Искупительница - Джордан Ифуэко

– Я все вытру!

– С каких пор ты занимаешься уборкой? Великий Ам… – Кира сжала переносицу, издав истерический смешок. – У нас нет на это времени! Пожалуйста, Тар. Просто пошли кого-нибудь за слугой?

– Слугам здесь не нравится.

Этот факт, конечно, не имел никакого отношения к делу, но так все и было. Потрескивающая энергия Луча, усиленная кусо-кусо, разносила наши призрачные голоса по коридорам, заставляя слуг нервничать. В результате в крыле почти никто не работал. Но нам нравилось так даже больше: Помазанникам хватало компании друг друга. И все же наиболее амбициозные помощники то и дело крутились поблизости: придворные, мастерицы красоты, плетельщицы волос и портные, часами ожидавшие в примыкающих к нашему крылу комнатах в надежде, что Помазанникам понадобится их помощь. Когда я входила или выходила из апартаментов, слуги уже ждали за дверью, готовые исполнить любой приказ.

Но я не покидала Имперские апартаменты уже несколько дней. Разумеется, это не осталось незамеченным и лишь подлило масла в огонь сплетен, уже разошедшихся по дворцу.

«Императрица-Искупительница – убийца».

– Портные ждут уже несколько часов. У тебя даже прическа еще не готова.

Кира с трудом поспевала за мной – ее движения сковывал парадный наряд Верховной Жрицы. На ней была нефритовая туника и платок такого же цвета, обрамленный серебряными монетами ее родного королевства, Благословенной Долины. Я, в отличие от нее, была одета только в льняную сорочку и сандалии. Облако моих волос было кое-как завернуто в черный шелковый платок для сна.

– Дайо наверняка уже одет, – продолжила Кира. – Он…

Она замолчала, не договорив, когда я свернула в одну из просторных спален.

Нам стоило догадаться, что именно мы увидим. В конце концов, еще до того, как я отодвинула штору на входе, в коридор сквозь Луч просачивалась какофония их голосов. Но я все равно ахнула, судорожно вцепившись в миску с молоком: шесть тел, дышащие в унисон, блестели из-под украшенного москитной сеткой балдахина. Камерон, Тео, Майазатель, Уманса, Затулу и Эмерония лежали вместе в одной большой постели. Каждый или лежал головой на животе у кого-то другого, или гладил ладонями чужое лицо. В мерцающем свете факелов сияли самые разные оттенки кожи.

Я чуть не уронила свитки.

– Кхм! – прокашлялась я, заговорив неестественно высоким голосом. – Простите, если помешала.

Камерон рассмеялся, выскользнув из-под Тео.

– Не извиняйся, – произнес он с сильным мьюйским акцентом. – С нашей стороны было невежливо вот так опустить ментальные щиты. Наверное, мы слишком громко думали, да?

– Можешь присоединиться к нам, – вставила моя кетцальская сестра Майазатель, перевернувшись на спину, – теперь она ухмылялась мне вниз головой. Две ее шелковые косы свисали с края постели. – Ты тоже, Кира.

Я закатила глаза. Кира покраснела.

Когда мы только переехали в Имперские апартаменты, частные спальни меня совершенно потрясли. Раньше мы с братьями и сестрами спали плечом к плечу в Зале Снов в Детском Дворце или одной большой кучей на полу в Крепости Йоруа. Так мы избегали лучевой тоски – лихорадки и медленного безумия, одолевавших Помазанников, если они были разлучены больше часа. Это также уменьшало вероятность того, что мы будем уходить по ночам в поисках романтических приключений: никому не хотелось будить остальных.

Но в Имперских апартаментах Ан-Илайобы имелись двенадцать отличных – и раздельных – спален. Они были выстроены по кругу, с коридором по внешнему периметру и просторной гостиной в центре. Похоже, предыдущие Помазанники укрепляли свою связь с Лучом с течением времени, благодаря чему групповой сон перестал быть необходимостью. Но из-за ранней смерти Олугбаде… нашей лучевой связи едва исполнилось пять лет. Мы были самыми юными Помазанниками в истории Аритсара.

Тереза решила эту проблему с помощью кусо-кусо, усилив нашу связь и усмиряя лучевую тоску. И все же мы часто по привычке спали по несколько человек в кровати… Вот только некоторые из моих братьев и сестер наслаждались привилегиями нашей новообретенной приватности несколько больше, чем другие.

– Это не то, что вы думаете! – выпалила Эмерония, моя сестра из Бираслова, самая юная из Совета в свои четырнадцать.

Она чопорно поправила съехавший набок платок, покрывавший ее короткие темные волосы, и виновато глянула на Киру. Они обе принадлежали к Людям Крыла – самому строгому религиозному течению в Аритсаре.

– Мы просто рассказывали истории. Пытались подарить друг другу сны, как Тар делала раньше. Когда она еще не была занята этими своими перемириями и торжествами.

– Торжествами, на которые нас даже не приглашали, – добавил Затулу из Джибанти, наклонив свою бритую голову.

Кира скрестила руки на груди.

– Вы ведь знаете: этот вечер особенный. Тар не могла пригласить всех. И если вы просто делились историями… почему вы все наполовину раздеты?

– Луч лучше работает при касании кожей, – объяснил мой брат из Спарти, Тео, приобнимая Камерона мускулистой рукой.

– Ты собираешься арестовать нас, Тарисай Идаджо? – бесстрастно спросил мой брат из Ниамбы, Уманса.

Он сверкнул улыбкой – белые зубы контрастировали с его темной кожей, на которой поблескивали татуировки в виде созвездий. Луч подсказал ему, где я: обратив на меня взгляд своих невидящих белых глаз, он протянул руки, чтобы я надела на него кандалы.

Я поморщилась, прижимая свитки к груди. Идаджо означало «Справедливая». Технически, следить за исполнением имперских законов было моей работой как Верховного Судьи.

– Тогда ей пришлось бы арестовать и себя, – заметила Эмерония своим обычным монотонным голосом. – Когда Тар забывает поднять на ночь ментальные щиты, в ее снах о Санджите частенько отсутствует одежда.

Щеки у меня запылали. Закон запрещает Помазанникам все, что хоть отдаленно напоминает романтические или сексуальные отношения – за исключением, разумеется, нашего Лучезарного, которому мы поклялись служить так, как он пожелает.

Однако за закрытыми дверями на этот закон часто закрывали глаза. Меня это даже не волновало до тех пор, пока отношения Таддаса и Мбали не привели к смерти Олугбаде. В конце концов, если бы они не влюбились… Таддаса не вышло бы шантажировать. Он бы не убил императора, не попал бы в тюрьму, его горло не перерезал бы мальчик в…

Я заставила себя не думать об этом.

– Никого я не собираюсь арестовывать, – фыркнула я. – Это всего лишь игра с рассказыванием историй. Никто из вас не нарушил закон.

– Пока что, – кашлянул Тео.

– Просто будьте осторожнее в следующий раз, – сказала я строже, чем намеревалась. – Все вы.

Эмерония сморщила свое эльфийское личико, напоминая одновременно ребенка и ворчливую старушку.

– Тар, ты нехорошо выглядишь.

– Не будь параноиком, – отмахнулась я беспечно. – Я… я просто…

Просто все, кого я люблю, умирали как мухи. Таддас истекал кровью в коридоре. Леди отравили.