Вильгельм Завоеватель - Джорджетт Хейер

Она смущённо посмотрела на него. В его глазах она увидела искорку, заставившую трепетать её сердце. Элфрида отвела взгляд.

   — Мой господин, вы так добры ко мне, — пробормотала она. — Благодарю вас за то, что вы меня защитили. Право, я даже не знаю, как выразить...

Голос её стих, она надеялась, что он не посчитает её слишком глупой, но боялась, что так и будет.

На секунду в галерее воцарилась тишина, Рауль прервал её и тихо произнёс:

   — Вам не за что благодарить меня. Для меня самое большое счастье служить вам.

Её рука слегка вздрогнула под его сильными пальцами, она подняла на него глаза.

   — Служить мне? — повторила она. — Мне? А я-то думала, что не нравлюсь вам, мой господин!

Когда она опомнилась, слова уже были сказаны и ничего уже нельзя было вернуть. Она вся зарделась и смущённо опустила голову.

   — Не нравитесь мне? — Рауль усмехнулся. Он преклонил голову и поцеловал её тонкие пальцы. — Я просто боготворю вас.

Дрожь прошла по всему её телу. По её лицу он не мог понять, о чём она думает, но она не отняла руки.

   — Если бы я отправился в Англию, чтобы просить вашей руки у вашего отца, — сказал он, не сводя с неё глаз, — смогли бы вы выйти замуж за норманна?

Это предложение было неожиданным и слишком скорым для Элфриды. Она ответила слабым голосом:

   — Право, мне надо идти к герцогине, мой господин, она ждёт меня.

Он тут же поднялся, опасаясь того, что мог встревожить её. Они медленно пошли по галерее. Рука Элфриды мирно покоилась на его руке. Она украдкой посмотрела на него, раздумывая о том, скажет ли он ещё что-нибудь. Ей было страшно, что он снова заговорит, и в то же время она боялась, что он будет молчать. Она искала такие слова, которые могли бы дать ему надежду, но не повредили бы её девичьей чести. Они уже почти подошли к дверям в покои герцогини, а она всё ещё ничего не придумала. В отчаянии она проговорила:

   — Мой отец просил меня не выходить замуж до тех пор, пока мой брат не вернётся в Англию. И я поклялась в этом Святой Деве Марии много лет назад.

Рауль остановился и посмотрел ей прямо в глаза:

   — Но когда он вернётся, Элфрида?

   — Я не знаю. Не думаю, что мой отец захочет, чтобы я выходила замуж за чужестранца, — смущённо сказала она.

Она была так хороша, что он едва удержался, чтобы не поцеловать её. Элфрида высвободила свою руку и пошла к двери в покои герцогини. Только когда её пальцы уже лежали на ручке двери, она решилась повернуться и взглянуть на Рауля. Девушка застыла в замешательстве, на губах её играла нежная улыбка, и едва слышно она проговорила:

   — Я не могу сказать, что мне не нравятся норманны, мой господин.

Он хотел было броситься к ней, но она исчезла ещё до того, как он успел сделать хоть шаг, дверь с грохотом захлопнулась за ней.

Тем вечером, как раз тогда, когда на улице звонили отбой, Рауль пришёл в комнату Эдгара. Тот сидел за столом и при свете свечей осматривал своё охотничье копьё. Он поднял глаза на Рауля и улыбнулся:

   — Привет, Рауль! — Ногой он пододвинул другу стул: — Садись, я весь день тебя не видел.

Он заметил, что Рауль многозначительно поглядывает на пажа, который держал в руках снаряжение для охоты. Эдгар протянул руку и похлопал юношу по плечу:

   — Ты свободен, Хелуин. Возьми ещё вот этот плащ и проследи, чтобы на моём копье не было ни пятнышка, когда мы отправимся на охоту в следующий раз.

   — Хорошо, хозяин, — ответил Хелуин слабым голосом и быстро удалился.

Эдгар вопрошающе посмотрел на Рауля:

   — Что-то важное, Рауль?

   — Да, — ответил тот.

Он не садился, а расхаживал взад-вперёд по комнате, будто не мог решиться произнести то, ради чего пришёл.

Эдгар смотрел на него, и в его глазах сверкал радостный огонёк.

   — О каком таком ужасном происшествии ты хочешь мне рассказать? Ты сегодня ездил на моей лошади Барбари, она что, начала хромать? Или, может быть, твой отец сообщил тебе, что не пришлёт из Харкорта гончих, которых он мне обещал?

Рауль улыбнулся в ответ:

   — Ни то, ни другое. Эдгар, согласился бы ты на то, чтобы твоя сестра вышла замуж за норманна?

При этих словах Эдгар подскочил от радости и обнял своего друга за плечи.

   — Неужели ты хочешь жениться на ней? Конечно, я согласен, если этим норманном будешь ты.

   — Спасибо. А как на это посмотрит твой отец?

Руки Эдгара тут же опустились.

   — Может быть, если я поговорю с ним о тебе. Я не знаю.

Теперь его голос звучал куда менее радостно, а брови нахмурились.

   — Я мало что могу предложить, — смущённо проговорил Рауль, — ведь я не заботился о том, чтобы получить земли или титул. У меня есть только моё родовое поместье, но, думаю, что, если я захочу, герцог, вероятно, поможет мне. Об этом был разговор, но тогда я предпочёл остаться возле него, больше мне ничего не нужно было. Но если я женюсь... — Он серьёзно посмотрел на Эдгара. — Ну, как ты считаешь?

Несколько секунд Эдгар ничего не говорил. Казалось, он не может найти нужных слов для того, чтобы выразить свои мысли. И даже когда он наконец заговорил, чувствовалось, что он всё ещё сомневается:

   — Дело совсем не в этом. Ни у одного человека в Нормандии нет таких возможностей, как у тебя, стать могущественным и богатым. Я прекрасно знаю, что стоит тебе моргнуть, и герцог поможет тебе. У меня нет никаких сомнений в том, что ты сумеешь сполна заплатить выкуп за невесту.

Он неожиданно улыбнулся, но улыбка скоро исчезла с его лица.

   — Дело не в этом, — снова повторил он. — Мы с тобой долгие годы были друзьями, я не знаю человека, который был бы больше, чем ты, достоин стать мужем моей сестры... нет, более того, я вопреки всему даже надеялся на это. — Он стал изучать рисунок на ткани тяжёлого полога над своей кроватью. — Но всё это лишь пустая мечта, Рауль, ничего, кроме глупой, бессмысленной мечты.

Рауль молчал и ждал, что он скажет дальше. Эдгар поднял на него глаза.

   — Между вами глубокая пропасть! — сказал он таким тоном, будто ждал, чтобы Рауль сам понял то, что ему не хотелось говорить вслух.

   — Однако ты сам мне рассказывал, что твой отец взял невесту из Нормандии, — сказал Рауль.

   — Да. Но тогда всё было по-другому. — Эдгар сжал губы, дальше он не мог объяснять.

   — Так, значит, ты запрещаешь мне просить руки твоей сестры? — напрямик спросил Рауль.

Эдгар отрицательно покачал головой.

   — Я слишком сильно хочу назвать тебя братом, — ответил он. — Я на твоей стороне. Но что готовит нам будущее? Да и такие дела, как помолвка, — улыбнувшись, добавил он, — так с ходу не решаются. Вы ведь не крестьяне, чтобы просто влюбиться и пожениться по собственному желанию.

Вдруг Рауль почувствовал, что не может больше ждать.

   — Клянусь тебе, если леди Элфрида доверит мне свою руку и сердце, я женюсь на ней вопреки всем предрассудкам и соображениям.

   — Да, это говорит истинный норманн, — тихо сказал Эдгар. — Мародёрствующий, хватающий всё, что под рукой, стремящийся не упустить добычу!

Гнев закипел в груди Рауля, но он сдержался и спокойно сказал:

   — Я этого не заслужил. Хотя мои слова и могут показаться дикими, ты прекрасно знаешь, что я никогда не поступлюсь честью.

   — Я не сомневаюсь в тебе, — ответил Эдгар, — но впереди у тебя тернистый путь.

В груди Рауля бушевала весна, и все сомнения и дурные предчувствия казались ему столь далёкими, что он снова ощутил приступ нетерпения.

   — Господи, Эдгар, неужели ты не можешь хоть на секунду забыть о плохом? Какое дело нам, маленьким людям, до того, какие планы имеют наши вожди? Я не собираюсь даже думать об этом!

Эдгар с усмешкой посмотрел на него:

   — Делай как знаешь. Тебе прекрасно известно, что это будет значить, Рауль. Мне больше нечего сказать.

Получив разрешение от Эдгара просить руки Элфриды, Рауль не стал больше терять времени. Он знал, что леди весьма стеснительна, но она не отталкивала его. Когда он шёл через комнату к ней, она всегда улыбалась ему, и, если во время охоты его лошадь оказывалась рядом с её, она всегда старалась некоторое время побыть вместе с ним.

Прошло совсем немного времени, а он снова заговорил с ней о любви. Элфрида знала, что ей не следует слушать человека, который не получил соизволения её отца, она понимала, что должна делать добропорядочная девушка, однако даже немного качнулась в его сторону. Кто же станет после этого обвинять его в том, что он не выдержал и обнял её?

Так они закрепили свою помолвку. Держа её руки в своих, Рауль сказал:

   — Я могу послать письма в Англию вашему отцу, однако мне эта идея совсем не нравится. Я думаю, что ответ будет холодным, а вы?