ну, хорошо. Только… э-э-э… что, если сон предназначается именно тебе?

– В этом случае он найдет меня и под кроватью.

– Я, конечно, не могу знать наверняка, но мне кажется, что ты должен лечь со мной.

Он окаменел.

– Хорошо. Только спать будем спина к спине.

– Договорились.

Я первая забралась на постель и тут же утонула в мягчайших перинах и подушках. Кровать мягко покачивалась, как гамак. Кишан что-то раздраженно бормотал себе под нос, укладывая рюкзак. До меня доносились только обрывки фраз. Кажется, там было что-то насчет «прекрасной принцессы», а также горестные сетования на тему, «как мне теперь прикажете спать» и «пусть Рен только попробует не оценить!». Подавив смешок, я перекатилась на бок. Рен набросил на меня тончайшее покрывало, и я почувствовала, как кровать всколыхнулась под тяжестью его тела.

Легкий ветерок пошевелил мои волосы, и я услышала сбоку недовольный голос Кишана:

– Убери свои волосы на свою половину, Келс. Щекотно!

– Извини, – прыснула я.

Потом перебросила волосы через плечо. Кишан продолжал шипеть, кажется, насчет того, что «это больше, чем может вынести мужчина», и осторожно ворочаться на своем месте. Я быстро уснула, и всю ночь мне снились очень яркие сны о Рене.

В одном сне он не узнал меня и отвернулся. В другом он был счастлив и смеялся. Мы снова были вместе, он прижимал меня к себе и шептал на ухо, как сильно меня любит. Еще мне приснилась длинная веревка, объятая пламенем, и ожерелье из черных жемчужин. В каком-то сне мы с Реном плавали под водой в окружении проказливых стаек разноцветных рыбок.

Все сны были очень яркими и четкими, но ни в одном из них не было и намека на краеугольный камень. Я проснулась с тяжелым сердцем и обнаружила, что лежу нос к носу с Кишаном. Во сне он обнял меня, его голова лежала на моих волосах, прижимая меня к кровати.

Я затрясла его за плечо.

– Кишан. Кишан! Вставай!

Он очнулся, но не полностью, и сгреб меня в охапку.

– Ш-ш-ш, давай спать. Еще не рассвело.

– Еще как рассвело! – заявила я, пихнув его в ребра. – Пора вставать. Ну же, просыпайся!

– Ладно, милая, но сначала поцелуй. Мужчине требуется мотивация, чтобы выбраться из теплой постели.

– Насколько мне известно, мотивация такого рода как раз удерживает мужчину в постели! Не собираюсь я тебя целовать. Вставай сейчас же!

Он резко проснулся. Смущенно замычал и потер глаза.

– Келси? Это ты?

– Да, это Келси. А тебе кто снился? Дурга?

Он вдруг оцепенел и моргнул, потом еще раз.

– Это не твое дело, – неожиданно резко ответил он. – Но, к твоему сведению, мне снился омфал.

– Тебе? И где же он?

– Я не могу точно описать. Мне придется отвести тебя туда.

– Ладно. – Я спрыгнула с кровати и натянула платье.

Кишан окинул меня зорким взглядом и заметил:

– Сейчас ты красивее, чем вчера вечером.

Я только рассмеялась.

– Ну да, конечно! Все-таки странно, что омфал приснился тебе, а не мне.

– Вероятно, ты засыпала с другим вопросом.

Я застыла, разинув рот. Он был прав. Перед сном я совсем не думала о краеугольном камне. Все мои мысли были только о Рене.

Кишан с нескрываемым любопытством разглядывал меня.

– Так что же приснилось тебе, Келс?

– Тебя это не касается. Тоже.

Он прищурился и процедил:

– Забудь. Кажется, я смогу найти дорогу.

С этими словами он зашагал в сторону поселка сильван. Но, не пройдя и половины пути, вдруг резко остановился, повернулся и бросился обратно в Рощу сновидений.

– Я сейчас! – прокричал он мне, обернувшись через плечо. – Забыл кое-что!

Вскоре он вернулся, сияя, как начищенный четвертак, но как я ни приставала к нему с расспросами, мне так и не удалось узнать, что же сделало его таким счастливым.

19

Плохое

Мы позавтракали вместе с сильванами и получили в подарок новую одежду. Нам обоим вручили зеленые рубашки из невесомой ткани-паутинки, брюки цвета хаки с едва заметным отливом и удобные ботинки на плюшевой подкладке. Когда я спросила, кожаная это обувь или нет, добрые сильваны сначала не поняли моего вопроса. Но когда я объяснила, что имела в виду, они были глубоко шокированы таким предположением и напомнили, что в Сильване животным не причиняют никакого вреда. Сильваны сказали, что вся их одежда соткана феями и что на земле нет более красивого, легкого и мягкого материала.

Я искренне с ними согласилась. Сильваны рассказали нам о еще одном удивительном свойстве одежды, сотканной феями: во время путешествия достаточно лишь повесить ее на ветку дерева перед сном, и трудолюбивые феи за ночь вычистят ее, выгладят и починят все, что нуждается в починке. Мы поблагодарили их за подарки и за прекрасное угощение. Когда мы собирались встать из-за стола, Фавн принес новорожденного младенца и сказал:

– Прежде чем вы покинете нас, мы хотели обратиться к вам с одной просьбой. Семья, в которой появился новорожденный, просит вас дать ему имя.

– Вы серьезно? – выпалила я. – А если имя, которое я придумаю, не понравится семье?

– Они почтут за честь принять любое имя, данное вами.

Я не собиралась так быстро сдаваться, но прежде чем успела возразить еще что-нибудь, Фавн положил младенца мне на руки. Два маленьких зеленых глаза уставились на меня из-под мягкого одеяльца. Ребенок был прекрасен. Я бережно покачала его в руках, ласково приговаривая. Потом дотронулась пальцем до крохотного носика, потрогала пушистые серебристые волосенки. Малыш, гораздо более активный, чем человеческие дети его возраста, протянул розовую ручку, схватил меня за волосы и потащил на себя.

Кишан наклонился над свертком и осторожно высвободил прядь моих волос из маленького кулачка. Потом перебросил мои волосы мне через плечо, подальше от цепких ручек. После этого он протянул младенцу руку, и тот ухватил его за палец. Кишан расхохотался.

– Да, хватка у него что надо!

– Это точно, – я подняла глаза на Кишана. – Если ты не против, я хотела бы дать ему имя Тарак, в честь вашего дедушки.

Золотистые глаза Кишана просияли.

– Думаю, он был бы рад иметь такого тезку.

Когда я сообщила Фавну, что предлагаю назвать малыша Тараком, сильваны разразились радостными возгласами. Тарак сонно зевнул, не проявив никакого интереса к своему новому имени, и стал сосать палец.

Кишан обнял меня за плечи и шепнул на ухо:

– Ты будешь хорошей матерью, Келси.

– В данный момент я скорее добрая тетушка. На-ка. Теперь твоя очередь его держать.

Я передала Кишану малыша, и тот, положив его на согнутый локоть, тихонько закурлыкал на своем родном языке. Я пошла переодеться и причесаться. Когда я вернулась, Кишан укачивал младенца, задумчиво глядя на его маленькое личико.

– Готов к выходу?

Он поднял на меня глаза, лицо его было непривычно нежным.

– Да. Подожди, мне тоже нужно переодеться.

Кишан отдал ребенка семье. Перед тем как уйти, он провел пальцем по моей щеке, улыбаясь каким-то своим мыслям. Его прикосновение показалось мне робким и нежным. Когда он вернулся, мы попрощались с добрыми сильванами, взяли рюкзак, в котором теперь лежало мое прекрасное платье, медовые кексы в дорогу и фляга цветочного нектара, и двинулись на восток.

Кишан, похоже, знал, куда идти, поэтому шагал впереди. Я часто ловила на себе его косые взгляды и каждый раз замечала странную улыбку на его лице. Примерно через час я не выдержала и спросила:

– Что с тобой сегодня? Ты ведешь себя как-то странно!

– Неужели?

– Да. Не хочешь рассказать?

Он ненадолго задумался, потом вздохнул.

– Среди моих снов был один о тебе. Ты полулежала в постели, усталая, но счастливая и очень красивая. И держала на руках темноволосого новорожденного мальчика. Ты назвала его Аник. Это был твой сын.

– О!

Пожалуй, это объясняло, почему он так странно вел себя со мной.

– А там… был кто-то еще со мной?

– Был, но я не смог разглядеть кто.

– Понятно.

– Малыш… Он был похож на нас, Келси. То есть… его отец либо Дирен, либо… я.

«Что?! Я слышала то, что услышала, или мне это показалось?»

Я без труда представила себе хорошенького мальчика с синими глазами Рена, но в следующую секунду глаза поменяли свой цвета, став золотистыми, как аризонская пустыня. Я нервно закусила губу. «Это все совсем нехорошо. Плохой сон, – пронеслось у меня в голове. – Возможно, он означает, что Рен погибнет? И я каким-то образом останусь с Кишаном? Я знаю, что Кишан меня любит, но не могу представить себе никакого будущего, в котором я предпочла бы его Рену. Но что, если у меня не будет такого выбора? Нет, я должна это выяснить!»

– А ты… хм… ты видел глаза малыша?