Седьмое евангелие от «ЭМ» - Франц Гюгович Герман

В общежитии была заведена традиция, кто покупает автомобиль тот проставляется. Автомобиль обмывали всем мужским коллективом общежития. Проставлявшийся покупал две бутылки местной водки и ящик пива. Франц выставил ящик водки и ящик пива и оказалось, что «казахи» пить не умеют. Всё мужское население ужралось в усмерть с этих двух ящиков. Францу пришлось на следующий день ещё всех и похмелять.

Теперь после переезда в новое общежитие каждая семья имела точный адрес и Франц написал всем друзьям и родственникам письма. А скоро пришло известие, что Лена с сыном тоже переехала в Германию и живёт в Берлине по такому-то адресу. Решено было её навестить в бллижайшее время.

А между тем по общежитию поползли слухи, что румын или поляк, что живёт на третьем этаже, вроде немного не здоров или даже не в себе. Однажды соседка Вэрмефляшке, увидя приоткрытую его входную дверь, заглянула к нему по-соседски и увидела его лежащим на кровати вроде бы спящим, но глаза его при этом были открыты и выпучены на потолок. Она так перепугалась, что долго никому об этом не рассказывала, но кухня-то была общей и этот случай вскоре стал известен всему общежитию. Потом кто-то заметил его ночью блуждающим на стоянке среди автомобилей. Франц не придавал этим разговорам значения, тем более, что завод теперь обнесли капитальнейшим забором и там началась настоящая расчистка площади. Старые здания цехов стали сносить и свалка была ликвидирована. А это значило, что пацаны перестали лазить в «зону» и общение мальчишек с ненормальным соседом как-то сошло на нет.

Непонятный случай в жизни Молнаров снова и неожиданно вдруг повторился. Первым непонятным случаем Франц считал появление в библиотеке книги о Вернадском. Вторым стало письмо, пришедшее из Берлина. Непонятно кто приглашал Франца и Тамару прибыть такого-то числа в Берлин для беседы. Никто из соседей за всё время жизни в Германии ничего подобного не получал.

К каждому общежитию переселенцев было прикреплено два местных куратора. В общежитии Косвига – это были две душевные женщины. К одной обращались по фамилии: «фрау Шикор», а ко второй – почему-то по имени: «фрау Петра». Ни фрау Шикор, ни фрау Петра ничего не могли сказать по поводу полученного письма.

– Надо ехать, – решила фрау Шикор, – тем более, что и дорогу и пребывание в Берлине обещают оплатить. Только письмо не забудьте взять с собой и билеты на поезд обязательно сохраните.

Франц и Тамара решили ехать свечера, так как прибыть по назначенному адресу нужно было рано утром. За одно решили посетить Елену и у неё же и переночивать.

Поездка до Берлина занимала всего два часа. Поезд был практически пустой и путешествовать было в удовольствие. Общежитие, где жила Лена, найти было не трудно. Удивило Франца Берлинское метро. Те станции, которые попадали на границу между ГДР и ФРГ оставались без ремонта практически с войны и, попадая на такую станцию, создавалось впечатление, что ты вдруг переместился во времени и оказался в сороковых военных годах.

После первых же минут посещения, по нужному адресу в западном Берлине на шикарной вилле, стало понятно, что Молнаров вызвали в местную разведку. Два молодых симпатичных человека прекрасно говорили по-русски. Один должен был беседовать с Францем, другой – с Тамарой и разошлись по разным кабинетам на разных этажах. Беседы продолжались целый день с перерывом на обед. Перед Францем была расстелена огромная карта Красноярска. Вместо заводов на карте оставались пустые места. Собеседник Франца прекрасно ориентировался по карте и Франц только удивлялся его осведомлённости. Сколько энергии потребляет тот или иной завод Франц просто не знал, даже если бы ему и захотелось об этом рассказать. Что привозят на заводы и что вывозят Франц тоже не знал. Тамаре задавали в основном бытовые вопросы. Сколько стоит детсад, как надо покупать билет на автобус или троллейбус, какие коммунальные платежи…

Каждый переселенец получает ежемесячное определённое пособие на житьё-бытьё, на оплату общежития и на содержание детей. За эту поездку в Берлин и Франц, и Тамара получили деньги в том доме, где провели целый световой день, даже больше чем месячное пособие для переселенцев.

– Я бы каждый месяц так ездила, – сказала Тамара, когда они возвращались назад.

Лену договорились навестить в следующий раз уже всей семьёй.

* * *

Погребняк перебрался в Германию вслед за Грелкиным и обосновался в одном из общежитий Дрездена для еврейских эмигрантов из бывшего СССР.

– Ну как тебе жизнь за границей? – спрашивал Погребняк при первой физической встрече, – справляешься с переселенцами?

– Удивительно тёмный народ, Босс, – расслабленно сообщал Грелкин, развалясь на стареньком кресле в комнате Погребняка, – наверно на сто семей только одна хоть немного соразмерно образована. Наш подопечный просто для всех загадка. Кучу книг за собой припёр, целыми днями сидит дома, что-то пишет или читает. Мужики-соседи просто дуреют.

– С соседями ладит?

– Это они с ним пытаются соразмерно ладить. На днях один молодой пытался на него наехать, так такой удар получил в челюсть, что думали – убил. Минут пять не могли в сознание вернуть. Ей богу, Босс, истинную гордость испытал за нашего сибиряка.

– Продолжай операцию «Молодёжь» и начинай операцию «Автомобиль». Как раз сегодня получил из Центра для тебя посылку, – Погребняк протянул стажёру какую-то непонятную штуковину, – любой местный автомобиль можешь открыть и завести этой штуковиной. Постарайся не потерять, а то почище будет чем с логарифмической линейкой.

– Босс, на днях они в Берлин ездили. Это не с Вашей подачи?

– Это не сложно было организовать. Хотелось мне посмотреть, как они себя почувствуют в новой обстановке. Новая ситуация может по поведению людей что-то полезное подсказать для дальнейших наших действий. Здесь для этого большое поле деятельности – новая страна, новый язык, новый менталитет людей. Ты присматривайся к своим соседям и к окружающим. Хоть и говоришь, что они тёмные, но в каждой темноте есть свой оттенок. Да, грузовик, который ты просил, стоит вот на этой парковке, – Погребняк протянул Грелкину листок бумаги. – К новой фамилии привык? Кличку пацаны тебе ещё не прицепили?

– Да нет, всё нормально. А что другой фамилии по проще не нашлось?

– У них там в Центре свои какие-то заморочки по этому поводу. Сказали такую фамилию использовать, значит такую. Зато отчество твоё несуразное теперь не требуется – хоть в этом плюс.

– Это точно, Босс.

* * *

Девятая творческая тетрадь Франца была закончена. В Германии было написано три больших работы. Во-первых, наконец, была сформулирована и доказана теорема, на которой строилась вся теория циклического изоморфизма групп, наброски которой