Восхождение рейнджера - Филип К. Квантрелл

прыгнув, он попытался ударить Галанора в голову, но тот увернулся. Каждое движение мага было для него совершенно очевидно и ожидаемо, но ни разу он не атаковал в ответ, лишь уходил от ударов. Пару раз юноша пытался швырнуть в него огненный шар или сгусток энергии, но и их развеять было легче легкого.

Вдруг стена содрогнулась, и, вместо того чтобы нанести следующий удар, маг застыл, глядя куда-то ему за спину. Галанор знал этот взгляд: восхищение и ужас одновременно.

Маллиат явился.

Галанор быстро обернулся и увидел огромную драконью голову, склонившуюся над ним. Четыре изогнутых рога торчали во лбу словно корона, пурпурные глаза с вертикальным зрачком смотрели в упор. Дракон изогнул шею, как змея, готовая напасть, раскрыл перепончатые крылья с сиреневым отливом. Четыре лапы в черном панцире, будто в броне, оканчивались когтями такой остроты, что пронзали камень стены, гигантский черный хвост с похожим на наконечник стрелы шипом гипнотически покачивался…

Медленно, очень медленно Галанор отступил, забыв про мага. Маллиат открыл пасть, раздвоенный язык мелькнул между его острых, словно мечи, клыков. Он готов был дохнуть огнем и испепелить незваного гостя, ждал лишь, когда маг отойдет.

Остался лишь один выход, но спасет ли его это, Галанор не знал. И просто швырнул огненный шар в Том Древних, поджигая страницы.

Стена вновь задрожала – так, что ни одному двуногому было не удержаться. Впервые за тысячу лет Маллиат Безгласный издал рык, нечто среднее между криком радости и болезненным воплем.

Древние знаки, до того скрытые, вспыхнули на его черной чешуе, переливаясь фиолетовым, и начали исчезать. Маллиат заметался, словно от боли, терзая когтями и без того рушащуюся стену.

Удивительно, но даже в этом хаосе юный маг нашел в себе храбрость и силы атаковать, теперь уже вооружившись и посохом, и волшебной палочкой. Теперь Галанору приходилось отражать удары, балансируя на рушащейся стене. Не раз и не два оба пригибались, чтобы не попасть под крыло, и перепрыгивали через камни, но магу было все равно: он нападал яростно, полностью забывшись. И зря, потому что стена явно рушилась, а Маллиат явно собирался улететь.

Галанор быстро понял, что единственный способ выжить – зацепиться за дракона, и неважно, куда того занесет.

– Беги! – бросил он магу последнее предупреждение и, легко взбежав по огромной чешуйчатой лапе, схватился за шип, торчащий из драконьей спины. К его великому удивлению, человек побежал за ним, однако скорости ему не хватило: Маллиат взлетел, оттолкнувшись задними лапами от стены так, что она обрушилась окончательно.

Галанор хотел отвернуться, чтобы не видеть очередную смерть очередного юного существа, но маг снова его удивил – и решительностью, и удачливостью: в последнюю секунду он прыгнул и схватился за шип на хвосте Маллиата.

Корканат стремительно отдалялся, и вскоре вокруг осталось лишь небо да непривычный звук – хлопанье могучих крыльев.

Глава 29. Исторический момент

Мьориган упорно пытался уползти, что, по мнению Меркариса, было совершенно недостойно эльфа. Он должен был осознавать, что проиграл, и встретиться со своим создателем как подобает, не уронив чести. Этот высокомерный эльф решил, что силой превосходит Меркариса. За что и поплатился.

Он похромал за Мьориганом, изо всех сил игнорируя боль в ноге… боль в спине, в плече, в груди и висках. Проклятый эльф умудрился отделать его как следует, но главное в этом бою – кто остался стоять.

Меркарис походя сбил огонь с левой руки. Ногой придется заняться как следует: негоже королю, всю ночь мирно проспавшему в своей постели, наутро хромать.

Покои эльфа практически перестали существовать: от балконных дверей остались лишь осколки стекла, рассыпанные по полу и частично застрявшие в Меркарисе, кровать горела – огонь уже сожрал белье и прогрыз дыры в матрасе. Мебель превратилась в разрозненные деревяшки, от канделябров осталось одно название. Дальний угол был полностью покрыт толстым слоем льда – благодаря заклинанию, до черноты отморозившему эльфу руку. За ползущим Мьориганом по грязному замерзшему полу тянулся широкий кровавый след.

Меркарис направил палочку ему в спину и одним движением запястья швырнул его в стену. Вскрикнул эльф громко, но хруст ломающихся костей был все равно громче. Меркарис закусил губу, чтобы самому не вскрикнуть: сжав палочку, он понял, что два пальца, кажется, сломаны.

– Невозможно… – прошептал Мьориган, глядя на надвигающуюся бесстрастную тень.

Меркарис рассмеялся.

– Для последователей Валаниса нет ничего невозможного. Боги многое поведали ему. Те самые боги, от которых вы отреклись…

– Тебя что, послали заболтать меня до смерти?

Меркарис немедленно ударил паршивца заклинанием, которому его когда-то научил Накир Галворд, один из Длани Валаниса. Алый луч хлестнул словно кнут, рассекая лицо Мьоригана. Эльф застонал и схватился за щеку, кровь текла между его пальцами.

Шум из соседних комнат привлек внимание Меркариса. Похоже, бой закончился и кто-то выжил, хоть и мучился от боли. Его люди, разумеется, были мертвы, в этом он не сомневался, но их судьба его мало заботила – незаменимых нет. Что случилось с аракешем, он понятия не имел и пока узнавать не собирался, все вскроется само собой. Его дело – закончить работу и незамеченным вернуться в свои покои, пока друзья Мьоригана не пришли его проведать.

Без лишних слов Меркарис вновь направил на эльфа палочку и вызвал каскад молний, накрывший несчастного. Глядя на дымящееся тело, он усмехнулся себе под нос – коптить будет еще долго. Даже после смерти.

* * *

К тому времени как Эшер добрался до комнаты Рейны, раны, ушибы и растяжения начали настойчиво требовать внимания. Но увидев бледного как смерть, неподвижного Натаниэля, он мгновенно забыл о боли.

Эльфийская принцесса склонилась над ним, напряженная и сосредоточенная, накрыв ладонями рану. Из-под пальцев струился голубоватый свет.

Эшер не сразу подошел к ним, сперва осмотрел лица мертвых убийц. Двое выглядели знакомо, но вспомнить их не получалось, а вот третьего, со сломанной шеей, он узнал легко – видел его в кортеже короля Меркариса, проехавшем мимо по Селкскому тракту в самом начале их путешествия. Эшер пригляделся к нему внимательнее, чтобы точно убедиться. Конечно, мертвец мог быть просто похож на того, из конвоя. А может, Меркарис не знал, что среди его людей затесался наемник. Сомнительно, но возможно, потому что убийство, очевидно, подстроено аракешами, и как в эту картину вписывается король севера, Эшер понять не мог.

Он поднял голову и увидел белого сыча, глядящего на него с развалин платяного шкафа. Имени птицы он не помнил, но от ее пристального взгляда ему почему-то становилось не по себе.