Следующий в очереди (ЛП) - Доуз Эми

Он ставит нам два маленьких стула, и через несколько секунд мы уже сидим плечом к плечу с удочками, опущенными в ледяную воду.

И вот она начинается…

Подледная рыбалка.

Которая, как я сейчас понимаю, в основном представляет собой то, что я просто сижу в тишине и смотрю в лунку.

Парням правда это доставляет удовольствие?

Качаю головой, заставляя себя жить настоящим моментом и наслаждаться окружающей меня природой. Позволить себе глубоко задуматься и для разнообразия принять что-то новое и необычное.

Поэтому я жду.

И жду.

И жду.

Смотрю на часы, и мне становится не по себе, когда я вижу, что прошло всего четыре минуты. Такое чувство, что мы занимаемся этим уже, по меньшей мере, час. У меня сломались часы?

Проходит еще несколько минут.

Или это секунды?

Есть ли на этом озере странное искривление во времени, когда все замедляется? И, черт побери, почему здесь так тихо? Молчание мучительно. Все, что я слышу, — это холодный ветер снаружи и время от времени слабое потрескивание пропанового обогревателя. Ни шума города, ни уличного движения... ничего!

Мы здесь совсем одни. Еще одна палатка находится на другой стороне озера, где, вероятно, даже не услышат моих криков из-за ветра.

— Давай…

— А-а-а! — кричу я с расширившимися от ужаса глазами, и понимаю, что это голос Сэма заставил меня подпрыгнуть, как одну из тех дурочек из фильмов ужасов.

— Иисусе, что, черт возьми, случилось? — спрашивает Сэм, поворачиваясь, и с беспокойством пялится на меня во все глаза.

Я резко мотаю головой.

— Ничего.

— Это ты так кричишь, когда ничего не случается? — спрашивает он. Чувствую на себе его взгляд, но не могу заставить себя посмотреть на него.

— Твой голос просто... удивил меня, — щебечу я.

Он пристально смотрит на меня. Тихо и спокойно, как всегда.

— Ты над чем-то глубоко задумалась, искорка?

— Нет, — оправдываюсь я, и тут мои брови поднимаются. — А может, и да! — Смотрю на него широко раскрытыми, взволнованными глазами. — То есть, мое воображение, безусловно, взмыло ввысь. Как думаешь, это глубокие размышления?

— Понятия не имею, — отвечает Сэм со смехом и качает головой. — Но знаю, что такой крик отпугнет рыбу куда подальше… так что, может, попробуешь не так глубоко задумываться.

Улыбаюсь этому замечанию, потому что, по крайней мере, он не уличил меня в перенастройке. После очередной минуты молчания, я, наконец, спрашиваю:

— Так это все?

Сэм слегка шевелит леской, и та еще больше провисает в лунке.

— Все.

— Ты просто... сидишь здесь и ждешь?

Он кивает.

— Они клюнут.

— Откуда ты знаешь?

— Я не знаю... Марв знает. Если Марв говорит, что они клюнут, значит клюнут.

— Это что-то вроде Поля Чудес для рыбаков или типа того? — с любопытством спрашиваю я и затем понижаю тембр голоса, чтобы он звучал глубоко и проникновенно. — Если будешь рыбачить, они клюнут.

Сэм разворачивается ко мне лицом и наблюдает с веселым блеском в глазах. Облизывает губы, будто собирается что-то сказать, но затем так же быстро поворачивается к своей удочке и молчит.

Он так хорошо умеет молчать.

Тяжело выдыхаю и пытаюсь понять, почему я не умею молчать. Мне хочется выйти сюда, чтобы побыть наедине со своими мыслями и поразмышлять, чтобы не было нужно заполнять эту тишину. Что это говорит обо мне?

— Хороший холодный бокал шардоне был бы сейчас очень кстати. Уверена, большинство рыбаков пьют пиво, но я ненавижу пиво, и не понимаю, почему вы тоже не можете пить вино. Это не напиток для умников, как думают некоторые. На заправке у дома моих родителей продается очень хорошее шардоне, три бутылки за десять баксов. С откручивающейся крышкой, так что, если хочешь, можно пить прямо из горла! А здешний холод? Тебе даже не понадобится холодильник. Просто засунь их в снег, и все готово. Чувствую, вино должно стать официальным напитком подледной рыбалки!

Неловко смеюсь и с досадой отворачиваюсь от Сэма.

Мне нужно немедленно прекратить эту бессмысленную болтовню. Может, если я переведу внимание на Сэма, это поможет мне заткнуться.

— Так почему же ты так любишь подледную рыбалку, Сэм? — спрашиваю я, поворачиваясь к нему.

— Ты ее уже возненавидела? — отвечает он с ухмылкой.

— Нет! — восклицаю я, защищаясь, выпячиваю грудь. — Только пытаюсь побольше узнать о том, что в ней привлекательного, вот и все.

Он пожимает плечами.

— Я вырос на подледной рыбалке вместе с отцом. Я — единственный сын, так что это было нечто вроде ухода от всего эстрогена в нашем доме.

— Твой отец по-прежнему ездит сюда с тобой?

Он замолкает, на мгновение нахмурив брови.

— Нет, не ездит.

«Ла-а-адно», — думаю я про себя. Он явно не хочет вдаваться в подробности.

— Твои сестры когда-нибудь приезжали сюда с тобой?

Он со смехом качает головой.

— Определенно, нет. Это вообще не их тема.

Внезапно глаза Сэма расширяются, и я следую за его взглядом к видеомонитору.

— Мэгги, у тебя клюет.

— У меня? — взвизгиваю я, руки сжимают катушку так сильно, что я чувствую, что могу сломать тонкий металл.

— Ш-ш-ш, успокойся... смотри.

Рыба бросается на крючок один раз, и с него исчезает кусочек приманки, будто она его только попробовала. Потом она возвращается, широко раскрывает пасть и…

— Подсекай! — громко восклицает Сэм.

— Что подсекать? — восклицаю я в ответ.

— Крючок!

— Что? — кричу я, совершенно сбитая с толку. — О чем ты говоришь?

Сэм бросает свою удочку и быстро меня обнимает, прижимаясь всем телом.

— Ты должна подцепить крючком рыбу. Просто сделай удочкой хороший рывок.

Он тянет удочку вверх, и как только он это делает, я чувствую, как тяжелый груз оттягивает вниз кончик удочки.

— Черт возьми, это большая рыба?

Теплое дыхание Сэма щекочет мне щеку, и он усмехается.

— Похоже на то.

— Круто! — визжу я, потому что ничего не могу с собой поделать. Все так волнующе.

Сэм помогает мне вытащить рыбу. Она глубоко, так что приходится долго подтягивать удочку, наматывать леску, а потом снова подтягивать. Кажется, это длится целую вечность, но когда рыба, наконец, приближается к поверхности, я вижу, как она беснуется у лунки.

— Как думаешь, сможешь схватить ее руками? — спрашивает он задыхающимся и взволнованным голосом, совсем как у меня.

— Конечно! — восклицаю я, закусывая кончики перчаток и срывая их с рук.

Сэм на секунду теряется, но потом стряхивает с себя удивление и хватает леску рукой. Рыба на секунду замирает, когда он быстро вытаскивает ее через отверстие, Сэм говорит:

— Хватай ее прямо за жабры.

Я делаю как велено.

Я не думаю. Просто... делаю.

Они холодные, мокрые и немного острые по краям, но я держу большую извивающуюся рыбу голой рукой. Черт возьми, я держу в руках рыбу! Я визжу от восторга, и моя улыбка становится от уха до уха, Сэм наблюдает за мной с таким же довольным выражением лица.

— Это очень круто. Не могу поверить, что сейчас держу в руках рыбу.

Он громко смеется.

— Честно говоря, я тоже.

— Да? — восклицаю я и удивленно вскидываю брови. — И что мне теперь с ней делать?

Сэм пожимает плечами.

— Хочешь ее отпустить или съесть?

— Отпустить, — мгновенно отвечаю я. — Определенно отпустить.

Сэм берет рыбу у меня из рук и осторожно вынимает крючок из ее рта. Похоже, рыба сильная. Из тех, что, вероятно, всю свою жизнь все просчитывала, а затем появившийся из ниоткуда крючок пускает все под откос.

Я знаю это чувство.

Я слишком хорошо знакома с чувством удовлетворения, когда вы уверены в своем следующем шаге. Когда чувствуете, что поднимаетесь по идеальной лестнице, но затем внезапно из ниоткуда появляется некто и сталкивает вас назад.

Сэм серьезно смотрит на меня.

— Это твой улов, так что ты должна ее отпустить. Возьми ее двумя руками за хвост и погрузи наполовину в воду. Осторожнее со спинным плавником, он острый. Подожди, пока она выплывет из твоей руки, хорошо? Не бросай обратно, пока она не будет готова. Ей нужно уйти самой.