Петр, Павел и Мария Магдалина - Барт Эрман

Неудивительно, что Павел был почитаем некоторыми христиана-ми-докетами (Маркионом) и отвергнут другими христианами, осуждавшими докетизм (эбионитами), но вместе с тем его почитали некоторые из тех, кто отрицал докетизм (протоортодоксы), и отвергали другие, принимавшие докетизм. История порой становится запутанной, из глубины прошлого великие исторические личности могут представать и умаленными, и искаженными. У нас есть свидетельство в пользу предположения о существовании докетов — противников учения Павла или, по крайней мере, казавшихся таковыми. На эту мысль наводит, в частности, послание, включенное в «Деяния Павла» (II век), более известное как «Третье послание к Коринфянам».

Такое название дал ему не автор. Это просто обозначение, данное тексту читателями, знавшими о двух других посланиях Павла к церкви в Коринфе, которые включены в Новый Завет. Данное послание на самом деле принадлежит не Павлу, а человеку, который решил воспользоваться его именем и авторитетом, подобно авторам посланий Девтеро-Павла из Нового Завета, творившим столетием раньше; через полтора столетия так же поступил фальсификатор писем Павла Сенеке.

Контекстом «Третьего послания к Коринфянам» послужил сюжет в «Деяниях Павла». Некоторые христиане церкви Коринфа были смущены тем, что среди них появились два лжеучителя, возвещавшие толкование благой вести, противоречащее Павлу

Эти двое, по имени Симон (был ли это Симон Волхв?) и Клеобий, излагали основы докетического вероучения:

«Не нужно внимать [иудейским] пророкам; их Бог не Всемогущий; нет никакого воскресения во плоти; те люди — не творения Бога; Господь не приходил (в мир) во плоти; Он не родился от Марии; мир — творение не Бога, но ангелов».

Другими словами, эти воззрения докетов, во многом схожие со взглядами Маркиона, но, похоже (насколько мы может судить), они не притязают на авторитет Павла. Они отрицают Бога-Творца и его причастность к мирозданию, авторитет Ветхого Завета и телесность Христа.

В сохранившихся текстах самого исторического Павла предполагается иное мировоззрение, по крайней мере в отношении Бога, мироздания и авторитета Еврейского Священного Писания. Ему нет необходимости доказывать, что есть только один Бог, создавший небеса и землю, ниспославший Закон и пророков, потому что в его время не было христиан, отрицавших это. Но в более поздние времена, с появлением Маркиона и ему подобных, данные утверждения стали главным предметом споров, так как появились доводы относительно того, что сам Христос, возможно, не принадлежал к нашему тленному миру. Итак, для ответа на эти вопросы в «Третьем послании к Коринфянам» был призван легендарный Павел.

В нем «Павел» на каждом шагу вступает в спор с лжеучителями, утверждая, что, принимая такие докетические взгляды, они на самом деле отвергают Господа.

«Ибо вначале я передал вам учение, полученное мной от апостолов, бывших до меня… что Господь наш, Христос Иисус, рожденный Марией, рода Давидова, когда Дух Святой был ниспослан в нее с небес Отцом. Он пришел в мир, чтобы освободить всякую плоть через свою плоть и своей властью воскресить нас из мертвых как телесные существа… Ибо Бог, Всевышний и Всемогущий, сотворивший небо и землю, послал пророков иудеям прежде всего, чтобы отвратить их от грехов… Но поскольку Бог Всемогущий праведен и не пожелал отказаться от своего собственного творения, он ниспослал Дух через огонь в Марию-галилеянку, чтобы повергнуть зло через такую же гибнущую плоть, в которой он являлся другим».

Здесь виден Павел-протоортодокс, критикующий докетичес-кие взгляды своих противников. Даже сам исторический Павел не смог бы сказать лучше. На самом деле, скорее всего он бы этого не сказал, ведь таких проблем в его время еще не было. Согласно же приведенному посланию, «Павел» выносит суждение о вопросах (например, о воплощении Христа через Деву Марию), к которым настоящий апостол никогда не обращался.

В мире политики существует огромное различие между противниками, с которыми вы, уважительно или неуважительно, не соглашаетесь, и противниками, которые обладают властью над вами, кому под силу преследовать вас, схватить, посадить в тюрьму, подвергнуть мучениям и убить. То же и в религии. Множество религиозных споров остались на уровне личных разногласий. Полемика может быть достаточно острой и привести к серьезной враждебности, но в конце концов она оставляет вас лишь с чувствами раздражения, гнева, обиды, презрения и отверженности. Несомненно, это плохо. Однако временами, когда религиозные разногласия сопровождаются физическими расправами, они по-настоящему отвратительны.

Христианские противники Павла не имели никакой реальной физической власти над ним. Они могли презирать его, отвергать и насмехаться, но, в сущности, вряд ли что могли сделать с ним, как и он — с ними. Это была война слов, идей и взглядов, а не мечей и кинжалов. Но у Павла были и противники-нехристиане, а они не слишком деликатно относились к возможности физической расправы над оппонентами. Павел упоминал, например, о вынесенных им наказаниях плетьми в синагогах, избиениях палками по приказу римских судей и тюремных заключениях (см.: 2 Кор. 11:23–27). Более поздние предания утверждают, что он, по приказу римского императора Нерона, был предан мученической смерти.

Сложно точно установить, что же вызвало такую антипатию к Павлу у иудейских и римских властей. Согласно Деяниям апостолов, источником этого противостояния были иудеи-нехристиане, которые либо ревновали к тому, что у Павла появлялись последователи, либо были оскорблены его учением. Эти противники подстрекали толпу к насильственным действиям против него, изгоняли его из города или побивали камнями до полусмерти, а в конечном счете сдали его римским властям как нарушителя спокойствия. В обших чертах все это вполне может быть исторически достоверным: сам Павел говорит об иудеях как о людях, «которые убили и Господа Иисуса и Его пророков, и нас изгнали, и Богу не угождают, и всем человекам противятся, которые препятствуют нам говорить язычникам, чтобы спаслись» (1 Фес. 2:15–16). Я никогда не понимал, как иудеи в Иудее, или где-либо в другом месте, могли действительно препятствовать Павлу разговаривать с язычниками, но он ясно говорит о том, что они препятствовали его деятельности. Более того, он утверждает, что они ответственны за сильное противодействие ему и его миссии.

Если римские власти неоднократно вмешивались, чтобы наказать Павла, кто-то, должно быть, доносил о нем как нарушителе спокойствия. Обычно римляне не наказывали людей просто за то, что им не нравились их религиозные взгляды. Возможно, иудейских противников Павла так же оскорбляло его учение о Христе, как до собственного обращения христианское учение оскорбляло его самого. Возможно, они выдвинули против него обвинения в преступном поведении, и власти наказали его за то, что он нарушал спокойствие. Или, возможно, ситуация больше походила на упомянутую в Первом послании Петра, когда христианские общины, которые он основал, посчитали антиобщественными и противоречащими общественному благу, и власти решили публично найти одного виновного за весь этот позор. Здесь мы снова оказываемся в тупике из-за скудости первоисточников.

Ясно, что Павел не жалуется на сильное сопротивление, а упивается им. Нигде это не заметно яснее, чем во Втором послании к Коринфянам, где он неоднократно с гордостью говорит о том, как ужасно страдал все эти годы, и это доказывает ему, что он истинный апостол Христа.

«Мы отовсюду притесняемы, но не стеснены; мы в отчаянных обстоятельствах, но не отчаиваемся; мы гонимы, но не оставлены; низлагаемы, но не погибаем. Всегда носим в теле мертвость Господа Иисуса, чтобы и жизнь Иисусова открылась в теле нашем»

(2 Кор. 4:8-10).

Позже он упоминает о бедствиях, нуждах, тесных обстоятельствах, побоях, темницах, изгнаниях, трудах, бдениях, постах (см.: 2 Кор. 6:4–5). А в своей самой длинной речи он говорит, что далеко превосходит своих христиан-оппонентов в страданиях ради Христа:

«Христовы служители? (в безумии говорю:) я больше. Я гораздо более был в трудах, безмерно в ранах, более в темницах и многократно при смерти. От Иудеев пять раз дано мне было по сорока ударов без одного; три раза меня били палками, однажды камнями побивали, три раза я терпел кораблекрушение, ночь и день пробыл во глубине морской; много раз был в путешествиях, в опасностях на реках, в опасностях от разбойников, в опасностях от единоплеменников, в опасностях от язычников, в опасностях в городе, в опасностях в пустыне, в опасностях на море, в опасностях между лжебратиями, в труде и в изнурении, часто в бдении, в голоде и жажде, часто в посте, на стуже и в наготе»