До конца, но только… - Дарья Милл

тех стальных монстров, что в них обитали. Лишь в окружении каменных стен человек был всесилен, и теперь, в обиталище природного духа, он более не находил себе места. Но сама натура от своих детей никогда не отказывалась, потому продолжала принимать свои плоды с теплом и прежним трепетом.

– Это проблема. – Начала Софи, когда парень остановился у одной из елей. – Помнишь, что было в прошлый раз, когда мы вышли на открытую местность? – она посмотрела на широкие пшеничные поля впереди, что уходили до самого горизонта, не суля достойного прикрытия. В сумрачной туче, что окружила весь край, ничего не проглядывало.

– Ещё как помню. Нога периодически побаливает. – Он постучал себя по бедру, рана которого уже затянулась. – Но еды у нас максимум на сутки. С учётом того, что с главной дороги мы свернули ещё вчера, вперёд ехать нам на пол дня дольше.

– Главное знать, куда ехать. – Софи прищурилась, но это ничем ей не помогло. – Что после моста? Нам бы разведку.

– Та же равнина, только в два раза меньше. – Деми легко пожал плечами, будто говорил очевидные вещи. – Нам лучше спуститься к реке, там мы обогнём мостовую и спустимся к городу через фермы.

– И на ферме мы уже были. Да и как ты собрался переплывать Кали, что разносит всё в щепки?

– А ты знала, что она идёт не кольцом, а спиралью? – он хитро улыбнулся. – И мне хорошо известно то место, где эта спираль начинается.

– Даже если и так, то из-за недавних дождей река должна была снова выйти из берегов. Все твои пути давно затопило.

– Это случается каждый год, а скот воруют не прекращая. На этот случай всех троп не знает даже армия.

– Скот? – едва не воскликнула Софи, внимательно оглядывая местность, и снова безрезультатно. – Здесь есть животные? Но где они? – мысль, что животных эвакуировали раньше людей, первой пришла ей в голову.

– Может быть, улетели? – проснулся вдруг Оли и соскочил со своего сиденья. – Или уплыли.

– Дружище, ты как никогда прав. – Деми про себя посмеялся, подхватывая мальчика на руки и сажая себе на шею. – Смотри, здесь ни души! Все спрятались внутри стен столицы.

– Как так, если животных много? Они что, вместе с людьми по улицам ходят? – он состроил бинокль из пальчиков и уставился в даль. – Маме бы такое точно понравилось!

У Софи перехватило дыхание, когда Оли наконец произнёс запретную фразу. "Маме бы такое понравилось". О, Мег наверняка бы просияла улыбкой, услышав слова своего дорого Оливера. Джеймс сорвался бы с места и бросился в даль, прямо в гущу пшеницы, увлекая сына с собой, пока его Мегги заливалась смехом. Но их больше нет. Оли понял всё сам. И Деми держал его крепче, чем то смогли сделать они.

– Конечно, и тебе понравится! Ты только представь, пойдёшь в школу под руку с настоящим бараном, а потом окажется, что он твой учитель. – Он защекотал мальчика, да так, что тот в хохоте свалился Софи прямо в руки, продолжая извиваться до колик.

– Софи, помоги, Деми снова дразнится!

– О, и не надейся, она со мной в доле. – Парень ловкими пальцами принялся щипать Оли за бока, пока тот сквозь смех молил о пощаде. Софи лишь молча наблюдала за тем, что происходило у неё прямо под носом. Но от внимательных глаз Деми не ускальзывало ничего. Заметив её напуганный взгляд, он наклонился ближе, чтобы тихо произнести у её уха. – Всё в порядке. Я знал, что ты поймаешь.

Когда он говорит так уверенно, ему невозможно не верить. Всё и правда в порядке.

Под чёрным небом пробираясь сквозь жёлтое море, друзья шли пригнув головы в направлении севера, прямиком к злополучной Кали, пощады от которой ждать не стоило. Один из её языков змеёй вился по склону, на который они поднимались, в стороны брызжа ледяным ядом, словно нарочно качая сонную пшеницу. Каждый раз, как её капли попадали на макушку Оли, он в удивлении поглядывал на реку, что кривила его лицо в своих водах, заставляя того в ответ улыбнуться ей. В такие моменты Софи никак не могла оторваться от его счастливой улыбки.

Перевалило заполночь, а город впереди впервые подал признаки жизни. Его частые окна засветились, перебивая блеск висящих над ними звёзд. Волоуман-а-Кали дышал, и грудь его медленно вздымалась и опускалась вместе с тем, как мёртвая Луна отражала тусклый холодный свет в небе. Город жил, пускал пар по трубам и ток по проводам, заглушал небо и перекрикивал реки. Как вода текла по его жилам, так и сердце билось в самом центре Волоумана-а-Кали, и пульс его дрожью отдавался в оставленной человеком земле.

– Охренеть. – Вырвалось у Деми после того, как все трое с минуту молча смотрели на свет в дали. – Глазам своим не верю. Там люди.

– Люди. – Повторила за ним Софи, с восхищением глядя на мигающие у горизонта огни. – Не одни мы остались в живых. Сколько же их? Сотня тысяч, десяток?

– Нам хватит и одного. – Он с напряжением сглотнул слюну, продолжая всматриваться в полные живого огня окна. – Нужно лишь, чтобы кто-то из них добрался до меня. Надеюсь, случится это раньше, чем нас снова догонят Безумные.

– Мы не видели их с Вествуда. – Девушка вдруг замолчала, когда ложный смысл его слов наконец дошёл до неё. – Думаешь, они все там, в городе? – От этой мысли у неё пересохло во рту.

– Вполне может быть. Здесь им ловить нечего, да и не все ещё забыли, как пользоваться электричеством.

– Не важно, – она крепче сжала руль велосипеда, готовясь к своему последнему рывку, – что бы ни было, мы справимся.

– О, я и не сомневаюсь. – Деми тепло улыбнулся, наконец обращая взгляд на неё. – С тобой нам ничто не страшно. – Он задержал дыхание, прежде чем сказать. – Всё получится. Обязательно получится. Остаётся лишь спуститься к первому витку Кали. Главное успеть до рассвета.

– Управимся за пару часов. – Софи больше не задавала вопросов о том, почему в своих предположениях он так верен, ведь они уже давно перестали казаться пустыми догадками. – Я верю тебе.

– Почту за честь. – Парень сделал театральный поклон, пряча за ним смущение от её слов. Он как никто другой понимал, насколько смешны и нелепы все его слова, что, казалось, были взяты из воздуха. Но если Софи поверила, они просто не могут оказаться ложью.

Спускаться оказалось куда проще, и путь заметно облегчился, когда Кали сдвинула хвост, пустив по своему берегу широкую тропу. Песок хрустел под ногами, свою мелодию пуская по реке, конец которой