Твоя реальность — тебе решать - Ульяна Подавалова-Петухова

[1] ... кто объясняется — тот уже оправдывается. (Ревик «Триумфальная арка», Эрих Мария Ремарк).

Глава 31. От «должен» до «могу» порой не дойти…

Быть взрослым — значит понимать,

что ты не сможешь защитить тех,

кого любишь, от всего.

Ричард «Рик» Касл, «Касл» («Castle»)

Егору привезли гимнаста (паренька лет семнадцати). Окруженный солидными дядями в костюмах, тот сидел в инвалидном кресле, повесив голову. Лицо скрывала маска, и потому Никита не узнал спортсмена. Врач предупредил, что освободится нескоро. Егоров готов был ждать. Слава Богу и интернету всемогущему, к урокам парень подготовился прямо в коридоре. Несколько раз заходил в вызовы, хотел набрать маму, но не решался.

Вечером, часов в шесть, всё же решил предупредить ее о приезде отца…

Никита напрасно боялся за маму. Она обо всем знала. Отец привез ключи ей на работу. Постояли в холле библиотеки и разошлись. Теперь отец если и будет приходить в их дом, то только как гость. Ник молчал, мама вздыхала. Потом спохватилась, спросила, как он и где. Сын ответил и поблагодарил за котлеты. Мама усмехнулась, спросила, не пересолила ли. Взрослый ребенок убедил ее, что мамины котлеты самые вкусные.

— Не хочешь съездить куда-нибудь? — спросил Ник.

— Куда?

— А куда хочешь?

— Не знаю. Никуда, наверное.

— Ну уж нет! Ну, вот что, я сейчас всё равно свободен, поищу что-нибудь. Хорошо?

— У тебя деньги есть?

— Конечно!

— Ну да… Ладно, увидимся дома.

Никита обещал не задерживаться и позвонить перед электричкой. На том и распрощались. А через пять минут на счет ему пришли деньги — мама перевела. Никита вздохнул. Вчера поступил перевод от отца (этакое извинение за тот концерт у яблони). Парень открыл сайт Кассир.ру и стал листать предложения по билетам.

Из центра он вышел без четверти восемь. На телефоне два процента зарядки. Но билеты в Мариинку уже были на электронке. Это радовало. Одно плохо: Ника не позвонила и не выходила ни в ВК, ни в ватсап. А вот от Тимки четыре пропущенных, но сообщений нет.

Накрапывал дождик. Ник нахлобучил капюшон, посмотрел на телефон и всё-таки набрал Тима. Гудки лились и лились. Телефон предупредительно пиликнул: остался один процент. Когда Ник спускался в метро, смартфон завибрировал. Парень нажал вызов, но экран погас. Егоров посмотрел на него и сунул со вздохом в карман.

На свою электричку он опоздал. Пришлось час слоняться по ТЦ «Галерея». Одно хорошо: попросил у каких-то девчонок телефон и написал маме время приезда электрички. Мама тут же перезвонила.

— Будь осторожен, жду дома, — просила она.

В одиннадцать Ник переступил порог квартиры. Мама суетилась на кухне, а потом они пили чай. Уже выходя из душа, Ник вспомнил о телефоне, поставил его на зарядку и дополз до своей кровати. Рухнул на матрац, мама, стоя рядом, что-то говорила, но парень уже не понимал. Глаза закрылись сами собой, и Никита провалился в сон.

То ли из-за собственной усталости, то ли из-за улыбки мамы (взрослый ребенок убедил себя, что она смирилась с уходом отца), парень спал всю ночь как младенец и в итоге проспал. Подорвался на постели в 7:40. Мама соскочила, услышав грохот в комнате ребенка. Никита носился по комнате, лихорадочно одеваясь, мама собирала ему рюкзак. Зубы чистились в дверях в одной кроссовке. Мама смеялась и драла расческой отросший чуб, Никита стонал, но успевал возить щеткой по зубам.

— Ты бы позавтракал! Успеешь! — говорила она.

— Я уже пасты поел! Спасибо. Всё! Убёг! — Никита чмокнул маму в щеку, еще раз глянул в зеркало, подтер зубную пасту у рта, хлебнул воды из стакана, что принесла мама, и вылетел из квартиры. Мама выпрыгнула следом и сунула сыну, ожидавшему лифт, выключенный телефон. Никита обнял ее, та смеялась и говорила, что такого бодрого утра у нее уже лет пять не было. Но подошел лифт и Ник уехал.

Расстояние до школы небольшое, если бежать, то семь минут, но бегать нельзя. Вернее, уже можно, но с защитой. А лента дома.

— Значит, опаздываем, — пробормотал Ник и включил телефон.

Андроид включился, но, как это ни странно, пропущенных звонков не было.

«Что за дела?… А почему Ника, не дождавшись меня, не стала звонить? Или ей ко второму?»— подумал парень. Однако вспомнить расписание девочки он не мог.

На урок он опоздал. На его месте сидела Лена Лемешева, и Нику пришлось сесть за последнюю парту. Тимка, севший на свое прежнее место, оглянулся, что-то попытался показать глазами, но Антонина Викторовна, учитель естествознания, сделала замечание, и Уваров уткнулся в задание. Ник поглядывал на широченную спину Тимки, который оглядывался весь урок, в конце концов, учитель не выдержала:

— Уваров, Егоров! Что вы… прям, как парочка влюбленная! Урок всего сорок минут!

— Даже пять минут разлуки это маленькая смерть, — басом пропел Семён.

Ребята захихикали.

Тимка нашелся мгновенно и пропел в ответ:

— Мне никто не нужен!

Дети забормотали вполголоса:

— Мне никто не нужен. Шлю друзей, подружек подальше, так лучше…

— Ребята! Вы обалдели, что ли? Итоговый тест! — возмутилась Антонина Викторовна. — Я так понимаю «пятерки» и «четверки» тоже никому не нужны?

Класс зароптал, учитель готова была карать ослушников, и взрослые дети замолчали и вновь склонились над своими карточками.

— Антонина Викторовна! Ну вот на кой она мне? — вдруг воскликнул в наступившей тишине Данька.

Учитель даже вздрогнула от неожиданности.

— Жуков! Ты о чем? Кто она?

— Ну, эта… — не смог сразу ответить Данька.

— Кто?

— Арена, — ответил несчастным голосом парень.

Антонина Викторовна растерялась:

— Какая арена?

— Зенит Арена! — пробасил Семен.

Ребята захихикали.

— Да в чем дело? Ребята, работа сложная не запутайтесь! Жуков, какая арена? — спросила учитель и подошла к