Космический Рейнджер - Айзек Азимов

Счастливчик изменил направление экрана, захватив край светила; и тут пылающий газ (это были протуберанцы, огромные облака раскаленного водорода) резко выделился на чёрном фоне неба. Он медленно удалялся от Солнца, становясь всё тоньше и принимая самые фантастические формы. Дэвид знал, что каждый из таких выбросов легко поглотит десяток планет размера Земли и что саму Землю можно бросить в солнечное пятно и при этом даже большого всплеска не получится. Он резким движением закрыл стробоскоп. Даже оставаясь физически в безопасности, человек не может смотреть с такого расстояния на Солнце: слишком угнетает незначительность Земли и всего земного.

«Метеор» обогнул Солнце и теперь быстро удалялся за орбиты Меркурия и Венеры. Скорость его падала. Он летел кормой вперёд, а мощные двигатели работали в тормозном режиме. Миновав орбиту Венеры, Счастливчик снял щит и спрятал его. Охладительные системы корабля работали с напряжением, стараясь привести температуру к норме. Вода была по-прежнему горячей, а банки с консервами вздулись: содержимое их кипело и раздувало оболочку. Солнце уменьшалось. Дэвид смотрел на него. Теперь это был гладкий светящийся шар. Неправильности, движущиеся пятна, вздымающиеся облака газа — ничего этого не было видно. Лишь корона, которую с Земли видно только во время затмений, простиралась во все стороны на миллионы миль. Молодой человек невольно вздрогнул, подумав, что прошёл сквозь неё. Землю он миновал на расстоянии в пятнадцать миллионов миль; в телескоп видны были сквозь облака знакомые очертания континентов. Он почувствовал приступ ностальгии, а потом новую решимость удержать войну подальше от миллиардов людей, населяющих планету, — родину человечества, которая теперь распространилась далеко по Галактике.

Потом и Земля осталась позади. Мимо Марса, сквозь пояс астероидов — Старр стремился к Юпитеру, к этой миниатюрной солнечной системе внутри большой. её центром был Юпитер, больший, чем все остальные планеты, вместе взятые. Вокруг него четыре гигантских спутника; три из них — Ио, Европа и Каллисто — размером примерно с Луну, четвертый — Ганимед — гораздо больше. В сущности, Ганимед больше Меркурия, он почти так же велик, как Марс. Вдобавок десятки спутников — от нескольких сотен миль в диаметре до небольших скал. В корабельный телескоп Юпитер представлял собой растущий желтый шар, покрытый оранжевыми полосами, одна из которых некогда была известна как Большое Красное пятно; Три главных спутника, включая Ганимед, находились по одну сторону, четвертый — по другую.

Большую часть дня Счастливчик поддерживал шифрованное общение с работниками Совета на Марсе. Его эргометры непрерывно прощупывали пространство. Пролетало множество кораблей, но ему нужен был только один, с двигателем сирианской постройки; он узнал бы его немедленно. И он не ошибся. На расстоянии в двадцать миллионов миль показания прибора вызвали его первое подозрение. Старр свернул в том направлении, и характерный рисунок на эргометре стал заметней. На расстоянии в сто тысяч миль в телескоп стало можно разглядеть светлую точку. За десять тысяч миль она приняла форму корабля. Это был корабль Антона.

На расстоянии в тысячу миль (Ганимед находился от обоих кораблей на удалении в пятьдесят миллионов миль) Дэвид послал первое сообщение. Он потребовал, чтобы корабль Антона повернул к Земле. На расстоянии в сто миль он получил ответ — энергетический удар, от которого защитные генераторы взвыли и который потряс «Метеор», как будто тот столкнулся с другим кораблем. Осунувшееся лицо Счастливчика вытянулось.

Корабль Антона был вооружен лучше, чем он ожидал.

15. ЧАСТЬ ОТВЕТА

Около часа корабли маневрировали, никто не получил преимущества. Корабль Старра быстрее, у Антона экипаж. Каждый из его людей специализировался на чем-то одном. Один нацеливал оружие, другой стрелял, третий контролировал реактор, а сам Антон руководил всеми операциями. Дэвиду же приходилось заниматься всем; он решил воздействовать словами.

— Вам не добраться до Ганимеда, Антон, а ваши друзья там не станут действовать, пока не выяснят, в чём дело… С вами покончено, Антон, мы знаем ваши планы… Бесполезно посылать сообщение на Ганимед; мы глушим ваш субэфир с Юпитера. Ничего не прорвётся… Приближаются правительственные корабли, Антон. Счёт идёт на минуты. Их немного у вас осталось… Сдавайтесь, Антон. Сдавайтесь.

Всё это время «Метеор» увертывался от такого концентрированного огня, какого раньше никогда не испытывал. И не все залпы удавалось отклонить. Энергия «Метеора» истощалась. Дэвиду хотелось думать, что корабль Антона в таком же положении, но сам он стрелял гораздо реже и не попал ни разу.

Он не смел оторвать взгляд от экрана. До прибытия земных кораблей остаётся много часов. Если запасы энергии «Метеора» истощатся, Антон оторвётся и полетит к Ганимеду, а хромающий «Метеор» сможет только преследовать, но захватить его не сможет… Или если вдруг на экране появятся корабли пиратского флота… Счастливчик не решался загадывать дальше. Возможно, он ошибся, не доверив это дело с самого начала правительственным кораблям. Нет, сказал он себе, только «Метеор» мог перехватить Антона на расстоянии в пятьдесят миллионов миль от Ганимеда; только скорость «Метеора»; что ещё важнее, только эргометры «Метеора». На таком расстоянии от Ганимеда можно призывать флот на помощь. Ближе — и такая помощь станет опасной. Неожиданно ожил приёмник Старра, который всё время был включен. На экране появилось беззаботное улыбающееся лицо Антона.

— Я вижу, вы опять ушли от Динго.

— Опять. Вы признаете, что во время толчковой дуэли Динго действовал по приказу?

Встречный луч энергии внезапно приобрел могучую силу, Счастливчик с трудом увернулся, ускорение вдавило его в кресло. Антон рассмеялся:

— Не смотрите на меня слишком внимательно. Значит, тогда вы почти поверили. Конечно, Динго действовал по приказу. Мы знали, что делаем. Динго не знал, кто вы на самом деле, а я знал. Почти с самого начала.

— Но это знание вам не помогло, — сказал Дэвид.

— Это Динго оно не помогло. Вам будет интересно узнать, что он… скажем, наказан. Нехорошо делать ошибки. Но не будем говорить об этом. Хочу только сказать, что до сих пор было забавно, но теперь уже нет.

— Вам некуда уходить.

— Попробую на Ганимед.

— Вас остановят.

— Правительственные корабли? Я их не вижу. А больше никто не может перехватить меня.

— Я могу.

— Вы меня перехватили. Но что вы со мной можете сделать? Судя по вашим действиям, вы на корабле один. Если бы я это знал с самого начала, я бы так долго не возился с вами. Нельзя воевать против целого экипажа.