Ловушка для бога (сборник) - Сергей Грин

Томас всё это знал, сочувствовал этой неутомимой и смелой женщине и потому среди невидимых призраков мыслей и образов, витающих во всех помещениях и коридорах Останкино, появилось облако с лицом прелестного диктора, всей своей внешностью олицетворяющей эту светлую будущую Россию. Сусанна, вдруг озаренная этим видением, поняла, что этот образ и девушка, идущая навстречу – одно и то же. Её волнистые светло-каштановые волосы напрочь отвергали саму возможность существования на Кавказе бородатых черноволосых исламистов, доверчивые голубые глаза исключали даже намёк на непонимание между народом и правительством, её изящный, чуть вздёрнутый носик полностью отрицал связь антиолигархических настроений в обществе с бытовым антисемитизмом, а яркие, чувственные, в меру полные губы не признавали конфессиональной нетерпимости и догматизма.

В общем, весь состоящий из отрицаний образ Виктории подтверждал незыблемую аксиому математики, что минус на минус дает плюс. Это было лицо будущей России.

Сусанна остановилась и, дернув за рукав своего спутника, который утомлённо продолжал двигаться в прежнем направлении, сказала:

– Геворк! Сейчас же узнай из какой она студии и приведи её ко мне.

Тот нехотя повернулся и крадучись пошел за Викторией и Томасом. Те вошли в студию научных и популярных программ и тут же были захвачены вихрем наглого искушения, липкого гостеприимства и демонстративного величия Антона.

Усадив поодаль в уютное кресло сразу заскучавшую Вику, мужчины занялись обсуждением сценария документального фильма, который Антон неделей ранее прислал Томасу.

В кабинет неслышно ввинтился Геворк, кивнул Антону и, наклонившись к Виктории, призывным шепотом галантно объявил:

– Я прошу извинить меня, вас хотела бы видеть наш главный редактор программы. Это не займёт у вас много времени.

Виктория повернулась к Томасу, занятому разговором с Антоном, и недоумённо развела руками.

Томас извинился перед Антоном, подошел к Виктории и на ушко тихо сказал:

– Держи себя в руках и не соглашайся на утреннее время. Ты же любишь поспать.

– О чём ты? Я не понимаю, – так же шепотом ответила Вика и, увлекаемая Геворком, исчезла за дверью.

Несмело войдя в студию, Виктория увидела сидящую за огромным столом Сусанну и ещё больше оробела. Та пригласила сесть и внимательно стала её рассматривать. «Да, я не ошиблась. Это именно то, что надо», – подумала она.

Расспросив Викторию о её короткой, но впечатляющей жизни, Сусанна в нескольких сжатых, уже давно выученных выражениях, обрисовала тематику студии и, строго глядя на Викторию, сказала:

– Я хочу предложить вам место диктора в нашей утренней программе.

Виктория чуть не подпрыгнула от удивления, её глаза стали похожи на взрывы, которые рисуют в мультяшках, но вспомнив наказ Томаса и содрогаясь от грозящего ей неминуемого отказа, пролепетала:

– Утреннее время не подходит, – и неожиданно для себя добавила: – Я люблю поспать.

– Девочка – крепкий орешек, – подумала Сусанна и согласилась: – Ладно, день и вечер, но только не прайм-тайм.

Вика задумалась над последним словом, а Сусанна продолжала:

– Могу предложить вам сто тысяч.

– Рублей?

– Долларов! – сердито отрезала Сусанна.

– В месяц?

– В год! – разозлилась редакторша.

Пока Виктория считала про себя, сколько это будет в месяц, пауза затянулась, и Сусанна не выдержала первой:

– Хорошо, сто тридцать и это моё последнее слово!

Виктория, измученная предыдущими арифметическими расчётами, устало выдохнула:

– Я согласна!

Вика вбежала в комнату, где разговаривали Антон и Томас, и с порога закричала:

– Меня приняли диктором к Сусанне! Вот!

– Что?! – возмущенно воскликнул Антон.

– Так быстро? – меланхолично проворчал Томас.

– Да! Меня будут видеть в Америке, Франции и Германии!

– Томас, что это такое?! – взвился Антон. – Я сейчас же пойду и разберусь! Я не допущу, чтобы наивных и доверчивых девушек обманывали несбыточными обещаниями.

– Нет, Антон. Это Сусанна, вы же её знаете…, – спокойно и убеждённо проговорил Томас.

Антон опустился в кресло и посмотрел на Вику печальными глазами собаки, которую хозяин оставил дома, а сам ушел гулять с новой подружкой.

Всё оставшееся время в машине от Останкино до дома Виктория была занята переговорами по телефону решительно со всеми друзьями и просто знакомыми. Тем более, что пробки на дорогах способствовали этому процессу. Томас посмеивался про себя и спокойно вел машину, не обращая внимания на раздававшиеся время от времени возмущённые возгласы: «Ты что? Не веришь мне?!», «По-твоему, я сошла с ума?!». Томас остановил машину перед домом Виктории и она, не прерывая телефонного разговора, чмокнула его в щёку и побежала к подъезду. Вдруг она остановилась и вернулась к машине:

– Томик, а с какими людьми мы должны были встретиться после Антона?

– Ну, мы же встретились с Сусанной!

– Не понимаю! Ты как всегда морочишь мне голову. Но я тебя прощаю! Пока, милый!

Остаток дня Томас провел дома за компьютером, приводя в порядок и систематизируя данные привезённые из Женевы. Наконец, последний файл был тщательно просмотрен, снабжен замечаниями и помещен в нужную папку. Всё было готово, для того чтобы начать движение к последнему рубежу. Томас взглянул на закрытый ноутбук, погладил его гладкую спинку и удовлетворенно хмыкнул: «Так просто… Неужели конец этому долгому нескончаемому плену?!» Вечерняя Москва лежала за окнами сытая и блестящая. Светлячки автомашин двигались по освещённым фонарями линейкам дорог, разворачиваясь в разные стороны как стрелы салюта в ночном небе. Рекламные разноцветные панели торопили, напоминали, уверяли в своём могуществе, клялись в любви к тем, чей взгляд мимоходом касался их горячих, переливающихся всеми цветами и оттенками, обманных змеиных тел. Только пыльное небо, подсвеченное снизу миллионами огней, хранило безразличие и спокойствие, нарушаемое мерцающими звёздами самолетов, неторопливо плывущих из бесконечности в бесконечность. Томас улегся в кровать, ощущая лёгкое прикосновение приближающегося сна.

В закрытые глаза тут же приплыл дрожащий отблеск солнечных лучей от волнующейся поверхности тёплого моря. Заходящее за море солнце окрасило багрянцем белоснежный дворец финикийского царя Шубодди, возвышающийся над городом, вдали от кромки моря, сплошь забитой лодками, низкими причалами и крохотными домиками рыбаков. Ниже дворца спускались к центру города каменистые террасы, на которых радовали взор просторные дома мужей города, по традиции богатых жилищ увитые гирляндами дикого винограда. Этот город, как драгоценная перламутровая жемчужина между синим морем и зелёными холмами гор, блистал мраморной красотой и не давал покоя своим изобилием соседям и с юга и с севера.

Фасад верхнего балкона большого дворца выходил на море – источник могущества богатого города Библ. На мраморной веранде стоял стол со сладостями и прохладной водой. Два смуглых раба овевали царя и Гебалма, одного из богатейших мужей города, опахалами из перьев орла.

Шубодди, не глядя на своего многолетнего советника, раздражённо говорил:

– С юга нас закрыли отряды Египта. Воины фараона стоят в городах Финикии и следят за каждой отправкой дани. Я только что послал фараону свою дочь и тридцать лучших рабов в придачу. С севера мне всё время грозят хетты. Их дикие вожди не оставляют надежды захватить моё царство. Мы не можем торговать как раньше. Мне осталось только море. Но как можно плавать на наших лодках купцам и воинам, если они не могут выйти далеко в море, чтобы обойти хеттов или египтян, которые при каждом удобном случае грабят их?! Я писал об этом фараону, но он разгневался на мою жалобу, а его воины стали убивать купцов, чтобы никто не узнал об этих грабежах.

– Великий царь! Мои лодки тоже были захвачены хеттами, когда возвращались с товарами от народов моря. Я понёс огромные убытки.

– Ты говорил, что знаешь человека, который строит лучшие лодки в Финикии. Может быть, он сумеет сделать большие лодки для купцов и воинов, которые не боятся открытого моря?

– Он ждёт внизу, великий господин.

– Пошли слугу за ним!

Худощавый человечек, смуглый от долгих часов работы на жарком солнце, низко опустив голову, вошел в сопровождении слуги и, остановившись поодаль, монотонно стал повторять одну и ту же фразу:

– Великий государь! Я припадаю к вашим ногам семь и семь раз!

– Не бойся, подойди ближе. Говорят, что ты строишь лучшие лодки в Библе…

– Людская похвала делает нас больше, чем мы есть на самом деле, великий господин. Мы обтягиваем наши лодки козьими шкурами и пропитываем смолой кедра. В них садятся четыре человека и ловят рыбу далеко от берега.