Водные врата (ЛП) - Элейн Каннингем

— Какое отношение это имеет к моей матери? К нам?

Маттео вздохнул.

— Мы во многом подобны, Тзигона. Оба имеем сопротивляемость магии, обоих насильно разлучили с семьей. Возможно, нас «создали» для целей какого-то волшебника, как создают големов из железа или глины.

— Замечательно!

— Что же ты выберешь: жестокую правду или развеселую ложь?

— А ответ тебе нужен прямо сейчас?

— Сейчас, да и тебе тоже, — ответил он, возвращая ей ее же неискреннюю шутку. — Поговори с Дамари Эксчелсором.

Какое-то время она молчала.

— Знаешь что, Маттео? Меня очень, очень раздражает, когда ты прав.

— В таком случае, — сказал он угрюмо, но с задорным огоньком в темных глазах, — тебе следует смириться с непрерывным раздражением.

Его поддразнивание наполнило Тзигону необъяснимой смесью гнева и веселья.

— Непрерывное раздражение, да? Что же, думаю, я смогу смириться с этим, как и ты сможешь. — И, не дожидаясь его ответа, Тзигона опрокинула ему на голову ведро молока. Пока приятель оплевывался и ругался, она сбежала через кухню, скаля зубы, как горгулья.

«Да, — заключила она счастливо, — с него определенно будет толк».

Прежде чем покинуть город, Маттео вновь навестил королеву Беатрикс. Его вовсе не радовала встреча с юродивой на троне, но уехать, не попытавшись понять смысл ужасного пророчества, он не мог.

С бесстрастным лицом королева слушала о его намерениях уехать в поисках важной для дворца информации. Заботило ли ее это, понимала ли она — он не мог сказать наверняка. Проникать в причудливые картины ее сознания становилось все тяжелее и тяжелее. В конце концов, джордайн отбросил тонкости и напомнил, что она предсказала предстоящую войну.

— Правда? — спросила она безучастно.

— Да. — Он поколебался и затем добавил: — Какое-то время я буду отсутствовать. Нат — дикое и опасное место, а дороги слишком ухабистые для быстрого путешествия.

Нат… Маттео упрекнул себя за жестокосердие, за упоминание места, принесшего ей горе, но он должен был измерить степень ее здравомыслия. Может, она тогда рассказывала о какой-то битве прошлого, или о набеге, при котором была вырезана ее семья.

Маттео искал на ее лице отражение эмоций, которые могло побудить упоминание местности. Ни проблеска узнавания. Отстраненность королевы была пугающей и почти полной. Он молча признал свое поражение, но высказал еще одну просьбу.

— Перед уходом мне необходимо переговорить с главой Школы Джордайнов. Могу ли я использовать устройство, при помощи которого Вы со мной связались в тот раз? — Королева дала свое согласие рассеянным взмахом руки. — Но я не владею магией, — добавил Маттео, резко обернувшись. — Я не смогу использовать шар без помощи волшебника.

— Волшебника, — повторила Беатрикс, и Маттео показалось, что в ее обычно ровном голосе проскочила горечь. — Дотронься до шара. Большего не требуется.

Маттео ушел в небольшую комнату для магических наблюдений и прикрыл дверь. Шары свисали с потолка на искусно сплетенных канатах, лежали на пьедесталах, или летали в воздухе без какой-либо поддержки. Нерешительно, он вытянул руку и прикоснулся к гладкому, парящему шару из лунного камня, похожему на тот, что был в кабинете Ферриса Грайла. Устройство засветилось. Еще какое-то время — и сквозь туманную поверхность камня проступило лицо главы Школы Джордайнов.

У Ферриса Грайла слегка отвисла челюсть, когда он разглядел вызывающего. Маттео даже стало любопытно, вызвано ли удивление нарушением правил джордайнов, или уверенностью, что юноша погиб в льдохранилище. Эту догадку Маттео и озвучил напрямик:

— Похоже, вы действительно не надеялись увидеть меня, лорд Феррис, и дело не в нарушении запретов ордена.

Темные брови волшебника сошлись на переносице.

— Если у вас есть вопросы — задавайте. Мне сейчас не до игры в загадки.

— Без сомнения вы очень занятой человек, поскольку, помимо службы в Школе, вы также занимаетесь недвижимостью, — резко заметил Маттео. — Представьте мое удивление, когда я узнал, что ваше имя записано в документах на льдохранилище в столице.

— Ну и что? — требовательно спросил Феррис. — Пусть я глава Школы, но я волшебник, а не джордайн. Законы не воспрещают мне владеть имуществом.

— Это софистика.

— Это практицизм, — возразил Грайл. — Большинство халруанских лордов-волшебников накапливает состояние. Жалования главы Школы хватает на мои сегодняшние потребности, но что будет завтра? Я приобретаю недвижимость, предчувствуя, что его цена со временем повысится, и я смогу жить в достатке, когда покину Школу. Не то, чтобы я находил нужным кому-либо это разъяснять.

— В действительности, есть одно небольшое дело, которое нуждается в разъяснении, — бросил в ответ джордайн. — Когда головорезы напали на меня со спутницей, чтобы убить, почему они притащили нас в ваше льдохранилище?

Удивление на лице мага казалось слишком искренним для притворства. Возможно, сказал себе Маттео, Феррис Грайл ничего не знал о нападении.

— Желаете послушать? — спросил он уже спокойнее.

— Думаю, не помешало бы, — угрюмо согласился глава Школы.

Маттео кратко рассказал о произошедшем.

— Несомненно, вы получите уведомление о моей жалобе от городских властей.

— Если несколько человек были убиты в льдохранилище, я буду ожидать большего! Вы знаете, что если ваши поступки станут предметом официального расследования, вам придется предстать перед Залом Диспутов. В третий раз за этот год, должен заметить.

— Не будет никакого расследования, поскольку тела отсутствуют. — Маттео описал как напавшие на него — и убитые, и раненные — просто исчезли.

Лицо Грайла стало почти таким же белым, как шар из лунного камня.

— Та спутница, с который вы были… не она ли помогала вам в Болотах Ахлаура?

— Она самая, — нехотя признал Маттео, ожидая ставшие уже привычными нотации.

Феррис наградил его долгим, изучающим взглядом.

— Вы много времени проводите с этой девицей. Больше, чем подобает джордайну.

— Нашим путям было предначертано пересечься, — ответил он уклончиво. — Я думал, вас больше будет интересовать маг-гончая Кива. Что вам известно о ней?

— То же самое, что и вам, не более, — ответил Феррис. — Да, жрецы храма Азута известили меня о ее побеге. Я согласился, что пока орден джордайнов будет хранить эту тайну. Настали смутные времена. Важно, особенно в свете недавнего нападения на Зеркало Богини, чтобы последователи Азута не казались чрезмерно уязвимыми.

— Я бы возразил, что времена стали смутными из-за Кивы, и что уязвимость реальна.