Водные врата (ЛП) - Элейн Каннингем

— Я бы возразил, что времена стали смутными из-за Кивы, и что уязвимость реальна.

Феррис бросил на него сердитый взгляд.

— Вы приписываете эльфийке слишком много заслуг.

— Это стоит отдельного разговора, но, думаю, лучше обсудим эту тему в другой раз. Я отвечу на ваш вопрос касательно Тзигоны. Пусть последователи Азута заботятся о своем добром имени, но джордайны поклялись служить родине. Я принимаю помощь и дружбу от тех, кто также дал подобную клятву.

— Ваш долг — служить патрону, — напомнил Феррис, — а не проводить личные расследования.

— У меня есть королевское позволение поступать так, как я считаю нужным, и использовать все необходимые средства.

— Да, я знаю, — глава нехотя согласился. — Вчера Темо отбыл со Школы, быстрее, чем муха от огненной жабы. Нехорошо посылать на дело джордайна, который еще не закончил обучение.

— Возможно, Темо и не следует доучиваться. В душе он воин, а не джордайн. Я хочу, чтобы его освободили сейчас, до того, как он пройдет последние этапы: ритуал и испытание. — Маттео сделал многозначительную паузу, потом добавил: — Пусть хотя бы ему повезет.

Глаза Феррис Грайла сузились.

— Почему вы решили, что опыт одного джордайна отличается от других? Джордайны дают обет молчать о природе таких ритуалов.

— Уже после случившегося! Во имя Мистры, никто не будет хвалиться подобным! — воскликнул он. — Одно я точно знаю: подобная практика неправильна.

Лицо волшебника потемнело.

— Вы что, решили бросить вызов всему ордену? Правила могут казаться суровыми, но они существуют по веской причине.

— Когда я узнаю обо всех веских причинах, то сам решу.

— Вы не можете знать все, юный джордайн. Вас учили быть советником, а не судьей! — рявкнул Феррис.

— В поисках истины я делаю то, чему меня научили. То, для чего меня вывели, — добавил он горько.

Наступила долгая тишина. Маттео заметил на лице волшебника отражение чувства вины и страха. Он внезапно понял, что привратник Джинкор был не единственным источником информации для Кивы. За годы кто-то иной сдавал учеников джордайнов, наиболее подходящих для ее замыслов. И кто бы лучше подходил на эту вероломную обязанность, как не глава Школы? Или, может быть, Феррис Грайл, прорицатель, знал преступника, но молчал, чтобы оградить Школу от скандала. Это бы объяснило его желание позволить Киве оставаться потерянной.

— Можете забрать Темо, — сказал волшебник наконец. — Он свободен от джордайнских обетов. В свою очередь, я требую от вас слово, что глубже вы копать не станете.

— Не обещаю, — честно ответил Маттео.

Лицо Ферриса Грайла омрачилось. На какой-то миг Маттео подумал, что тот изменит решение дать Темо свободу, но прямые плечи мага внезапно поникли, и он устало провел рукой по лицу.

— Ступайте тогда, и да благословит вас Мистра. Но я попрошу вас, по завершении экспедиции, вернуться в Школу. Есть вещи, о которых следует узнать прежде, чем ваши поиски зайдут далеко.

— Например о том, что некромант Ахлаур приложил руку к созданию ордена?

Это был выстрел наудачу, но он попал в цель. Краска сошла с лица Ферриса Грайла.

— Возвращайтесь в Школу, — повторил он. — Я сделаю все, чтобы помочь вам. И да помилует Владычица Мистра нас обоих.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Тзигона задумчиво разглядывала башню из зеленого мрамора, пытаясь представить, как тут жила мать и чем по мнению Дамари Эксчелсора и законов Халруаа она тут занималась. Она мотнула головой, отгоняя тревожные мысли, и потопала к калитке. Слуга спросил имя, причину визита, а вернулся уже в сопровождении худощавого лысеющего мужчины.

Невзрачный незнакомец совсем не был похож на хозяина башни, но он протянул руки в традиционном приветствии волшебника, принимающего в гостях собрата по ремеслу.

Так вот он какой, Дамари Эксчелсор, чудовище, которое всю свою жизнь она знала не иначе как «муж матери». Прежде, чем девушка успела открыть рот, маг остановился, словно вкопанный, и начал пристально всматриваться. Самообладание ему вернулось быстро, и он склонил голову, будто перед волшебником хоть и менее опытном, но выше рангом.

Тзигона даже не знала, что ее поразило больше: что Дамари Эксчелсор явно признал в ней дочь Кетуры, или что он не стал действовать нахрапом. Бурные приветствия, любая попытка претендовать на что-либо — и девушка удрала бы прочь. Осмотрительности Тзигона научилась от матери. Может, этот мужчина знал Кетуру достаточно, чтобы обстоятельно подготовиться к этой встрече.

Она показала талисман Кетуры, достав его из сумки.

Дамари долго в безмолвии изучал медальон. Когда он снова перевел взгляд на девушку, тот излучал тепло.

— Пойдем в сад, дитя. Уверен, у тебя много вопросов.

Она проследовала за ним ухоженными тропинками, слушая его рассказы о свойствах растений. Он казался невероятно сведущим в травах и тактичным достаточно, чтобы дать ей привыкнуть к себе. Вопреки собственному желанию Тзигона была впечатлена.

— Я готова говорить, — возвестила она.

— Тогда поговорим. — Он кивнул на скамейку в небольшой беседке и сел рядом: — Спрашивай, не стесняйся.

— Кетура исчезла из города в тот же самый день, когда звездозмеи съели зеленого мага.

— Все так, — грустно кивнул он.

— Вы думаете, это она сделала? Призвала звездозмеев?

— Со всей откровенностью, я не знаю.

— Вы не присоединялись к поискам? — прищурилась Тзигона.

Дамари колебался.

— Пойми, что, отвечая откровенно, я передаю свою жизнь в твои руки. Если ты замыслила зло против меня, то услышанное будет тебе на руку. Да, я искал Кетуру, — продолжил он, не дожидаясь ее реакции, а тем более заверений в безопасности. — Я нанимал следопытов прочесать дикую местность, прорицателей творить заклинания и предсказывать по полету птиц. Сотни достойных доверия торговцев разнесли во все концы страны послание с обещанием награды за возвращение беглянки. Я так действовал из-за любви к ней. Если бы я только нашел ее, я бы обеспечил ей безопасную жизнь вдали от Халруаа и лучший уход, который можно купить за богатства Эксчелсоров.

— Уход? — эхом откликнулась Тзигона. — Она была больна?

— Она готовилась выносить ребенка-джордайна, — с готовностью признал он. — Мы были избраны для этой цели, но Кетура не тот человек, который полагается на случай. Она принимала снадобья, чтобы быть уверенной, что ее ребенок станет самым могущественным из когда-либо живущих джордайнов.

У Тзигоны защемило в груди. Она что же, выходит, неудавшийся джордайн? А почему, к дьяволам, и нет? За свою короткую жизнь она срезала кошельки, участвовала в уличных выступлениях, выращивала бехиров, перепробовала еще с полсотни других занятий одно необычнее другого. Найти что-то новенькое было бы сложно.