В тени пророчества - Сергей Кусков

А я тебе не по зубам. Все, вот теперь ты проходишь сквозь меня, а меня нет. Я спрятался! Я в домике! Три ха-ха!..

…Череп застыл в недоумении. Нож ударил в стену и отскочил, как будто тела не было.

— Череп, ты чё? — Батон посмотрел на кореша. Тот показал на «распоротый» живот «клиента».

Живот не был распорот. В самой его середине, вокруг места удара ножа, целехонького и незапятнанного даже капелькой крови, в стороны расползалась пустота. Дыра, в которую была видна стенка сзади «клиента». Никаких кишок, никакой крови. Голое пространство посреди живота! И эта дырка медленно расширялась, поглощая все больше и больше плоти вокруг себя.

Волосы на голове Черепа встали дыбом. Он видел подобное, в одном американском ужастике с гнусавым переводом. Они тогда с пацанами хорошо поржали. Но то фильм, а тут…

— Чертовщина какая-то! — услышал он возглас Батона.

Череп подался назад, отступая спиной к выходу. Финка выпала из руки на землю. Вещдок, но ему было плевать.

— Валим отсюда! Батон, въё… на х…!

Он развернулся и побежал вон из подъезда. Так быстро урка давно не бегал.

Более обделенный мозгами Батон тоже сообразил, что надо валить, правда на несколько секунд позже, когда растворилась уже половина туловища, остались только голова и плечи вверху, да ноги внизу…

…Последнее, что я услышал, когда время вернулось, был истошный визг Консуэлы:

— Он уходит в Тень!

И удивленный шепот Эльвиры:

— Надо же! Скользящий…

А затем, в который уже раз за последнее время, по привычке потерял сознание…

ЧАСТЬ II. ПОЛЕТ НА ДОМИКЕ

4. Скользящий

Qui quarit, reperit. (Кто ищет, тот найдет.)

Белые покои воздушного дворца. Белый свет отовсюду. Ни низа, ни верха, лишь Свет и Любовь льются от пола, потолка, стен. Она здесь уже второй раз. Хочется никогда не уходить от этой благодати, купаться в ней, тонуть… Именно находясь здесь, она более всего понимала, для чего они нужны вообще. С чем борются, за что воюют. Что защищают.

Из-за колонны вышел серафим.

— Тебя ждут. Иди. — И поклонился.

Не было в этом поклоне ничего церемониального, унизительного или уничижительного, не было намеков и издевок. Она воин Господень, значит, достойна уважения. Остальное не имеет значения. Как же она успела отвыкнуть от этого за два десятка лет в мире смертных, где ничего не делается просто так! Всего за каких-то два десятка лет! Но она сама избрала этот путь и пройдет его до конца.

Консуэла вошла в главную комнату дворца. Комната эта имела особое свойство, каждый видел ее такой, какой хотел. Размеры, мебель, наличие окон и освещенность — всё в ней всегда было таким, каким ожидали увидеть посетители. За столом сидел преклонного возраста мужчина, как две капли воды похожий на дона Педро, дедушкиного лучшего друга. В прошлый раз она видела его таким же, значит, ее стереотипы не изменились. А человек этот, по одному ему известной причуде вел себя как часть комнаты. И никто никогда не указывал ему на это. Хочет, значит так пусть и будет. Ведь, в отличие от комнаты, обычного пространства, этот человек обладал такой властью, рядом с которой меркло всё. Он в одиночку мог топить материки, создавать миры, казнить и миловать. Власть его была поистине безгранична!

— Входи, девочка. Я ждал тебя. Присаживайся.

Оторопь и дрожь в коленках, которую она испытывала, сидя здесь в первый раз, исчезла. Что ж, закономерно. Она уже воин, при исполнении Долга, не может и не должна бояться своего Шефа, кем бы тот ни был!

— Это произошло, господи. Древние пророчества сбываются. Я не знаю что делать. Я не готова. У меня слишком мало опыта.

Старик задумался.

— Не спеши. Все не так плохо. Я смотрел твой отчет, больше ничего не хочешь добавить? От себя лично?

— Меня беспокоит ситуация с видением. Про взлом Пирамиды. Я не засекла никакого воздействия…

— Да, да! Хоть ты и хранитель. Знаю.

— Клиент утверждает, что оно было. — Продолжила ангел. — И приводит засекреченные подробности. Ничего существенного, но информация не моего уровня допуска…

Старик прокашлялся.

— Это-то как раз объяснить не трудно. Видение, скорее всего, было, причем, именно видение полного слияния. А послать его так, чтобы ни ты, ни твое визави не заметили в Сущем могут только два… Гм… Человека… Один из них я. Догадайся, кто второй?

— Но это нарушение Договора! Я не могу защитить клиента от воздействия подобного уровня!

— А тебе и не нужно. — Старик встал и начал ходить по кабинету. Совсем, как дон Педро! Только тот еще и трубкой попыхивал.

— Извини, девочка, курить не буду. Не хочу…

…Ему так и так придется делать Выбор. Так и так, он узнает все о Войне. Пусть это будет версия темных, тогда появится шанс, что он не пойдет по проторенному пути, выберет свой.

— Но Отче! Они могут сбить его некоторыми фактами…

— Компромат. Конечно. — Дон Педро усмехнулся — Компромат на нас, Светлых. Мы сами виноваты в его существовании, как таковом. — и опять задумался.

— Ты сможешь ему его отдать? — в упор спросил старичок, резко повернувшись? — Компромат? На нас? Смертному?

— Для чего…? — с тревогой спросила ангел.

— Для правды. Сказать, «вот мы такие, но голосуй за нас!».

— Нет. — Ответил за неё Шеф после секундного молчания. — И вряд ли кто из наших сможет. А правду он все равно узнает. Информации о Войне предостаточно, это вопрос времени. Москва, Ватикан, Лондон, Иерусалим, Тибет, Китайские монастыри, Индия… Поэтому успокойся, пусть себе развлекается.

Он подошел к окну и стал смотреть в уходящую даль, задумавшись о каких-то своих неземных материях.

— Ты знакома с текстом пророчества? Не тем ознакомительным, что в учебной программе, а полной версией?

— Нет, Господи.

— Читай. — Старик щелкнул пальцами и на столе появились стандартные листы факсимильной бумаги формата А4, скрепленные обычной канцелярской скрепкой, с распечатанным на цветном лазерном принтере текстом.

— Веяние моды, знаешь ли… — объяснил хозяин кабинета. — Можно было бы на пергаменте написать, из кожи молочного теленка. Или на папирусе. Но я предпочитаю идти в ногу со временем. Не зря же мы позволяем им делать все эти научные открытия…

Рядом с бумагами появилась чашка крепкого бразильского кофе, аромат которого сводил с ума. Консуэла нагнулась и вдохнула этот волшебный запах. Шеф, заметил ее реакцию и улыбнулся.

— Как сказал бы друг твоего клиента, Максим: «Говна не держим». Твой любимый, еще по Севильи.