Летописи Дорна. Белый воин - Алексей Осадчук

Поднимаясь со своего места Аная отстранённо думая о том, что делать дальше, обратила внимание на весёлые лица снующих и, казалось, не обращающих внимания на неё, женщин. Вот Верея в новенькой, видать только-только сшитой, безрукавке, проскользнула рядом с всё ещё до конца не проснувшейся Анаей. Девочка, видимо посланная за чем-то старшими женщинами, рылась в дальнем углу пещеры, пытаясь что-то найти в горке разного тряпья и шкур. Безрукавка из белого меха ра-хана получилась на славу. Она плотно прикрывала поясницу Вереи и делала её похожей на маленького юркого зверька.

Но не это привлекло внимание Анаи. Бросалась в глаза странная весёлость девчонки, да и при внимательном осмотре занятых своими делами женщин, она заметила, что с их лиц исчезла та темная, рвущая сердце обреченность. Некоторые весело болтали, другие на несколько голосов беззаботно завели «Морской ветер»[9].

Всё еще не понимая, что происходит, Аная набросив на себя остатки некогда своей красивой одежды, прикрывая глаза от солнечного света, переступила порог пещеры.

Солнце уже перевалило за полдень. Приятно лаская и дразня своим светом, оно как будто упрекало так долго спавшую девушку. И только всё ещё морозный проказник-ветерок, проникая сквозь всевозможные щели и прорехи в потрёпанной одежде напоминал о том, что весна ещё только на подходе и что зима пока не думает отдавать свой трон первенства.

Привыкнув после полумрака пещеры к солнечному свету, Аная застала необычную картину. Небольшое скальное плато превратилось в маленький разворошенный муравейник.

Недалеко от весело пылающего костра женщины разделывали туши хррагов! Две из них небольшие уже были почти полностью разделаны, а третья, чуть побольше, лежала нетронутой, перемотанная кусками верёвок, с помощью которых они поднимали два дня назад непритомного воина. Аккуратно, но, споро орудуя голубыми острыми ножами, две женщины чистили и скоблили уже вторую бурую шкуру с большой самки. А рядом с первой растянутой на камнях шкурой, Аная не верила своим глазам, склонился Ксандр и Нарима!

Ксандр! Он не ушел! Он здесь! Он не оставил их! Как будто огромный горный валун упал с плеч не верящей своим глазам девушки! Казалось, она за эту ночь уже смирилась с тем, что никогда не увидит его, ан нет, вот он, рядом, в своей неизменно надетой тёмной броне, будто второй коже, склонился над вывернутой шкурой хррага и что-то объясняет ведунье. Значит ночные страхи и разочарования всего лишь мимолетный срыв? Стало ясно, куда исчезал Ксандр этой ночью. Значит, увидел он все-таки голодные глаза Милы и Велены, вчера вечером. Не смог усидеть на месте.

Она ещё раз обвела плато взглядом. В нескольких шагах от входа в пещеру, в земле была вырыта ещё охотниками Пригорного селища небольшая коптилка. Нарима рассказывала, что их мужчины, когда уходили на несколько дней охоты, коптили в ней добытое мясо, чтобы не испортилось. Вчера охотничья коптилка была голодным женщинам без надобности, а сегодня из неё уже поднимался вверх, мягкий ароматный дымок, коптящегося мяса.

Подойдя поближе Аная, всё еще находясь в неверии, услышала, как воин легко без запинок разговаривает с Наримой. Куда исчез тот юноша, который не мог связать и двух слов? Он, легко произнося незнакомые ему вчера слова, рассказывал что-то ведунье. Обратить на себя внимание девушка уже подошедшая почти вплотную к присевшим возле шкуры юноше и вдове старосты так и не успела. Она застыла пораженная открывшимся её взору чудесным действом. Протянув руку к центру шкуры, Ксандр, державший в ладони небольшую бутылочку капнул из неё какую-то жидкость. Даже в свете дня, было заметно приятное тускло-зеленое сияние от маленькой капельки сорвавшейся с горлышка флакона. Она, искрясь, мягко упала на хррагову шкуру, по поверхности которой пошли, словно по воде, зелёные круги.

Когда чудесное сияние исчезло, Ксандр поднял ставшую такой лёгкой и невесомой шкуру и легко встряхнул ею.

— Ну, вот и всё, — произнёс он, оборачиваясь к застывшей от удивления Анае.

Нарима, не обращая никакого внимания на тихо подошедшую и теперь ошеломлённо застывшую девушку, не веря своим глазам, взяв в руки мягкую шкуру, принялась осматривать и обнюхивать её.

— О! Доброе утро или скорее уже день, — обратился он, приветливо улыбаясь, к изумлённо гладящей мех девушке.

— Невероятно! Как это ты сделал? — спросила она у наблюдающего за ними воина. Она даже не обращала внимания на то, как он легко разговаривал на лоримском.

— Ну, это не я, а альвы. Я всего лишь использовал то, что создали мастера. Я что-то сказал не так? — спросил Ксандр, заметив вытянутые лица Анаи и Наримы.

— Ты сказал альвы? — переспросила Нарима, странно глядя на юношу.

— Да, а что? Вы никогда не слышали об альвах?

— Да, нет, вой, про альвов мы, конечно, слышали, но уж больно легко ты о них речи ведёшь. Будто видывал их когда.

— Нет, не приходилось, — ответил, качая головой, воин, — да и эликсир этот мне учитель мой подарил.

— Ах, вот оно что, — понимающе закивала Нарима, — дорогой видать подарок.

— Да уж, — враз посмурнев, и задумавшись о чем-то своём, произнёс вой.

Тем временем работа на плато кипела. Женщины закончили со второй шкурой и принялись за третью бурую тушу, возле, которой сидели три девочки, с интересом разглядывая видимо первый раз виденного ими такого огромного на их взгляд зверя. Одетые в белые тёплые безрукавки, они были похожи на три белых комочка снега.

— Вереюшка! Ходь сюды, дитятко! — позвала Нарима, самую младшую из девочек. Та нехотя оторвавшись от интересного зрелища, будто белая птаха подлетела к ведунье.

— Занеси эту шкуру Лоре, да передай, что я велела справить из неё одёжу для Всемилы и Доры. Их одёжа самая прохудившаяся, да и телом они самые мелкие. С этой шкуры им в самый раз будет на двух, авось ещё и останется.

Проводив взглядом вприпрыжку убежавшую Верею, Нарима продолжила:

— А я пойду, погляжу, как там мясо доходит. Нам еще седмицу по лесу топать. Боюсь, не хватит нам запаса. А ты Наюшка подмоги вою с наступной шкурой — небось, умаялся он за ночь на охоте то, — уходя незаметно для воя, ведунья подмигнула покрасневшей Анае. Благо Ксандр растягивая на земле шкуру, ничего не заметил.

А ведь и верно! Она словно опомнилась от сна. Стоит, будто красна девица на выданье. Пора бы и очнуться. Этой ночью только она, да ведунья знали об уходе Ксандра, и увидеть его утром для других женщин не было неожиданностью. Вон Нарима, так вообще ведет себя, как будто ничего не произошло.

Работая, Аная хотела, было заговорить с ним, но только он сам опередил её: