АНАЛОГИЧНЫЙ МИР – 2 - Зубачева Татьяна

— Проигрыш или победа? Вы это имеете в виду, Геннадий Михайлович?

— Да.

— Не знаю. Я планировал иное. Но то, что получилось… Я проиграл: информации мне не дали. Но, если честно, я на это особо и не рассчитывал. Я хотел понять.

— Мотивы их поведения?

— Да. Разумеется, они отлично знают, где сейчас оба пастуха, знают, что один спальник, а другой — лагерник, ещё… многое знают. Но они согласились на дальнейший контакт. А это уже победа.

— Да, учитывая их…особенности, это серьёзное достижение, — кивнул Старцев. — Но вы не назвали мотивы.

— Их поведения? Мне думается… благодарность. Знаете, нелегалом мне приходилось встречаться с людьми из этой, как они сами называют, Системы. Попадались разные. Очень разные. Но их почти всех отличало стремление рассчитаться. Жизнь за жизнь.

— И смерть за смерть.

— Раз они так вмёртвую стоят за парня, за обоих парней, то я предполагаю только одно. Парни спасли им жизнь. И теперь они им обязаны.

— Интересно, — хмыкнул Старцев. — Я ведь наблюдал за ними в Бифпите, за всей четвёркой. Два тандема.

Бурлаков кивнул.

— С такими и легко, и трудно. Вы были, разумеется, правы. С ними надо играть в открытую. Или, что ещё надёжнее, не играть. Но иметь их врагами слишком накладно.

— А друзьями?

— Как друзья они, безусловно, надёжны.

— В Сопротивлении были из их Системы или только косвенно?

— Были. И они шли до конца. Как все мы, — Бурлаков улыбнулся. — Были отличные парни. Но эти, конечно, покруче.

— И покрепче. В начале вы слишком нажали на них.

— Я хотел узнать, насколько серьёзно они будут держаться. Они не стали торговаться, а сразу заняли круговую оборону. Но и не отрицали очевидного. Это тоже говорит о серьёзности позиции, — Бурлаков засмеялся. — Отличные мужики. И знаете, Геннадий Михайлович, чем я особо доволен?

— Ну-ну? — подыграл Старцев.

— Мне не пришлось кривить душой с этим кладом. Но они этого не знают.

Старцев с секунду помолчал, соображая, и тоже рассмеялся.

— Да, вы их поставили в неловкое положение. А как вы думаете, Игорь Александрович, это действительно клад?

— Конечно. В любом другом случае они знали бы происхождение вещей, и моя консультация просто бы не понадобилась.

— Да, конечно. Как сказал бы Джонатан, резонно, — последнее слово Старцев произнёс по-английски.

— Вот именно. Они разумны. И я очень рассчитываю на их разум.

Фредди вышел из кладовки в свою комнату, тщательно закрыл дверь и поправил висящие на плечиках костюм и плащ, чтобы они загораживали вход в кладовку. Маловато для такого большого шкафа, но здесь пока ничего не придумаешь. Как там Джонни? Управился?

— Фредди?

— Я здесь, — откликнулся он, выходя на террасу. — Ну, как там Монти?

— Ты чего так развеселился? — Джонатан легко взбежал по ступенькам на террасу.

— Это у меня нервное, — спокойно ответил Фредди и потянулся, упираясь кулаками в поясницу. — Ты уже закончил?

— В принципе и на сегодня — да. Осталось по бумагам.

— Тогда я в конюшню и в душ.

— Идёт.

Когда Фредди пришёл из душа, Джонатан уже закончил с бумагами и полулежал со стаканом в руке в кресле у камина. И даже глаза закрыл. Фредди прошёл к бару, налил себе виски и сел в соседнее кресло.

— Ты чего столько крепкого налил? — спросил Джонатан.

— Мне надо расслабиться. Подобьём, Джонни?

— Можно, — протянул как бы зевком Джонатан. — Ты думаешь, этим не кончится?

— Могу процитировать Эркина. Не люблю, когда меня сонного бьют, прикрыться не успеваешь.

— Я думал, мы вывалились. Но… там, — Джонатан указал стаканом куда-то за стены, — похоже, другое мнение. Трепачей, и платных и из любви к искусству всегда было навалом, — он говорил, не меняя позы, даже глаза не открывал. — Тот же Пит. И как они собрали мозаику по парням, так соберут и о нас.

— Пусть они подотрутся этой мозаикой, — пробурчал Фредди. — Уцепить нас им теперь не за что. Срезаны крючки. И вообще… на чёрта мы русским? С комендатурой мы всегда ладили.

— Это не комендатура, Фредди. Генни из комендатуры, но и он… А вот те — коллеги моего тёзки. Мундиры другие, а остальное… Думаю, Фредди, мы сами им не нужны. Нужны парни. Ещё точнее — Эндрю. А мы были рядом. Парней ищи-свищи, а мы на виду. Вот и всё.

Фредди мрачно кивнул.

— Парней мы пока прикрыли, — продолжил Джонатан. — Но… нам вдвоём долго не продержаться. От Колченогого и прочей сволочи…

— Не проблема, Джонни. А вот…

— Да, с контрразведкой плохие игры. Так что… — Джонатан открыл глаза, задумчиво повертел перед ними стакан, отхлебнул, покосился на Фредди. — Спокойно, Фредди. Шансы, конечно, маленькие, но есть. Кое на кого мы опереться можем.

— А именно? — очень спокойно спросил Фредди.

— Юри. Это первый шанс. Привозим Эндрю к нему, можно с Эркином, — Фредди осторожно кивнул, — и пусть Юри их обследует и лечит, пока всё не утрясётся. Юри на это пойдёт.

— Допустим. Второй шанс?

— Профессор. Я тут посмотрел его бумаги. Всё-таки парень будет не один на один, а с каким-то тылом.

— Согласен. Профессор с характером. Если его Комитет не фуфло…

— Не думаю. И ещё. Он ехал к нам, уже зная. Мог за свой акт содрать с нас… сколько хочет. Ту же информацию.

— Да, заявил бы, что всё это из русских музеев, и покрутились бы мы с тобой. Мог не только под конфискацию, но и под полный обыск подвести.

— В том-то и дело. Однако ж не захотел. Отдал всё нам и подпись свою поставил.

— Покупка, Джонни?

— Слишком щедро для покупки. Нет, он парня на допросы не отдаст так запросто. И всё-таки не мы будем за парнем, а организация. Да ещё и русская.

— Слишком долго объясняешь, Джонни. Ты закончил? Два шанса мало на такую игру.

— Третий надо делать.

— Уточни.

— Я тут вспомнил. Ты говорил, как русский майор с вами чай пил в Мышеловке.

— Помню, — кивнул Фредди. — Да, он там командовал. Парням руки крутил. И по его слову нас тогда отпустили.

— Его надо найти, Фредди. Будем иметь своего человека на той стороне, выкрутимся сами и парней вытащим. Того, что Эркина тогда пулей спешивал, я разглядел. Вроде Бульдога. Сдохнет, а зубов не разожмёт. Если он сел на хвост…

— Опять долго говоришь. И где мы найдём этого майора?

— Ты его имени не запомнил?

— Вроде бы Алекс, а полностью…

— Майор Алекс, — Джонатан покачал головой. — Небогато, Фредди. Но если он тогда занимался Крысой, то думаю, мы ещё с ним столкнёмся. А пока…

— Ехать сейчас к парням — это сдать их сразу, — Фредди допил свой стакан и встал. — Налить тебе?