Небеса реальны! Поразительная история путешествия маленького мальчика на небеса и обратно - Линн Винсент

Смотритель поднял руку, и Рози осторожно перебралась из нее на ладонь Колтона, а затем обратно в руку смотрителя, ни разу при этом не замедлив своего движения. И когда смотритель вручил Колтону желанную наклейку, мы радостно захлопали и закричали. Он преодолел свой страх и одержал важную для себя победу. Этот момент стал настоящим лакомым украшением этого грандиозного дня – подобно сахарной глазури на торте.

Когда мы вышли из «Павильона бабочек», я снова обратился мыслями к последним семи месяцам. Трудно было поверить, что все события – сломанная нога, камни в почках, потеря работы, финансовые трудности, три операции и подозрение на рак груди – все они случились в течение полугода. В тот момент я впервые понял, что все эти месяцы чувствовал себя, как боксер на ринге, вынужденный то и дело защищаться и постоянно ожидающий новых ударов судьбы. И теперь впервые с того лета я почувствовал себя полностью расслабленным.

Если бы я стал и дальше развивать это сравнение с боксерским рингом, то, возможно, пришел бы к такому логическому заключению: во время поединка боксеры нередко получают очень жестокие удары, но справляются с ними, поскольку заранее готовы к ним. А вот удар, который их посылает в нокаут, они обычно заранее не предвидят.

Глава 4

Тревожные сигналы

В тот же вечер, как следует наплававшись в бассейне, счастливые Кэсси и Колтон сидели в большой круглой кабинке ресторана «Старый Чикаго» в Грили и занимались раскрашиванием картинок, пока мы с Соней приятельски беседовали со Стивом Уилсоном и его женой Ребеккой. К этому времени мы уже успели покончить с каким-то ужасным итальянским блюдом, а дети быстро управились со своими любимыми кушаньями – пиццей, спагетти и чесночными булочками.

Стив был старшим пастором веслианской церкви в Грили, насчитывавшей от тысячи пятисот до двух тысяч прихожан, что примерно равнялось численности Империала, нашего родного городка. Для нас с Соней эта была прекрасная возможность поближе узнать другого священнослужителя из нашего же округа и получить кое-какие представления о том, как он справляется со своим обязанностями. На следующий день мы собирались посетить церковь Стива. Соне особенно хотелось увидеть, как осуществляется на практике специальная программа для детей, рассчитанная на воскресные школы. Ребекка каким-то образом умудрялась одновременно участвовать в нашем разговоре и раскрашивать картинки вместе с детьми.

– Смотри-ка, Колтон, ты просто мастерски раскрасил эту пиццу! – воскликнула она.

Колтон в ответ изобразил вежливую полуулыбку, но при этом вел себя необычайно тихо. Так прошло несколько минут, и вдруг он сказал:

– Мам, у меня живот болит.

Мы с Соней обменялись взглядами. Неужели опять желудочный грипп? Соня коснулась тыльной стороной руки щеки Колтона и покачала головой:

– Вроде бы жара нет, дорогой.

– Кажется, меня сейчас вырвет, – сказал Колтон.

– Мне тоже не очень хорошо, мам, – подала голос Кэсси.

Судя по всему, дело было в пище, которую они только что съели. Так как детям нездоровилось, мы поспешили закончить ужин, попрощались с Уилсонами и направились в отель, благо он находился напротив ресторана, по другую сторону автомобильной стоянки. Едва мы подошли к двери в номер, как предчувствие Колтона сбылось: его вырвало, сначала на ковер, а потом, после того как Соня быстро увела его в ванную, и в унитаз.

Стоя в дверях ванной комнаты, я смотрел, как маленькая фигурка Колтона, склонившись над унитазом, содрогается в конвульсиях. Честно говоря, это мало походило на пищевое отравление.

«Похоже, опять этот желудочный грипп, – подумал я. – Да уж, лучше не придумаешь!»

Так начался этот вечер. И так он продолжился, ибо Колтона рвало непрестанно каждые тридцать минут, словно по часам. В перерывах между приступами Соня сидела в обитом тканью кресле, посадив Колтона себе на колени и держа под рукой ведерко из-подо льда на тот случай, если они не успеют добежать до ванной. Примерно через два часа то же самое началось со вторым ребенком. Когда жена с сыном были в ванной (Колтон – склонившись над унитазом, а Соня рядом, на коленях, положив для пущей уверенности руку ему на спину), туда ворвалась Кэсси и опорожнила содержимое желудка прямо в ванну.

– Тодд! – позвала меня Соня. – Мне нужна твоя помощь.

«Прекрасно, – подумал я. – Теперь заразились оба».

Заразились ли? После того как мы отнесли обоих детей в спальню и уложили на кровать, мы с Соней серьезно призадумались. Колтон заполучил желудочный грипп за день до этого. Но целый день, проведенный в «Павильоне бабочек», он чувствовал себя вполне нормально и был совершенно счастлив, не считая того минутного напряжения, когда ему пришлось взять в руку Рози, чтобы получить наклейку. Кэсси тоже держала Рози… Неужели это тарантул послужил причиной рвоты у обоих?

«Да нет, ерунда», – сказал я себе и отбросил прочь саму эту мысль.

– Дети в ресторане ели одну и ту же пищу или разную? – спросил я у Сони, которая в это время лежала на одной из двуспальных кроватей вместе с обессилевшими от рвоты больными детьми, обняв каждого рукою.

Она уставила глаза в потолок и на секунду задумалась.

– Мне кажется, они оба ели пиццу… Да мы все ее ели! Думаю, это грипп. Вероятно, Колтон не полностью поправился и заразил Кэсси еще до того, как мы приехали сюда. Врач сказал, что это заразный вирус.

Как бы то ни было, но похоже на то, что наше праздничное путешествие, призванное успокоить нервы после стольких месяцев суеты и беспорядка, внезапно подошло к концу. Действительно, через несколько минут я вновь услышал «волшебные» слова, которые, казалось, лишь подтверждали мои мысли:

– Мама, я чувствую, меня опять сейчас вырвет.

Соня схватила Колтона и бросилась с ним в туалет – и как раз вовремя.

Когда наступило утро и в комнату сквозь занавески проник розовый свет зари, Соня все еще не спала. Мы договорились, что, по крайней мере, хотя бы один из нас должен посетить церковь в Грили, чтобы понять, какие функции приходится выполнять пастору в таких больших церквях, как эта, и применить это знание у себя в Империале, поэтому я постарался хоть немного поспать. Обязанности дежурной медсестры достались на долю Сони, которая практически каждый час таскалась с Колтоном в ванну и обратно. Кэсси в течение ночи стошнило только раз, а что касается нашего мальчика, то, как бы ни назывался поразивший его вирус, он, похоже, основательно внедрился в его нутро и прочно там осел.

Мы выписались из отеля рано утром и поехали к жившим здесь же, в Грили, Филу и Бетти Лу Харрис, нашим близким друзьям, суперинтендантам веслианского церковного округа, куда входили штаты Колорадо и Небраска. Мы изначально планировали посетить церковь Уилсонов совместно, обеими семьями. Но теперь, имея на руках двух больных детей, мы решили, что Соня останется у Харрисов. Бетти Лу, добрая душа, добровольно отказалась ехать с нами и вызвалась помогать Соне в уходе за детьми.

Когда после обеда я возвратился из церкви, Соня подробно рассказала мне о положении дел: Кэсси чувствовала себя намного лучше и даже проглотила немного пищи без всяких для себя последствий, а вот Колтона продолжало рвать с завидным постоянством, и есть он отказывался – точнее, просто не мог.

Колтона поместили в гостиной: он лежал, свернувшись калачиком, поверх то ли одеяла, то ли чехла для мебели в самом уголке дивана, а поблизости, на всякий случай, стояло ведро. Я подошел и сел рядом.

– Ну что, приятель, дела идут не совсем блестяще, да?

Колтон еле заметно качнул головой, и его голубые глаза заволоклись слезами. Пусть мне уже за тридцать, но за последние несколько месяцев я на себе очень хорошо узнал, каково это – быть больным и беспомощным, причем до такой степени, что хочется плакать. Поэтому я всем сердцем сострадал сыну.

– Иди ко мне, – сказал я и, положив его себе на колени, посмотрел в его круглое личико. Его глаза, обычно искрящиеся и веселые, смотрели уныло и жалобно.

Подошел Фил, сел рядом и перечислил симптомы: боль в районе кишечника, обильная рвота, температура, которая то появляется, то исчезает…

– Не аппендицит ли это?

Я на секунду задумался. Вполне может быть. Во всяком случае, у нас в роду это не редкость: у моего дяди был острый приступ аппендицита, я сам перенес не менее злополучный приступ в колледже, еще в то время, когда встречался с Соней. Да и у Сони тоже удалили аппендикс, когда она была на втором курсе.

Но сейчас обстоятельства складывались совсем не так, как нам хотелось бы. Врач в Империале диагностировал у Колтона желудочный грипп. А если это аппендицит, то почему тогда Кэсси тоже заболела? Уж в ее-то случае никаких причин для этого не было.

Мы провели воскресный вечер вместе с Харрисами. К утру Кэсси полностью выздоровела, а Колтона и вторую ночь непрестанно рвало.