Великое Лихо. Слуги Карающего Огня - Сергей Волков

Шык, с изумлением проглядев на колдуна, покачал головой:

— Воистину сказано — каждый мудр своей мудростью, а умеющий понять мудр вдвойне! Почему ж ты, Груом-колдун, не откликнулся на зов арского мага Веда? По той же причине призывал он тебя, его знания глубже твоих, и на многое бы ты смог взглянуть по другому, если бы приехал в Звездную Башню!

— Ары… Мудрые и могучие, что гнушаются знаться с другими народами, видя в них лишь рабов… — Груом усмехнулся: — В былые времена ары первыми поняли, что жить у подножия Меру нельзя, и ушли на юг. А мы, да и вы, роды, долго еще жили во мраке вечной ночи… Я не верю арам, как и вам, но сейчас, наверное, принял бы любую помощь — слишком быстро и разительно изменился мир, слишком легко и ненужно погибли мои спутники. Не прошу я тебя, Костяная Игла, но все же — ЧТО нас всех ожидает, и почему ТЫ здесь?

Шык еще раз внимательно посмотрел в глаза грема, кивнул подошедшему Луне — садись, послушай, и начал говорить… Говорил он долго, подробно рассказывая обо всем, связаном с Великой Бедой, что ожидала Землю. По мере того, как Гроум узнавал все больше и больше, лицо его становилось все мрачнее и мрачнее. Наконец, когда волхв умолк, грем в печали закрыл глаза.

— Значит, все зря… — услышал Луня шепот колдуна: — Они погибли напрасно. Беды следует ждать совсем с другой стороны, она придет с неба… Новый Мир все равно родится, и я не смогу ему помешать.

— Сможешь! — Шык сказал это и крепко сжал руку Гроума: — Вернее, сможем, если мы будем действовать общно, связно и дружно! Сперва мы остановим зулов, что ярят Карающий Огонь, чарами они это делают или еще как, не знаю, но мы их остановим! А потом мы разыщем того поганца, который и надумал этот… как ты говоришь, Новый Мир! Найдем — и убьем! Я предлагаю тебе небывалое, грем, но ведь и ты хотел свершить такое? Так почему же ты молчишь?

Гроум подтянул к себе лежавший поодаль в траве посох — костяной, витой, чем-то похожий на Костяную Иглу Шыка.

— Этот посох… — негромко начал говорить грем: — Дали мне боги. Они вручили его мне, когда я, трех зим от роду, провалился под лед у морского берега и тонул, захлебываясь и крича от страха. Я уже совсем было перестал бороться, перестал дышать, перестал махать своими крохотными руками, погружаясь в ледяную пучину, но тут откуда-то снизу, из темной глубины всплыло что-то большое, гладкое, и неожиданно теплое, похожее на небольшого кита, и этот морской зверь держал во рту мой посох. Я ухватился за посох двумя рученками, а морской зверь подхватил меня и выбросил на лед, где моя мать уже попрощалась со мной, ибо в наших обычаях не спасть тех, кого Великое Море зовет к себе… Но я был спасен, и Одноглазый Гра, что считался самым могучим колдуном за все время, пока гремы жили на земле, предрек: «Один он выбран морем, и жить он должен один, ходить один, есть и спать один…». Мне выстроили хижину на берегу моря, и с трех лет, слышишь, род, с трех — я всегда один. Много чего ужасного, странного, и славного свершил я за свою долгую жизнь, но все это я делал один…

— Времена нынче уж больно страшные, грем. Да и до моря твоего далеко. Ты говоришь — один… Но ведь не один ты сюда шел, не один собирался пробиться к… к тому месту! Что ты молчишь? — Шык, казалось, начал яриться, по крайней мере, Луня различил в голосе волхва грозные нотки. Гроум, однако и бровью не повел. Он держал в руках свой чудной посох, разглядывал его с таким видом, словно видел впервый. Время шло, и Луне показалось, что где-то далеко-далеко звенит невидимая нить, звенит, готовая лопнуть…

Р-раз! Гроум резким движением сломал посох об колено и швырнул его обломки в костер. Шык и Луня одновременно вскрикнули — костяные обломки вспыхнули зеленоватым, ярким пламенем, и всем послышался печальный и жалобный голос неведомого зверя, что прощался сейчас с гремом.

— Я выбрал… — просто сказал Гроум: — Ведь и ты заменил кость бронзой, Шык! Дальше мы будем все делать вместе, и боги помогут нам. Я выбрал!

Целую семидицу отряд отдыхал на краю Зул-кадаша. Огромные стада круторогих животных, похожих на обычных туров, только голокожих, давали путникам мясо, неподалеку протекала речушка, словом, после ужасов пути вдоль Проснувшихся гор несколько дней спокойной жизни радовали людей, и многим казалось, что все главные беды их похода уже позади.

Излечился и встал на ноги Терл. Рана его еще давала о себе знать, но приступы горячечной трясучки прошли, и когда грем впервые поднялся, он тут же разыскал в куче походного скарба свой громадный каменный молот, выбрал из кучи заготовленных для костра дров полено потолще, углубил его одним концом в землю, а потом молниеносным ударом, с молодецким хаканием, вбил по самую верхушку, словно заточенный колышек. Фарн, самый здоровый и крепкий из отрядников, сколько потом не пытался, так и не смог выдрать полено из каменистой земли…

Зугур, которого, казалось, утомляла спокойная жизнь, предпринял, вдвоем с Чу, два дальних похода в земли зулов, надеясь обнаружить врага, но тщетно. На восход в полудне езды начинались пески, а на три дня пути на закат и на полдень равнина была пустынной, если не считать обширных звериных стад. Помимо копытных, встретили люди и хищников — пятнистых, похожих на высоких, прогонистых короткошерстных барсов животных. Зугур сказал, что вагасы их называют гирка, а ахеи — гепардами.

На восьмой дней отдыха Шык собрал отряд на совет — пора было решать, что делать дальше. Отрядники сели вкруг костра, волхв откупорил кувшин с арским медом, наполнил чашу и пустил вкруговую. Первым заговорил Гроум:

— Когда я и воины мои покидали наши горы, Мать Мудрых, А-кка, дала мне Моуна, Нюхающую Рыбу…

Колдун вынул из-за пазухи небольшой амулет, каменную рыбку, висевшую на черном шнурке:

— Моун всегда указывает носом на то место, где находится Лоно Земное. Я же предлагаю поскорее дойти до него и оборвать земные муки. А потом мы все пойдем к своим народам, и понесем им Слово о Великом Лихе, дабы вожди наши могли решить, что делать дальше — спасаться в горах, или принять волю богов. Я сказал!

Шык кивнул, обвел пристальным взглядом всех сидящих, и заговорил:

— То, что ты назвал Лоном Земным, я мыслю несколько по иному — скорее это какое-то место, где Карающий Огонь вырывается на поверхность. Но как ни назови горшок, а лишь бы воду в него можно было налить. Я согласен — сперва мы должны успокоить Карающий, и твой Моун, грем, нам в этом сильно поможет, как и твоя вода из Реки Забвения. А затем все же надо искать лиходея, того, что заварил всю эту кашу. Отряду придется разделиться — мы с Луней двинемся назад, в Ар-Зум, чтобы вместе с Ведом изучать собранные в Звездной Башне писмена разных народов — возможно, они помогут нам. Остальных же я не в праве неволить — каждый вернется домой и упердит своих. Я сказал.