Азъ есмь Софья. Царевна - Галина Гончарова

— С Богом, Алешенька. Молиться день и ночь буду, только живой вернись.

— Еще как вернусь! Не плачь, Сонюшка. Все хорошо будет!

— Я и не плачу!

Софья действительно не рыдала, считая, что слезы приманивают беду на воина. Пусть у ребят все будет хорошо. Алексей последний раз поцеловал сестренку и вскочил на коня. Соня обняла еще и Ивана.

— Вернись, Ванечка. Я за вас обоих молиться равно буду…

Иван тоже крепко поцеловал девочку… да скорее уже и девушку. Это Софья за всеми бегами и трудами не замечала, как округляется ее тело и наливается грудь, а вот окружающим это отлично видно было. В том числе и Ивану Морозову, который твердо решил вернуться — и поговорить с Соней. Но это потом, потом…

А пока он крепко поцеловал девушку прямо в губы. И тут же выпустил ее из объятий и вскочил на коня, пока Соня не начала задавать неудобные вопросы.

— Ты тоже себя побереги, сестренка, — ухмыльнулся Алексей, разряжая обстановку. И парни тронули коней.

Софья стояла красная, что та малина — и ощущала себя полной дурой. В таком деле ошибиться она не могла. Ваня ее… любит?!

Да. Судя по всему — да.

А она его?

Софья задумалась. И страстной любви, о которой пишут в романах, в себе не обнаружила. Только глубокую и искреннюю нежность. Все бы сделала для этих двух мальчишек.

Но вот что делать с этими чувствами?

А если Ванька погибнет?

Тогда пусть домой не возвращается! Она его сама убьет!

Всего на Крым двигалось более сорока тысяч человек. Учитывая уже имеющиеся в Азове тридцать тысяч — сила получалась весьма внушительной.

Почти пятнадцать тысяч вел Ян Собесский. Пять, даже почти шесть тысяч собрали казаки. Слишком уж их обозлило письмо турецкого султана. Нашелся умник — вольным запорожцам приказывать! И двадцать две тысячи шло под командованием царевича. А если уж точнее — то командовали войском все те же Хитрово и Косагов. Они организовывали марши, они брали на себя семьдесят процентов работы… ну а почему нет?

К полякам они уже удачно сходили, турки удрали восвояси. Почему бы не повторить второй раз?

Да и из этих двадцати двух тысяч, почитай десять тысяч было легкой конницы. Башкиры, казахи… те, кто отродясь татар не любил, а вот в седле они держались, как на коне рожденные. И уж пограбить, набрать рабов, трофеев…

В серьезном столкновении толку от них было немного. Но им предстояли не битвы. Им надобно было рассеяться летучими отрядами по степи и тревожить кочевья. Да сменить тех, кто зимовал в Азове, ежели те захотят.

Серьезных надежд на них Алексей Алексеевич не возлагал. Скорее на пушки, которые со всеми предосторожностями везли в обозе. На взрывчатку, которая хоть и получилась золотой, но и результаты давала бриллиантовые. На страшное зелье, которое с предосторожностями вручила ему Софья.

Греческий огонь.

Она называла это именно так, хотя и подчеркивала, что с первоначальным огнем сие зелье имеет мало общего.

Да — да, Софья добралась до Бакинской нефти, в основном благодаря Степану Разину. Для казаков в тех местах ходить было несложно, а уж высадиться, где сказали, да набрать в бочки, чего попросили — тем более. Степан и поспособствовал, еще пока Алексей Алексеевич в польских землях геройствовал. Получив несколько десятков бочек с нефтяным содержимым, Софья занялась перегонкой. Она знала, что надо сделать и примерно представляла себе устройство перегонного аппарата (а кто его не знает после знаменитого фильма Гайдая?), а в школе могли довести ее идею до ума. И довели ведь, и даже смогли перегнать нефть, после чего и соорудили снаряды с греческим огнем. А что?

Керосин есть, сера, селитра, а самое главное — негашеная известь. При опытах сгорела насмерть оказавшаяся рядом скамейка, получили легкие ожоги и тяжелую взбучку лаборанты, которые‑таки плеснули на греческий огонь водичкой — и Софья задалась вопросом безопасности. Огнетушители с углекислым газом не рассматривались вовсе, хотя идея была плодотворная. Получить его несложно, кинь карбонат в кислоту — и радуйся. Но асбестовые полотнища выглядели более привлекательно, как и ящики с песком. Впрочем, ящики можно было обеспечить уже сейчас, а вот асбест чуть позднее. Хотя заказ Строганову Софья уже сделала. Пусть добирается до Баженовского месторождения. Эх, как же ей иногда не хватало нормальной карты, спутниковой связи и компьютера! Про почту упоминать не будем. Как работала почта во времена оны — и как она работала в двадцать первом веке, сравнивать было страшно. Потому что лошади оказывались круче поездов и самолетов, а сравнение получалось не в пользу Софьиной современности. Или, по некоторым подсчетам, почту могли везти вкругаля через Чукотку. Тогда — да! По срокам все сходилось!*

* Одна моя знакомая пересылала вещь из Екатеринбурга в Саратов. Два месяца. Прим. авт.

Плотно запечатанные кувшины были погружены в специальные телеги — причем огонь находился не в смеси, а в виде отдельных составляющих. Слишком далеко его придется везти, слишком много ситуация может возникнуть…

Где он пригодится?

Да хотя бы и против турецких кораблей. Галеры жалко, там христиане оказаться могут. А вот парусные турецкие суда — вполне! Бить! Никак нельзя не бить!

Опять же, Керчь — приморская крепость.

Софья вздохнула.

Да, греческий огонь — страшная вещь. Оружие массового поражения, не иначе. Но тиражировать она его не даст. Будет хранить секрет, сколько сможет, благо, до конца весь процесс знают два — три человека, остальных допускают строго в отведенные места. Разделяй и действуй, иначе и не скажешь.

Жестоко?

Страшно?

Софья привычно (поди, не привыкни за тринадцать лет‑то!) перекрестилась на купола церкви.

Ее грех — она за все и ответит. Только она.

— Степан! Ну, здравствуй!

Ромодановский искренне рад был видеть казаков. Особенно — на чайках. В гавани сразу стало как‑то тесно и весело. Вот уж воистину — чайки. Мелкие, много, а как нагадить могут! Восторг!

— Здравствуй, боярин! Принимай гостей!

— Много вас?

— Да нет, почитай, пять с половиной тысяч человек всего!

— Та — ак… Ладно. До подхода царевича размещу.

— Да ты не думай, боярин, мы в тягость не будем. С собой провизию захватили, опять же, часть чаек в море выйдет на разведку…

Это Ромодановский одобрил. И фарватер узнавать надобно, и турок погонять… они‑то старались не сильно высовываться — не так много у него здесь кораблей, чтобы рисковать. Хотя и говорили моряки, что команды сработались, что справятся они с галерами, но мало ли…