Пастыри. Черные бабочки - Сергей Волков

Поворачивающий Круг эрри Орбис Верус никогда и нигде не жил подолгу. С самого детства, проведенного в протестантском сиротском приюте, он уяснил для себя один важный принцип: если не привязываться к вещам (а дом — тоже вещь, разница всего лишь в размерах), то и вещи не привяжут тебя к себе. И всю последующую жизнь эрри Орбис Верус следовал этому постулату, легко меняя места обитания и тех живущих и смертных, что прислуживали ему и скрашивали часы досуга Пастыря.

Впрочем, один раз Поворачивающий Круг допустил исключение из своих правил. Лет двадцать назад среди Пастырей стало модно иметь личную охрану из зачарованных «коняшек»-экулес. Экулами называли девушек, которых поставлял Великому Кругу некий Пастырь-одиночка, знакомый эрри Удбурду.

Великолепные бойцы и страстные любовницы, экулес имели одну особенность — на их прекрасные лица, клейменные странным знаком, напоминающим латинскую «r», могли смотреть только члены Великого Круга. Если же лица «коняшки» касался взгляд живущего и смертного, экула сходила с ума и погибала.

Затянутые в блестящие комбинезоны, с глухими шлемами на головах, экулес сопровождали многих иерархов Великого Круга, и эрри Орбис Верус не стал тут исключением, хотя эрри Удбурд брал за поставляемый его таинственным знакомым живой товар немалую цену.

Тогда-то и случилось удивительное — будущий Поворачивающий Круг буквально влюбился в одну из своих телохранительниц, высокую, рыжеволосую экулу по имени Игнеус, Огонек.

Справедливости ради следует отметить, что экулес всегда молчали, и ни на что иное, кроме боя и постели, они не годились. Так что приворожила Пастыря к себе Игнеус только одним — безудержной, яростной страстью и ненасытной похотью. Эрри Орбис Верус к моменту своего вхождения во Внутренний Круг имел уже немалый опыт в постельных делах, но даже его, в свое время обучавшегося тантре под чутким руководством самой великой любовницы Акари-нари, Игнеус поразила и удивила.

Тогда Пастырь и создал, не столько для себя, сколько для своей огненной наложницы, Убежище-под-скалами, Урсинус кубилу, или, говоря языком живущих и смертных, Медвежью берлогу. Сизые утесы северной оконечности острова Льюис надежно спрятали в себе несколько просторных помещений: роскошную спальню в мавританском стиле, столовую, кабинет, а также бассейн, спортивный зал и игровую — Огонек обожала компьютерные игры.

Впрочем, все это было давно. Нет уже ни Игнеус, ни других экулес. В день, когда Великий Круг приговорил эрри Удбурда к изгнанию, все «коняшки» в одно мгновение потеряли рассудок, и ноктопусам пришлось немало помотаться по миру, уничтожая взбесившихся телохранительниц…

Эрри Орбис Верус с тех пор нечасто, но все же посещал Урсинус кубилу — у Пастыря в последнее время неожиданно стала возникать потребность в одиночестве. В берлоге же он мог не опасаться, что кто-то нарушит его уединение.

Правда, Поворачивающий Круг никогда не заходил в спальню, где все осталось так, как при Игнеус. Нет, эрри Орбис Верус отнюдь не страдал сентиментальностью. Ему просто становилось грустно при мысли, что другой такой умелой и опытной наложницы у него уже не будет никогда.

Зато в кабинете, вырезанном внутри высокой пирамидообразной скалы, прекрасно думалось.

Ныне Поворачивающий Круг посетил свое потаенное убежище, чтобы поразмышлять о Слепцах страны Изгнанных. Казалось бы — после нанесенного Хтоносу в начале зимы удара живущие и смертные должны смириться, потерять волю к сопротивлению. Но нет! Они лишь теснее сплотились вокруг своего искалеченного вожака и, стиснув зубы, принялись огрызаться, да так, будто сама Великая Мать встала за их спинами.

Никогда еще за всю историю Великого Круга живущие и смертные не выступали непосредственно против Пастырей. Все войны, даже та, которую развязал эрри Дике, и в ходе которой погибло почти сто миллионов человек, всегда были битвами живущих и смертных.

А тут впервые угроза нависла над Великим Кругом. Угроза, пусть пока и малая, но все же реальная. Слепцы страны Изгнанных шли непривычным, нелогичным путем. Вместо попыток захвата власти у себя на родине они все глубже и глубже уходили в подполье, но при этом форсировали разработки новых видов вооружений. Великому Кругу приходилось вкладывать огромные средства и использовать самые сильные марвелы, чтобы не просто контролировать, а хотя бы добывать информацию о противнике.

Самое же тревожное заключалось в том, что уснувший до поры Хтонос мог пробудиться в любой момент. Этому способствовало изменение климата на планете, и Великий Круг при всем своем могуществе ничего не мог поделать с этой напастью. Меньше всего эрри Орбису Верусу хотелось думать, что к глобальному потеплению приложили руку Слепцы. Но не думать об этом, не допускать такую возможность он не мог.

И это серьезно тревожило Поворачивающего Круг. Враг постоянно уходил, ускользал от прямых столкновений. Слепцы явно чего-то ждали.

А над планетой ревели небывалые ураганы, шли дожди, цунами и наводнения смывали целые города. Вдобавок изменения климата странным образом не наносили ощутимого ущерба стране Изгнанных. В проклятой России становилось все теплее и теплее.

Эрри Орбис Верус пододвинул к себе компьютерную распечатку, пробежался глазами по строчкам:

«Сотрудники Главного ботанического сада РАН обнаружили в Москве дикорастущие и, что самое главное, плодоносящие южные деревья, пишет „МК“. "Когда мы увидели в районе Перервы первый настоящий абрикос, глазам своим не поверили, — говорит сотрудник ГБС РАН Василий Бочкин. — На дереве были плоды — небольшие, с незрелыми косточками. Мы тогда списали этот феномен на особо мягкий местный микроклимат. Ведь дерево росло возле излучины Москвы-реки, на 15-метровой насыпи». Однако позже ученые признали, что дело в общем потеплении климата. Ведь еще лет 20 назад в средней полосе России не могло выжить ни одно южное дерево. А сейчас зимы стали настолько теплыми и влажными, что даже в Москве и прилегающих районах может вырасти все или почти все. И сейчас настоящие сладкие абрикосы золотого цвета можно встретить и на севере, и на юге столицы. Узнав об этом, огородники-любители сажают деревья у себя на участках. Некоторые даже самостоятельно скрещивают их со сливами и продают потом саженцы на рынке.

Немного медленнее завоевывают Москву персики. Бочкин вспоминает лишь две встречи с этими диковинками. Первое дерево угораздило вырасти возле платформы «Текстильщики», рядом с АЗЛК, второе уродилось близ сталелитейного завода «Серп и Молот».

Косточки южных переселенцев попадают в землю случайно. Чаще всего самосев происходит вдоль железнодорожных веток. Едет с юга пассажир, жует дары природы, а косточки в окно выбрасывает.