Вкус греха - Мэрилин Папано

Она взяла Роджера под руку и выплыла из комнаты. Селина нерешительно последовала за ними. Уилл замыкал процессию.

Столы были накрыты на галерее, в той ее части, которая была защищена от солнца и где не было строительного мусора. На столах, покрытых белоснежными льняными скатертями, стояла посуда из тонкого фарфора, поблескивали приборы из серебра. «Вот это в духе мисс Роуз, — подумал Уилл и криво усмехнулся. — Обед должен быть обставлен по высшему классу, приглашает ли она сливки общества Луизианы или потных, усталых работяг».

Уилл умылся и направился к столу, за которым рассаживались рабочие. Однако официант провел его к небольшому столику, накрытому на четверых. За ним уже сидели мисс Роуз и Роджер; третий стул заняла Селина.

Он сел напротив Селины и уставился в свою тарелку. Она тоже не поднимала на него глаз, ела мало и заговаривала только тогда, когда к ней обращались. Сейчас она казалась воплощенной скромностью и истинной леди. Уилл невольно сравнивал ее с той Селиной, которая стонала от страсти в его объятиях.

Внезапно он осознал, что мисс Роуз произнесла его имя, и поднял голову.

— Мисс Роуз, вы что—то сказали?

— О чем это ты так глубоко задумался? Я спрашиваю, почему ты до сих пор не съездил в банк и не оставил образец подписи?

Теперь и Селина смотрела на него, ожидая ответа.

— Времени не было, — солгал он. — А куда спешить? Пока Роджер вполне может выписывать любые чеки.

— В банке должны быть образцы подписей всех доверенных лиц, — возразила мисс Роуз, и Уилл уловил в ее ровном голосе стальную нотку.

Пусть она упряма, но и он тоже. Ему нет никакого дела до того, какие документы должны иметься в банке. Еще в понедельник, когда ему и Роджеру было велено съездить в банк, он решил, что не станет снимать с ее счета ни пенни, так как она не доверяет ему полностью, несмотря на свой жест; не может она ему доверять, раз поверила, что он обворовал старушек в Алабаме.

— Я все сделаю.

— Когда?

— Когда в следующий раз окажусь в городе.

— Когда же это случится?

— Не знаю. Может, в понедельник.

— Почему бы не сегодня? — проворчала мисс Роуз. — Я отвезу Селину в библиотеку. Ты мог бы поехать с нами, сделать дело, отвезти меня домой и вернуться сюда.

Только этого не хватало. Ехать в город в обществе Селины. Это означает превратить тяжелый день в невыносимый.

Уилл извинился, сказал, что у него еще много работы, выбрался из—за стола и вернулся в дом. Выйдя на лестницу, он присел на ступеньку и принялся строгать балку. Внезапно он почувствовал на себе чей—то взгляд. Не поднимая головы, он решил, что это может быть только Селина. «Найди Уилла и скажи ему, что мы едем», — наверняка сказала ей мисс Роуз, и послушная девочка выполняет просьбу.

Она спустилась на несколько ступенек и тоже присела, наблюдая за его работой.

— Извини меня, Уилл, — заговорила она после долгого молчания, — но я не могу взять и исчезнуть с лица земли.

Он встал и посмотрел на нее недобрым взглядом.

— Я могу.

Он может. Уилл уже исчезал один раз и исчезнет снова.

Он пошел вниз, и она двинулась за ним.

— Не надо так говорить. Тебе нельзя уезжать из Гармонии. Ты дал слово мисс Роуз.

— Слово Билли Рея Бомонта не стоит выеденного яйца, как тебе давно известно, дорогая, — бросил он через плечо.

— Не обращай на меня внимания, — предложила Селина. — Считай, что меня нет.

Он обернулся так резко, что Селина едва не упала в его объятия. Он схватил ее за руку и прижал ее ладонь к выпирающей ширинке своих джинсов.

— Трудновато не обращать внимания.

Она слегка сжала пальцы, совсем чуть—чуть, чтобы не причинить боли, и робко улыбнулась.

— Не хочешь удрать в лес? Я знаю место…

Он посмотрел на нее так холодно, что ее улыбка пропала. Она убрала руку, и в ее глазах появился страх. Уилл медленно шагнул к ней, и она отступила. А он надвигался на нее, и она прижалась спиной к ободранной белой колонне.

— Похоже, что ты, девочка, так и не набралась ума, — тихо проговорил он. — Ты играешь с огнем. Смотри, обожжешься.

Она выдержала его взгляд.

— А если мне нравится опасность?

— Ни хрена ты, милая, не знаешь об опасности.

— Я изучила тебя, — возразила она. — Тебе кажется, что ты опасен.

— Мне не кажется. Я знаю.

— Это все слова. Тебя считают скверным парнем без всяких оснований. Я думаю…

Он закрыл ей рот поцелуем, закусил ее нижнюю губу и протолкнул язык между ее зубов. Ее удивленный возглас перешел в тихий стон, и дрожь ее тела передалась ему.

«Нельзя было целовать ее», — мелькнуло у него в голове, когда он оторвался от ее губ. Он весь пылал, а в паху сгустилась непереносимая боль.

Селина тронула пальцем его губы, и Уилл поспешно отвернулся. Селина негромко кашлянула и проговорила неожиданно тонким голосом:

— Сегодня вечером мисс Роуз едет к Софи Мишо.

На что она намекает? На мирный ужин вдвоем или на нечто гораздо большее? Все равно. Он больше не будет дураком и не останется наедине с ней.

— Заходи поужинать…

— У меня свидание, — буркнул Уилл.

Она отошла, но возле угла дома задержалась.

— Мисс Роуз уже готова. Ты поедешь с нами?

— Скажи ей, что я подъеду попозже. На грузовике Роджера.

Не глядя на него, она кивнула и скрылась за углом. Бледная, оскорбленная. Почти прозрачная.

Уилл почувствовал себя подлецом.

Возвращаясь в бывшую курительную комнату, он думал о том, что отвергает Селину ради ее же блага. И ради собственного блага тоже. Он—то знает: нельзя стремиться к тому, что не может быть твоим. Иметь дело можно только с женщинами своего круга, такими, как Ива из бара, с людьми, которые знают, что такое тяготы жизни, что такое падение на самое дно.

— Противостоять красивым женщинам мы не в силах?

Роджер Вудсон вошел в комнату с таким видом, словно ожидал застать там Уилла, сидящего на полу и уткнувшегося лицом в колени.

— После пяти минут рядом с ней я начинаю чувствовать, что схожу с ума, — признался Уилл.

— Она, кажется, тоже неровно к тебе дышит. Так в чем проблема?

— Должно быть, в том, кто я и кто она.

Роджер промолчал и сочувственно посмотрел на него.

— Мне нельзя было возвращаться, — пробормотал Уилл. — Ненавижу этот город и всех его обитателей.

— Ты всегда волен уехать. — Роджер постучал по одной из досок. — Прекрасное дерево. Ни в коем случае нельзя его выбрасывать. Того, кто спалил этот дом, следовало бы повесить на дубе у крыльца. — Помолчав, он неожиданно вернулся к оставленному было разговору: — Мы часто недооцениваем бегство как способ избавления от проблем. Бегство не всегда означает трусость. Иногда это лучший выход.