Современная венгерская пьеса - Йожеф Дарваш

К а т а. Да и ваши манеры, и то, что…

К а р ч и. …то, что я был за решеткой? (Несколько обиженно.) Я не сделал ничего предосудительного, поверьте.

К а т а. Именно это будет ему импонировать.

В е р а (возвращается). Какой-то старичок… Некий Силади.

К а т а. Силади?

В е р а. Он хотел позвать вас гулять. Но услышал, что у вас гости.

К а т а. Силади? Силаши! (Выбегает.)

В е р а (Лиди). Подумай, он даже обо мне знал — «подруга Лиди из пищевой промышленности?»

Г о л о с  К а т ы (на лестничной площадке). Дядя Банди, вернитесь, пожалуйста!

К а р ч и (девушкам). Вы присутствуете при конфликте, о котором спорят критики. Я внес в этот уютный дом душевное смятение.

Девушки пересмеиваются.

Но уже одно то прекрасно, что меня выдворяют не просто так… а после некоторой душевной борьбы.

К а т а (втаскивая Силаши). Я все равно вас не отпущу. А ваш зять и внук немного поиграют в парке. (Смотрит на стоящих в холле.) Лиди, может, ты займешься гостями?

В большой комнате на мгновение слышится звук полотера.

Ну, скажем… в комнате господина Вогела.

Как только Л и д и, В е р а  и  К а р ч и  уходят в маленькую комнату, она теряет самообладание и на ее лице появляется выражение отчаяния.

С и л а ш и (смотрит на Кату). Случилась беда?

К а т а. Пока что только предвидится… Он был здесь. (С внезапной горечью.) Просит развода.

С и л а ш и. Только-то?.. А я уж думал…

К а т а. Не говорите, что вы ожидали худшего и чтобы я его отпустила… Вы уж, пожалуйста, не сердитесь, дядя Банди, но в этом деле вы ведете себя легкомысленно.

С и л а ш и. Но что ж вы собираетесь делать?

К а т а. Откуда я знаю… Пока что только сжаться и выжидать… Ждать и думать… Поэтому я так обрадовалась вашему приходу.

С и л а ш и. У нас еще будет время поговорить.

К а т а. Нет, как видно, это срочно. Для них. И именно сегодня все словно сговорились против меня. Вместо того чтобы оставить меня в покое и дать возможность обдумать все… Кто небесное спасение предлагает, кто повышение жизненного уровня.

В маленькой комнате слышен смех, обрывки разговора: «У вас всегда такой юмор висельника?» — «В особенности, если я стою перед столь стройными виселицами».

Этот молодой человек — наш жилец. Теперь у нас есть и он и его прошлое. Теперь уж придется не только убирать за ним, но и заниматься им.

С и л а ш и. Я вижу, и Лиди привела сегодня свою подругу.

К а т а. У той тоже проблема, как и у всех нас. Все похоже на сумбурный сон или роман Кафки, в котором человек не может делать то, что необходимо.

С и л а ш и. Может, это и есть знамение?

К а т а. Знамение?

С и л а ш и. Все привносят свои горести, чтобы вы забыли о своей.

К а т а (почти запальчиво). И вы о том же! Под стать сестре Кларе. Что я должна уподобиться доброй самаритянке. Я же… Про себя иной раз думаю: ну зачем ты из кожи вон лезешь? Ну, а как услышу все эти сетования, чувствую — нельзя отступиться.

С и л а ш и. Почему вам так кажется? Потому что так труднее жить?

К а т а. Труднее? (С удивлением смотрит на него.) Почему вы так говорите, дядя Банди?

С и л а ш и. Потому что я знаю вас… (Тихо.) Только не все то лучше, что труднее.

К а т а. Да? Для меня это всегда было лучшим. Вы думаете, это все привито мне? Что лучше то, что легче? От меня все ожидают этого; не только муж, но и Петер и Вица: дать распасться тому, что и без меня уже распалось. Чтобы я тоже уподобилась атому, легкомысленному, ветреному атому, как многие другие люди… Стать свободной, как сестра Клара.

С и л а ш и (тихо). Это немыслимо.

К а т а. И это тоже? Почему немыслимо?

С и л а ш и. Потому что вы, Ката, молекула, создающая химическое соединение, атом углерода. Именно поэтому вы сейчас так несчастливы!

К а т а. Как распалось мое крохотное соединение! Но, коль скоро именно я соединитель, вы не чувствуете противоречия? Рассеять то, что я должна связать?

С и л а ш и. Я просто говорю… не удерживайте его. Отпустите и ждите, что будет. Ядерные силы, которые уже не в состоянии удержать неустойчивый атом, как излучение…

К а т а. Опять физика! Но это же не физика, дядя Банди. (Упрямо.) И я не хочу излучать… Раз это распалось… (Замечает Петера, который вошел при ее последних словах и направился в свою комнату.)

П е т е р (увидев, что там кто-то есть, возвращается). Что это за тип в моей комнате?

В это время  В е р а  незаметно выходит из комнаты и стоит, прижавшись к двери. Оставшиеся в комнате двое время от времени смеются.

К а т а. Новый жилец… Но почему ты такой нервный?

П е т е р. Нервный? Я еще никогда не был столь спокоен. (Силаши.) Здравствуйте, господин учитель! Я вас не заметил, вы сидели ко мне спиной. (Садится.) Разрешите? О чем вы так горячо спорили? Ты даже как будто кричала.

К а т а. В конце концов можешь узнать. Это и к тебе относится. Здесь был отец и просил, чтобы я сейчас же дала развод.

П е т е р. Надеюсь, ты наскребла хотя бы немного гордости и согласилась? (Вспыхнув.) И выставила его отсюда!

С и л а ш и (успокаивая его). Дело тут не в гордости, Петер. Твоя мать думает, что от ее выдержки зависит — сохранится ваша маленькая семья или распадется.

П е т е р. Семья? Почему семья? (Агрессивно, матери.) Когда же ты наконец поймешь, что это не семья? Что это всего лишь жилье, из которого выселился один жилец и на его место поселится другой, надеюсь, более сносный?

К а т а. Петер, ты невменяем. Ты встретился с отцом!

П е т е р. Видишь, как сузилась твоя фантазия! Если кто-то невменяем, причиной может быть только встреча с моим отцом. Сумасшедшие дома полны его жертвами. Нет, я не с ним встретился. (Взглядывает на Веру.) Если угодно, я скажу с кем, только ты не нервничай… С Анци и ее женихом. У входа в церковь. По крайней мере хоть этим я слегка утешу тебя в твоем большом несчастье.

К а т а (испуганно). Надеюсь, ты не наговорил им грубостей?

П е т е р. Нет, ничего не сказал. (После некоторого раздумья, менее искренно.) Я подошел и сказал: пардон.

К а т а. А они?

П е т е р. Ничего… Анци испугалась и сказала: «О!» Как будто мы встретились в Антарктиде.

К а т а. И это все?

П е т е р (смотрит на Веру). Еще сказал: я вывесил у остановки объявление о сдаче комнаты. Потом: вижу, ты тоже сдала то, что можно было сдать.

Вера прыскает.

К а т а (Вере). Простите, я и забыла о вас. Но, как видите, вам лучше не знакомиться.

Петер не представляется, только смотрит на Веру; она потупила взор. Из большой комнаты выходит с полотером