Дорога в лето - Эмери Лорд

Концерт был великолепным. Члены семьи Ди, заплаканные и счастливые, уехали обратно домой, в Нэшвилл. Я же осталась здесь с Ди, чему рада как слон.

Когда мы всё-таки попадаем в наш номер, Пич сразу уходит в свою спальню. Ди, словно ураган из адреналина и счастья, начинает кружиться по комнате. Я бросаю свою сумку на пол и падаю на диван возле ноутбука. Хочу перекинуть фотографии с фотоаппарата, чтобы освободить память для завтрашней фотосессии. Ввожу свой пароль и едва успеваю нажать кнопку, как что-то в комнате меняется. Радостное возбуждение Ди, только что пульсировавшее по всей комнате, начинает угасать.

Её лицо становится мертвенно-бледным, она замерла, словно её только что ударили. Причём очень сильно. Она смотрит на свой рабочий телефон.

— Рейган. — Её голос звучит приглушено. — Загугли моё имя.

Мои пальцы начинают яростно бегать по клавиатуре, набирая текст, и я чувствую, как гипс мешает двигать пальцами. На запрос «Лайла Монтгомери» поиск выдаёт множество ссылок, и тут моё сердце уходит в пятки. Ди приземляется на диван подле меня.

За последние полчаса появилось двенадцать новостей, связанных с именем Ди, и каждая с ужасающим названием: «Обнажённые фотографии Лайлы Монтгомери», «Кантри-принцесса свергнута со своего престола?», «Парень, которому она разбила сердце».

— Что за…? — выдавливаю я из себя, а мои глаза в ужасе бегают по экрану.

Конечно же, нет никаких фотографий с обнажённой Ди. Хотя меня напугало название последней статьи. Оно намекает на то, что они узнали о Джимми. Но и это ничем не лучше. Это один из самых адовых ночных кошмаров, и я не могу поверить, что он осуществился. Ди и Джимми были домоседами даже до первой её записи. Они были так осторожны, дабы не попадаться на глаза фотографам.

Ди прикрыла рот рукой, а её глаза расширились от ужаса.

— Открой любую.

Я нажимаю на первую ссылку и жду худшего. Вместе со статьёй появляется фотография, которую я узнаю.

Они обрезали её. Они вырезали бассейн позади Ди и Джимми и людей, которые их окружали. Журнал отредактировал эту фотографию, оставив только слившиеся в поцелуе верхние части их тел. Его купальные шорты не видно на фото так же, как и её плавки. Дальше хуже, тогда ещё длинные волосы Ди закрывают полоски купальника. С того ракурса, что сделано фото, создаётся впечатление, будто Ди совсем без купальника.

— Нет, — шепчет она, — нет.

С таким редактированием совершенно невинная фотография со дня рождения Джимми превратилась в обнажёнку. Это фото подрывает кристально чистую репутацию Ди и делает Джимми тем самым парнем, о котором все её песни.

Статья начинается словами: Звезда кантри Лайла Монтгомери является центральной фигурой недавнего скандала с фотографиями. Это шокирующее фото появилось в интернете в тот же день, когда прошёл её первый концерт.

Монтгомери имела репутацию невинной девочки, но это фото поднимает вопрос: насколько невинной она является на самом деле?

— Вот сволочи. — Мой голос звучит резко, а внутри кипит злость.

Ди сидит ровно, её глаза устремлены на экран. Страница отражает её глаза, наполненные слезами. Я знаю это ощущение паралича, когда понимаешь, что эта жгучая боль в твоей спине из-за удара ножом.

— Ты можешь показать им настоящее фото, — говорю я, хоть это и бесполезно.

— Оно уже там. — Её голос звучит тихо, как шёпот. — Фотография Джимми уже в интернете, и теперь они найдут его.

Она права, я не могу отрицать этого. Пресса окружила Ди как хищники, ожидающие момента, когда их жертва ослабнет, чтобы сразу атаковать. И сейчас настало их время.

— Пич! — кричу я в направлении её двери. — Пии-и-и-ч!

Это тот же инстинкт, из-за которого мы кричим посреди ночи родителям в надежде на то, что взрослый сможет всё исправить. Пич спешит к нам, на её заспанном лице отражается паника.

— Что случилось? — спрашивает она, направляясь к нам.

Я поворачиваю к ней экран компьютера.

— О нет… — говорит она невнятно, прикрывая рот рукой. — Они не могли…

Ди поворачивается, смотря на Пич.

— Ты знала об этом?

— Лисса говорила мне, что есть небольшая вероятность, — отвечает Пич, чувствуя свою вину. — Она сказала мне не говорить вам ничего о том, что они пытались заплатить журналу за то, чтобы они не опубликовали это.

— Ты могла бы, по крайней мере, предупредить меня! — кричит Ди. — Я не маленький ребёнок! Я имела право знать!

Я закусываю внутреннюю часть щеки, отчаянно желая закурить. «Ты бросила», — напоминаю себе, но мысленно возвращаюсь к пачке сигарет, которую спрятала у себя в сумке на случай крайней необходимости.

— Мне жаль, — говорит Пич. В её голосе мелькает тень сочувствия и вины. — Мне так жаль.

Поражённая этим ударом, Ди опускает голову. Потом поворачивается к компьютеру и снова смотрит на заголовки.

— Это несправедливо! Это же вранье! — Её голос хрипит от крика. — Это может всё разрушить — и мою новую запись, и тур… да всё.

Я больше не могу это терпеть, поэтому захлопываю ноутбук.

— Это полная хрень.

Обычно Пич делает мне замечания за подобные выражения, но сейчас она просто говорит:

— Я знаю.

Ещё одна слеза скатывается по щеке Ди, и я протягиваю к ней руки.

— Мы можем засудить их? Ди несовершеннолетняя. Они не имеют права продавать её обнажённые фото.

— Наверное, — говорит Пич. — Лисса говорила много бессмыслицы об экстренном совещании и о законном преследовании ответственной стороны.

— Мои братья, — говорит Ди, пока её тонкие плечи сотрясаются от рыданий. — Они ещё такие маленькие. Как мои родители будут им это объяснять?

Она встаёт и бьёт ладонью по крышке ноутбука, словно это его вина.

— Делайла… — тихо говорит Пич, но Ди, останавливая её, поднимает руку.

— Не надо, — резко произносит она. — Мне нужно позвонить маме.

Она хлопает дверью в нашу комнату, и я не спешу за Ди, молясь о том, чтобы её семья уже была дома. Пич возвращается к себе в комнату, а я играю в гляделки с мини-баром. Раньше я позиционировала себя как энтузиаста, когда дело доходило до выпивки во время отдыха. Но сейчас меня раздражает то, что во время кризиса мой взгляд направлен в сторону алкоголя.

Встаю и направляюсь к вешалке с одеждой Ди. Мои мысли витают где-то далеко, пока я провожу рукой по материалу летних платьев и жакетов. Это наряды для интервью, встреч с прессой, саундчеков и для других мест, где её будут фотографировать. Вся жизнь Ди аккуратно подобрана, примерена, но несовершенства проскакивают всё время — недостающая пуговица, дырочка на обшивке или же слухи.

Когда Ди подписала контракт с «Мадди Вотер Рекордс», его пресс-штаб подчистил её появления в интернете. Хоть у некоторых из нашей школы и были фотографии Ди, но лишь только две из них были с Джимми: с выпускного бала и фотография с футбольного матча с одноклассниками. Но на этих двух фотографиях они находятся в компании людей. И, честно говоря, ни одна фотография не была интересна.

Эта же фотография была очень интересна, поэтому я не удивляюсь, что кто-то продал её. Ради денег люди сделают всё что угодно. Однако, мы родом из маленького городка возле Нэшвилла, в котором люди переживают о том, как бы защитить Ди и Джимми. Они влюбились в эту парочку с тех пор, как Джимми остановился, чтобы помочь сменить колесо, и начали говорить о том, какой хороший пример подаёт Ди их детям. У остальных были истории о том, как папа Джимми посреди ночи пришёл в ветклинику, чтобы позаботится о больной собаке, а мама Ди пришла с запеканкой, когда умерла чья-то бабушка.

Всё это — неписаные законы маленького городка, где мы защищаем друг друга. Южный народ гораздо сильнее виски, и когда он сломлен, жжёт намного больше.

После того как я полчаса прослонялась по нашему номеру, наконец решаюсь постучать в нашу комнату. Ди лежит на кровати лицом вниз, её волосы рассыпаны на подушках. Я сажусь позади неё, и она приподнимается, чтобы посмотреть на меня. На её лице размазана тушь. Беру салфетку и смачиваю её водой из бутылки, стоящей на прикроватном столике.

Ди садится и поворачивается ко мне, её подбородок наклонён в мою сторону. Я провожу салфеткой по её щекам, смывая размазанный макияж. Лишь благодаря Ди я знаю каково это — заботиться о ком-то. Если бы мне давали салфетку каждый раз, когда Ди подставляла мне своё плечо, у меня бы их хватило, чтобы задушить того, кто продал это фото прессе.

— Что я могу сделать? — спрашиваю я.

Её ресницы почти незаметны без туши из-за бледной кожи. Я бросаю салфетку в мусорное ведро, и она с едва слышным звуком приземляется точно по назначению.

— Просто посиди со мной. — Она слегка отодвигается, освобождая для меня место. — Мне нужно что-то сделать.

Я заползаю на кровать и устраиваюсь рядом с ней, вытягивая ноги на белом покрывале. Ди крутит в руках свой личный телефон.