Горец-грешник - Ханна Хауэлл

— Каракули походят на почерк моей кузины. Эта старая тварь научилась писать, чтобы записывать рецепты своих снадобий, мазей и прочего.

— А где она сейчас?

— Да тут она, к моему несчастью. Явилась позапрошлым вечером, сказала, что принимала роды, что, мол, уже темно, а идти далеко, вот заночевала у меня. Разве мог я отказать? Только вот непонятно, почему она еще на одну ночь осталась. — Он сердито указал на узкую лестницу, ведущую на второй этаж. — Сказала, что хочет поискать кое-какие травы на моих пастбищах. Не могу утверждать, что я ей поверил. — Он повернулся к Саймону: — Так о чем там говорится?

— Что у тебя есть сведения об убийцах, которых я пытаюсь поймать, что ты знаешь, где они скрываются.

— Нет, ничего об этом не знаю. Но если Ида написала эту записку, она может знать. Сейчас приведу ее.

Услышав имя «Ида», Торманд напрягся. Это была именно та женщина, которая провоцировала толпу перед домом Редмонда. И она же была среди подстрекателей, когда горожане казнили старшую Росс, а саму Морейн изгнали из города. Теперь Торманд был уверен, что все это ловушка и подстроена она была для Морейн. Он повернулся к двери, но Саймон схватил его за руку.

— Спокойно, Торманд, — решительно произнес Саймон. — Мы должны узнать, что происходит.

— Эта старая тварь пытается чужими руками убрать конкурентку, — выпалил Торманд.

— Думаю, ты прав, но успокойся и подумай немного, значит, эта старая язва знает убийц и укажет нам, где они прячутся. Может быть, именно с ее помощью Смолл залечивал раны, полученные от Морейн, а Ада — царапины, которыми украсил ее кот.

Слова Саймона звучали настолько убедительно, что Торманд решил остаться, хотя его душа рвалась к Морейн. Несколько минут спустя шаткая лестница заскрипела и на ней показался Джорди, за ним шла всклокоченная Ида. Торманд едва сдержался, чтобы не броситься на старуху и тут же не вытрясти из нее правду. Как только женщина предстала перед ними, Торманду стало ясно, кто стоит за всем этим. Отвратительная старуха то ли не смогла, то ли не захотела скрыть выражение злорадного триумфа, светившееся в ее взгляде.

— Это твоя работа? — жестко спросил Саймон, показывая Иде письмо.

— Да, — ответила она и скрестила руки на груди. — Не понимаю, почему вы тратите столько сил, чтобы поймать их. Лучше бы посадили на цепь настоящего убийцу. — Она зло посмотрела на Торманда. — Он и его ведьма — это от них все неприятности.

— Ты не только подлая, но еще и тупая.

Ида с изумлением посмотрела на Саймона, потом изумление сменилось гневом.

— Ты не имеешь права так говорить со мной. Я делаю то, что должны делать вы, я изгоняю зло, царящее в нашем городе.

Изо всех сил сжав зубы, Торманд сдержался, но Саймон решил, что с них достаточно — схватив старуху за плечи, он швырнул ее о стену. Кажется, Саймон совсем потерял контроль над собой, да и самому Торманду сейчас больше всего хотелось проткнуть мечом эту грязную тварь. Джорди не вмешивался — сложив свои сильные руки на широкой груди, он наблюдал за происходящим, не пытаясь остановить Саймона.

— Джорди, помоги! — вскрикнула женщина, пытаясь вырваться из мертвой хватки сэра Иннеса.

— Расскажи ему все, Ида, — сказал Джорди, — и на твоем месте я бы сделал это как можно быстрее. Мне в общем-то наплевать на тебя, но если тебя повесят за соучастие в убийствах, твой позор падет и на мою голову. Если не хочешь оказаться на виселице, расскажи сэру Саймону все, что знаешь, и моли Бога, чтобы он поверил тебе.

Окинув мужчин яростным взглядом, Ида начала говорить.

Глава 16

От негромкого шороха в низком кустарнике сердце Морейн остановилось, а затем забилось с такой силой, что у нее перехватило дыхание. Ей не следовало выходить из дома, каким бы соблазнительным ни казалось это солнечное утро. Конечно, Саймон и другие рыцари заверили ее, что скоро поймают или просто уничтожат убийц, но, возможно, они просто пытались приободрить ее или себя, а значит, и нынешняя погоня может окончиться ничем. Стараясь не поддаваться панике, Морейн прикинула, по какой тропинке сможет быстро скрыться в лесу.

Неожиданно черно-коричневая собака вышла из кустарника и уселась на расстоянии фута от нее. Она тяжело дышала и виляла хвостом. У Морейн немного отлегло от души: собака явно не представляла никакой угрозы, и к тому же она узнала животное. Это была ищейка Саймона. Неужели она сорвалась с привязи и по запаху Саймона вышла к ее дверям?

— Бонегнашер? — удивленно произнесла она, и мохнатая гостья радостно тявкнула, услышав свое имя, которое совсем не подходило такой добродушной псине.

В кустах вновь раздался шорох, но на этот раз он не испугал Морейн, да и собака сидела, по-прежнему повиливая хвостом. Конечно, сообразила Морейн, ни Ада, ни Смолл не станут ранним утром прятаться в кустах ежевики. К тому же огромный Смолл просто не смог бы скрыться в этих чахлых зарослях.

Однако, увидев того, кто наконец выкарабкался из кустов, она пришла в такое изумление, что на мгновение потеряла дар речи и лишь молча смотрела на неожиданного гостя.

— Уолин! — наконец выдохнула она, не в силах вымолвить что-либо еще, поскольку в голове у нее царил полный хаос.

— Мне необходимо было найти тебя, Морейн, — сказал мальчишка, стараясь высвободить свою донельзя грязную рубашонку, зацепившуюся за острые колючки ежевичного куста; наконец раздался мягкий треск рвущейся ткани и мальчик подошел ближе. — Они мне все время говорили, что ты в безопасности и что не нужно беспокоиться, что скоро ты вернешься, но никак не хотели сказать, где ты. Я знаю, что тебе приходится прятаться от плохих людей, но ведь господа могли бы шепнуть, где ты прячешься. Я бы никому не сказал.

Морейн вздохнула, окончательно придя в себя. Мужчины, оказывается, не слишком хорошо следили за мальчуганом, но она не могла обвинять их в этом, ведь они искали убийц. Без сомнения, они считали, что Уолину ни к чему знать лишнее, а тот, стараясь выглядеть старше, чем на самом деле, не слишком докучал взрослым своими страхами.

Ей давно следовало предупредить Торманда и Саймона, что Уолин панически боится потерять ее. Конечно, когда он повзрослеет, страх станет слабее и в конце концов покинет его совсем. Но сейчас, после того как убийцы ворвались в их дом — единственное жилище, когда-либо имевшееся у мальчика, его страхи только усилились, тем более что бедняжка слышал угрозы и проклятия, которые эта страшная женщина посылала в адрес Морейн. Однако отправившись в такое путешествие ночью, и к тому же в одиночку, Уолин подвергал себя большой опасности, и поэтому она была немного сердита на него.