В тени пророчества - Сергей Кусков

— Веяние моды, знаешь ли… — объяснил хозяин кабинета. — Можно было бы на пергаменте написать, из кожи молочного теленка. Или на папирусе. Но я предпочитаю идти в ногу со временем. Не зря же мы позволяем им делать все эти научные открытия…

Рядом с бумагами появилась чашка крепкого бразильского кофе, аромат которого сводил с ума. Консуэла нагнулась и вдохнула этот волшебный запах. Шеф, заметил ее реакцию и улыбнулся.

— Как сказал бы друг твоего клиента, Максим: «Говна не держим». Твой любимый, еще по Севильи.

Ангел вежливо и искренне поблагодарила хозяина кабинета, и, потягивая любимый напиток, который не пила уже века полтора, углубилась в чтение. Чем дальше она читала, тем больше пасмурнело ее лицо. Окончив, отложила бумаги и посмотрела на Шефа.

— И что? — спросил тот.

— А справлюсь ли я, Господи?

Тот прошелся по кабинету и сел напротив.

— А есть ли у нас выбор?

Консуэла закрыла лицо руками.

— Я не готова, Отче! Я ведь еще…

— Знаю, милая. Знаю. Первый раз. Ты думаешь, мне легко, взваливать на тебя все это? — он подошел и по-отечески обнял ее. — Это твой крест, родная. Тебе его нести. И ничего с этим уже не сделаешь.

— Я не справлюсь! — сквозь слезы пролепетала она.

— Справишься. Не имеешь права не справиться. Не можем же мы опять уничтожать под корень этот мир? Ведь ты сама видела, сколько прекрасного они создали! Пусть там много зла, но ведь не только же зло в нем есть? Ведь неплохо же он на этот раз получился? Верно?

Консуэла всхлипнула, кивнув головой.

— Вот ради этого, ради всего живого тебе и придется держать этот бой. Видишь, Метро уже начало атаку, еще до того, как он инициировался. Нам будет труднее, чем им, намного. Впрочем, как всегда. А теперь убери слезки, не надо плакать. Ты у меня хорошая девочка, умненькая, сильненькая…

И начал нежно гладить ее по голове, по волосам. Медленно так, баюкая и успокаивая. Совсем, как дон Педро в детстве.

— Господи, а почему дон Педро? — задала она давно мучивший вопрос.

— Ну, он с самой ранней поры для тебя непререкаемым авторитетом был. И потом, когда выросла, вспомни, как ты оценивала свои поступки? Мысленно? Про себя?

«А что сказал бы дон Педро на это?», «А что сделал бы дон Педро?». Хотя, уверяю тебя, как бог, этот нудный старикан в половине случаев посоветовал и сделал бы обратное! Ты поступала по своей совести. Он был для тебя лишь внешней оболочкой твоего собственного «я», твоим личным богом. Поэтому я принял его облик. Это второй, после меня, человек, которого бы ты ожидала здесь увидеть. Я ответил на твой вопрос?

Консуэла утвердительно кивнула.

— А теперь собирайся. Тебе пора. Он скоро проснется.

— Может быть все-таки отправить кого-нибудь более опытного? — еще раз попробовала она. Просто, чтоб выяснить, почему.

— Кого? Предложи? Ткни в любого пальцем, я отправлю его. Даю слово!

Консуэла промолчала.

— Теперь поняла? Вот и хорошо. Главное помни, мы все, вся Контора всегда с тобой и все тебя очень-очень любим.

Она встала и пошла к двери. Старичок остановил и еще раз обнял.

— Девочка моя! Что бы ни случилось! Он не должен сделать этого! Слышишь! Ты должна сделать всё. ВСЁ!!! Но помешать. Ты поняла?

Консуэла поняла.

— Бьерн? Ты что здесь делаешь? Опять какую-нибудь пакость задумал? — спросила Эльвира у стоявшего у балкона викинга. Тот был в гордом одиночестве и смотрел вдаль. Туда, за леса и болота, к виднеющейся вдалеке цепи вулканов. Демон был огромного роста, широк в плечах и мускулист. Одет в стальную кольчугу до колен, наручи, поножи. Грудь защищали особо толстые пластины зерцала. Голову венчал классический, ставший притчей во языцех всего Метро рогатый зеркальный шлем. На лице была густая, но не длинная, всего с пол-локтя борода. Вкупе с диким яростным взглядом кровожадного викинга, впечатление эта особь производила ужасающее. Не зря же только при одном его появлении в Загоне от страха разбегались не только грешники, но и младшие черти. Те же, что постарше рангом, трусливо дрожа, выли, падая ниц и вымаливая прощение при одном только намеке на недовольство.

Эльвире же пофигу были всякие там князья Эриксоны и ужасы, которые те внушали. Для нее он был ровней, хотя и несоизмеримо более сильной ровней. Справедливости ради стоит отметить, что ее мнения придерживались далеко не все. Многие лебезили перед этим существом, унижались. Потому, что боялись.

— А, это ты, паршивка! — медленно, с достоинством обернулся бывший норманнский князь. — Наконец-то! Хозяин уже ждет.

— И что там? Какие новости?

— Я тебе что, радио? Вот, у него и спросишь.

Он отвернулся и продолжил величественно смотреть вдаль, на пылающие вулканы — последнюю фишку метрошного интерьера. А то как же, преисподняя без вулканов?

— Меня ждешь, пока я уйду? Чтоб потом опять что-нибудь с Хозяином перетирать, интриган!

— Тебя это трогает? Хочу стоять и ждать — стою и жду! Не твое дело! — рыкнул демон. От его рыка кто-нибудь из младших чертей удавился бы! Только не она.

— Милый, ты все еще сердишься, что я отказала и не пошла с тобой на бал?

Норманин медленно-медленно повернулся, гневно глядя на собеседницу алым от ненависти взглядом. Еще бы! Отказать самому Лорду Эриксону! Все Метро неделю на ушах стояло! Она-то, Эльвира, если честно, и на фиг ему не нужна. Он и пригласил ее, наверное, чтоб кому другому досадить. Ну, не перспективный она искуситель! Не для нее карьерная лестница предназначена! Контакт с такой ничегошеньки не принесет, никакой выгоды, а такие типы, как Лорд, по мелочам не размениваются. Скорее всего, позже, пригласил бы кого поприличнее, а ее выкинул, с него станется. А она, видите ли, отказала… Этот-то факт отказа и стал маленькой сенсацией. Чего им обоим только молва не приписывала, от любовных похождений до кровной вражды. Пару раз викинг даже оторвал кому-то голову, а кого-то жарил в кипящем масле, услышав историю, будто стоял перед ней, Эльвирой, на коленях, и молил об ответном чувстве.

— Когда-нибудь я распну тебя, скую за руки и за ноги, и буду делать с твоим гламурным — он провел пальцем от плеча по груди до живота — телом такие вещи, что твоя скупая нищая ущербная фантазия не сможет представить и в самом страшном сне!

— Я тебя тоже люблю, милый! — промурлыкала бесенок и юркнула в кабинет Хозяина.

Тот стоял спиной к ней и смотрел в окно. За окном был солнечный погожий денек. Чистый лесной дух освежал воздух в помещении. Эльвира видела из-за его спины в окне уходящую вдаль тайгу, сменяющуюся где-то там полосой степи, уходящую, в свою очередь к горизонту.