Assassins Creed. Тайный крестовый поход - Оливер Боуден

– Если что и одолеет Аббаса, так это вовсе не какой-то древний предмет. Его победит вера. Вера в нас, в Кредо ассасина. Она принесет нам победу.

– Чья вера, Альтаир?

– Твоя. Жителей деревни. Тех ассасинов, чьи мозги еще не разучились соображать.

– А как ты восстановишь эту веру?

– Примером и убеждением, – ответил Альтаир. – Понемногу, день за днем.

На следующий день Альтаир вышел в деревню. Он не только рассказывал о принципах учения ассасинов, но и наглядно показывал их.

56

Альтаиру не раз приходилось вмешиваться в стычки между ассасинами. Как третейского судью, его звали улаживать споры между ремесленниками, торговцами, соседями, не поделившими клочок земли. Но те споры не шли ни в какое сравнение с ожесточенной перепалкой между двумя женщинами. Предметом их спора был мужчина по имени Аарон, который сидел на скамейке, в тени, и опасливо поглядывал на соперниц. Мухлис, сопровождавший Альтаира, попытался вмешаться. Альтаир остановился неподалеку, сложил руки и стал ждать, когда у спорщиц иссякнет запас оскорблений и можно будет обратиться к их рассудку. Он знал, чтó скажет: Аарон уже не маленький и должен проявить собственную волю, даже если прежде никогда этого не делал.

У Альтаира были заботы поважнее. Например, мальчишка, у которого не спадал жар и которому Альтаир нес целебное снадобье. Состав лекарства он узнал от Яблока.

Или корзинщик. Тот изготавливал себе новые, более удобные инструменты. Альтаир рассказал ему о них, что тоже было подсказкой Яблока.

Или кузнец. Альтаир принес ему чертежи. Кузнец разглядывал пергамент вверх ногами, затем положил на стол, недоуменно пожимая плечами. Альтаир терпеливо объяснял ему что и как. К счастью, кузнец оказался толковым. Вскоре у Альтаира появится новое оружие, которого еще никто и никогда здесь не видел.

Или человек, все эти дни ходящий за ним по пятам. Судя по повадкам, это был ассасин.

Альтаира это не удивляло. Аббас непременно должен послать в деревню своих людей, чтобы выведали о незнакомце, который сражался скрытым клинком ассасина. Послушав рассказы, Аббас сделает вывод: Альтаир вернулся не просто так, а чтобы заявить о своих правах на власть. Что предпримет нынешний Наставник? Возможно, понадеется на разбойников, которые найдут и убьют Альтаира. А может, пошлет надежного человека, чтобы тот совершил убийство. Скорее всего, уже послал. И это именно он ходил за Альтаиром, будто тень.

Женщины продолжали спорить. Мухлис подошел к Альтаиру и вполголоса сказал:

– Наставник, кажется, я ошибся. Бедняга Аарон для них – вовсе не желанная награда, а тяжкая ноша. Вот они и решают, кто взвалит эту ношу себе на плечи.

Альтаир усмехнулся.

– Мое мнение осталось неизменным, – сказал он, взглянув туда, где Аарон от волнения грыз ногти. – Пусть сам научится решать свою судьбу.

«Тень» Альтаира была, конечно же, рядом. Шпион устроился под деревьями, натянув забрызганный грязью плащ. Каждый, кто его видел, принимал за местного жителя, присевшего вздремнуть.

– Я скоро вернусь, – сказал Мухлису Альтаир. – У меня от их спора в горле пересохло. Пойду попью.

Альтаир повернулся и пошел на площадь. Зрители, наблюдавшие за словесным поединком, собирались двинуться следом, но Мухлис деликатно дал понять, что Наставник хочет побыть один.

Альтаир не столько увидел, сколько почувствовал, как его «тень» тоже встала. Он шел к фонтану. Человек шел за ним. Альтаир нагнулся, напился, потом встал, делая вид, будто разглядывает раскинувшуюся внизу деревню. А затем…

– Не робей, – сказал он шпиону, зная, что тот уже стоит у него за спиной. – Если бы ты намеревался меня убить, ты бы это уже сделал.

– И ты бы позволил мне? – удивилась «тень».

Альтаир усмехнулся:

– Я не для того прожил жизнь, идя путем воина, чтобы позволить какому-то щенку прирезать меня у фонтана.

– Так ты слышал меня?

– Разумеется. Я слышал, как ты подкрадываешься ко мне с бесшумностью слона. Я слышал, что левую сторону ты оставляешь незащищенной. При нападении я бы просто нанес тебе удар правой в твое уязвимое место.

– И я бы не смог этого предугадать?

– Тут все дело в том, кто твоя цель. Думаю, ты сначала знакомишься со своей целью и узнаёшь, насколько твоя жертва способна постоять за себя.

– Я знаю, что речь идет о человеке, обладающем непревзойденными воинскими качествами… Об Альтаире ибн Ла-Ахаде.

– Ты не шутишь? В те времена, когда я в последний раз появлялся в Масиафе, ты был совсем маленьким.

Альтаир повернулся к незнакомцу. Тот поднял капюшон. Альтаир увидел темнобородого парня лет, наверное, двадцати или чуть больше. Его подбородок и глаза показались Альтаиру очень знакомыми.

– Совсем маленьким, – подтвердил парень.

– Значит, тебя не успели оболванить и настроить против меня? – спросил Альтаир, кивком указывая на цитадель.

Сейчас крепость ассасинов словно притаилась и следила за ними.

– Кого-то легче оболванить, кого-то труднее, – сказал парень. – Здесь достаточно тех, кто хранит верность прежним принципам. И их число растет с каждым днем. Однако у меня есть свои, особые причины сохранять верность настоящему Кредо ассасина.

Они стояли у фонтана, глядя друг на друга. Альтаир почувствовал, как пошатнулся его мир. Он едва не потерял сознание.

– Как тебя зовут? – спросил ассасин, не узнавая собственного голоса, ставшего похожим на голос призрака.

– У меня два имени. В братстве большинство знает меня как Тазима. Но у меня есть другое имя. Его мне дала мать в честь моего отца, которого казнили по приказу Аббаса. Мне тогда не было и двух лет. Отца звали…

– Малик.

Затаив дыхание, Альтаир бросился к парню и обнял его за плечи. Из глаз старика катились слезы.

– Мальчик мой. Я должен был бы догадаться. У тебя отцовские глаза. – Он засмеялся. – Не знаю, унаследовал ли ты отцовскую манеру подкрадываться… но в тебе живет дух твоего отца. Я совсем не знал, что у него есть сын.

– Отец достаточно поздно женился. Когда его бросили в тюрьму, мать выслали из Масиафа. Я вырос, вернулся и вступил в братство.

– Чтобы отомстить?

– Когда-нибудь… наверное. Так, чтобы это было достойно памяти отца. Теперь, когда ты здесь, передо мной открылся путь.

Альтаир обнял его, и они пошли через площадь, оживленно разговаривая.

– А как твоя боевая выучка? – поинтересовался он у молодого Малика.

– Аббас все запустил, но я нашел у кого учиться и с кем упражняться. Хотя вряд ли за последние двадцать лет в искусстве ассасинов появилось что-то новое.

Альтаир усмехнулся:

– Здесь вряд ли. Зато вот тут появилось. – Он постучал себя по макушке. – И раз в десять больше по сравнению с тем, что было. Знал бы ты, сколько всего я хочу рассказать и показать братству. Свои замыслы. Военные хитрости. Совершенно новое оружие. Уже сейчас деревенский кузнец делает мне первые образцы.

Жители почтительно уступали им дорогу. В деревне все знали о возвращении Альтаира. У подножия холмов, на которых стояла крепость, он снова был Наставником.

– Ты говорил, что в крепости есть те, кто остался верен мне. Их много? – спросил Альтаир.

– В крепости много ненавистников Альтаира, но много и тех, кто ему служит. Но теперь, когда я начал рассказывать об увиденном в деревне, наших союзников станет больше. Весть о возвращении великого Альтаира распространяется медленно, но верно.

– Хорошо, – улыбнулся Альтаир. – А ты сможешь убедить тех, кто на нашей стороне, собраться и двинуться на крепость?

Молодой Малик остановился и внимательно посмотрел на Альтаира – не шутит ли старик. Потом заулыбался во весь рот:

– Значит, это не просто слова. Ты всерьез намерен вернуться в крепость. Когда?

– Скоро разбойник Фахад явится в деревню вместе со своими головорезами. Мы должны утвердиться в крепости раньше, чем это случится.

57

На следующее утро, едва рассвело, Мухлис, Алия и Нада принялись ходить по домам и рассказывать жителям, что Наставник собирается двинуться на крепость. Взбудораженные известием, люди стали собираться на базарной площади. Одни стояли тесными кружками, другие сидели на невысоких стенах. Вскоре туда пришел и Альтаир. Он был в белом плаще, подпоясанном кушаком. Стоявшие вблизи видели у него на пальце кольцо от спускового механизма скрытого клинка. Альтаир прошел в середину площади. Мухлис, незаметно ставший его помощником, встал рядом. Все ждали.

Альтаир тоже ждал. Ждал и думал. Что сказала бы Мария, будь она сейчас рядом? Альтаир проникся доверием к молодому Малику, едва узнав, чей он сын. Случись такое, что парень окажется искусным предателем… Альтаиру было бы лучше умереть у пустынного колодца. Тогда все его замыслы по возрождению братства можно счесть бредовыми старческими фантазиями. Альтаир вспомнил тех, кому доверял прежде и кто его предал. Что посоветовала бы ему сейчас Мария? Проявлять осторожность? Сказала бы, что глупо доверять словам молодого Малика, почти не проверив их правдивость. Или произнесла бы слова, которые говорила ему в прошлом: «Доверяй своей интуиции, Альтаир. Уроки Аль-Муалима дали тебе мудрость; его предательство привело тебя на путь зрелости».