Черный оазис - Михаил Сельдемешев

— Сразу под фразой «Еду к проституткам» проставь время, двадцать два ноль-ноль и пиши следующее, — скомандовал Артем. — «Девушка примерно двадцати восьми лет…»

— Девятнадцать не хочешь, дядя? — возмутилась девушка.

— Пиши, а если не умеешь — высажу, — пригрозил Артем. — «Обесцвеченные волосы, слегка сутулая…»

— Ты не гони, я тебе не стенографистка! — прервала его девушка. — Дневник, что ли, ведешь?

— Да нет, кое-какие проблемы с памятью, — ответил Горин.

— Только с памятью? — насторожилась девушка.

— Да расслабься, — улыбнулся Артем. — Как тебя называть-то?

— Юлия, — ответила она.

— Пиши: «Назвалась Юлей. Едем ко мне. На хвосте повис сутенерский „Пассат“…

— Это для безопасности, — оглянулась и начала оправдываться Юля. — Время сейчас, сам знаешь, неспокойное.

— Согласен, гарантии, что я не тот самый Трофей-шик — никакой, — кивнул Горин.

— Да куда тебе! — рассмеялась девушка. — Из тебя маньяк, как из меня монашка…

«22:30. Сидим в ресторане „Хлеб энд Соль“. Голоден, как волк».

Артем был действительно ужасно голоден, чем и объяснилось то, что он заказал борщ, уху из стерляди, заливной язык, поросенка с хреном и ромовую бабу. На удивление спутницы, он это все еще и съел. Юля довольствовалась блинчиками с икрой и шампанским.

«23:00. Мы в квартире, девушка чувствует себя несколько неуютно».

— А как мне еще здесь себя чувствовать? — Юля озиралась, разглядывая следы недавнего вандализма. — Здесь что, теракт случился?

— Почти, — улыбнулся Артем. — Ремонт затеял. Диван вон там, — он расстегнул Юле «молнию» на юбке и шлепнул ее по заднице, подталкивая вперед.

«23:30. Таймер пищит в самый неподходящий момент, не могу сосредоточиться».

«0:00. Снова проголодался! Кажется, я причиняю девушке болезненные ощущения».

«0:30. Где же долгожданная разрядка???»

— Все, довольно! — Юля вырвалась, спрыгнула с дивана и закрылась в ванной.

Вернулась она через полчаса, когда Артем выводил в органайзере очередную запись.

— Ну ты, писатель! — она легла на диван, прикрывшись полотенцем. — Затрахал в прямом смысле. Выпить есть что-нибудь?

— Пиво будешь?

— Валяй, перфоратор! — Юля рассмеялась.

Горин натянул брюки и принес из холодильника пиво, зубами открыв по дороге крышку.

— Небось с виагрой переборщил? — она отхлебнула пиво из бутылки.

— Да нет, ничего такого не употреблял. Может, просто переел в ресторане?

— Ты не переживай, у меня таких, как ты, за смену больше половины, — Юля сделала еще один глоток.

— Правда? — удивился Горин.

— Ага, — из желудка девушки с шумом вышел воздух. — Ой, сорри! Пресытились вы, современные мужики. Всякой дряни насмотрелись и наслушались. На нормальную бабу у вас еще более или менее встает, а вот оплодотворить ее безо всяких там ухищрений сил уже не хватает. Деградирует нация, одним словом.

— И где же выход? — спросил Артем. — Что, как профессионалка, посоветуешь?

— Доделывай поскорее ремонт и найди ту единственную, с которой у тебя все получится само собой. — Юля сбросила полотенце и начала одеваться.

— Думаешь, таковая существует? — улыбнулся Горин, сдерживая в себе желание снова опрокинуть Юлю на диван.

— Обязательно. — Девушка тщательно пересчитала причитающиеся ей за услуги деньги. — Не зря же про две половинки легенды бытуют. Ну ладно, удачи тебе, и не сердись…

«1:30. Таймер выключаю, ложусь спать. На входной двери и окнах наклеил по волоску. На всякий случай, если забуду: с утра решил заняться ремонтом».

Александр Эдуардович несколько недооценил Иру Гончарову. Вернее, он был уверен до последнего момента, что в такой красивой головке, кроме названий фирм по производству дорогой косметики, парфюмерии и одежды (в чем она, кстати, тоже ориентировалась, как рыба в воде), уже ничего не могло уместиться.

Так вот, прошло время, и Левченко пришлось сменить гнев на милость. Он даже стал испытывать к Ирине симпатию. Не в том, конечно, смысле, что более молодые сотрудники его отдела, пускающие слюни, словно павловские собаки, едва заслышав один только Ирин голос. Не мальчик уже, слава богу, да и жену свою Ольгу Александр Эдуардович не променял бы ни на кого. Ирина привлекала его как человек, как специалист, как умная женщина. Он, в связи с этим, готов был мириться даже со всей ее хиромантией.

Ирина так здорово помогла, что Левченко решил даже отстать на время от Горина, который, похоже, все-таки с трудом перенес смерть бывшей жены, запил и на звонки отвечал как-то невразумительно. Эх, знал бы Артем, что они с Иринкой успели откопать, — лопнул бы от зависти! Ну ничего, выйдет из запоя — наверстает…

Гончарова дала лишь намек, сделала гениальное предположение, а остальное уже было делом техники. Левченко бросил все силы на проверку ее теории, несколько дней десятки сотрудников заново опрашивали родственников, знакомых и просто свидетелей, но вопросы уже были несколько иные. Александр Эдуардович систематизировал и сопоставлял факты. Результат превзошел всякие ожидания: версия Ирины сработала почти на сто процентов.

Итак, сначала, не обращая внимания на вечно недовольное лицо Эдуардовича, она кропотливо изучила досье жертв Трофейщика (всевозможную мистику, которой Ирина попутно занималась, Левченко принять в расчет так и не решился). Затем они долго беседовали, и в устах Гончаровой прозвучало в конце концов странное на первый взгляд предположение: психические отклонения могли быть не только у пострадавших, имеющих соответствующие медицинские справки. По ее мнению, со всеми жертвами было что-то не так. Просто, как говорится, не все успели обследоваться у психиатра.

Левченко сразу ухватился за эту соломинку, напряг подчиненных, и труды нескольких десятков человек в результате не пропали даром: связующая все жертвы Трофейщика нить была наконец-то найдена! У всех уничтоженных им людей были те или иные психические отклонения: официантка, вылизывавшая на досуге унитазы в туалете своего кафе, инспектор ГАИ, падавший на четвереньки при виде автобусов красного цвета и лаявший им вслед, учительница пения, украдкой писавшая в портфели своих самых одаренных учеников, главный бухгалтер, бегавшая на рассвете с топором по кладбищу, майор в отставке, с кулаками набрасывавшийся на людей, носящих бороду, почтовый курьер, поджигавший занавески в общественных заведениях, и многие-многие другие…

Те же, кто пытался излечить свой недуг и был по этой причине зарегистрирован в медицинских картотеках, являлись лишь малой частью всего этого разношерстного коллектива, которому некто Трофейщик определил общую судьбу. Похоже, что в расследовании наметился настоящий перелом.

Впрочем, была одна загвоздка, точнее — две: это Наташа, бывшая супруга Горина, и Константин Сизов, бывший капитан следственного отдела. За нормальность этих двоих Левченко был готов поручиться. Да, Костя был неравнодушен к женскому полу, особенно к раздетому, но какой нормальный мужик к нему равнодушен.

А Наталья? Уж человека рациональнее, чем она, точно было не найти. Наверное, стоило на этот счет пообщаться с Артемом — быть может, он в свое время замечал за ней что-нибудь необычное.

В любом случае, пара этих исключений, Наталья и Константин, лишь подтверждали недавно открытое правило: Трофейщик охотился за психически неполноценными людьми. Оставалось только придумать, как использовать эту информацию в деле поимки убийцы.

Когда Артем исписал своими получасовыми пометками не один органайзер, его это занятие основательно доконало. Он заново перечитал все записи и не нашел никаких признаков беспамятства. Кроме того, он изо дня в день внимательно следил за новостями и ни разу не услышал о новых деяниях Трофейщика. Из этого можно было сделать вывод, что период забытья канул в Лету. Вместе с осознанием новых возможностей организма Горин вернул себе полный контроль над собственным поведением и рассудком. Правда, сознание его всё время находилось в некоем пограничном состоянии. Ведь невозможно же было просто так смириться с тем, что он изощренно отправил на тот свет стольких людей, с превращениями в черного крокодила и выскакивающими из рук лезвиями невероятной разрушительной силы. Но время шло, а вместе с ним происходило и постепенное привыкание к новому себе.

Горин решил прекратить мучить таймер, изводить понапрасну чернила и выдергивать перед сном волосы, чтобы наклеивать их на двери и окна. Зато, пока он этим занимался, специально нанятая бригада успела начать и закончить в его квартире ремонт. Благо денег на кредитной карточке еще оставалось навалом. Это была не совсем обычная побелка-покраска. Артем принимал активное участие в разработке дизайна своего обновляемого жилища. Будучи в шкуре аллигатора, он ощущал неудобства от тесноты помещений, поэтому все лишние стенки и перегородки (особенно пострадавшие от испытания плавников) были снесены. Новый план квартиры предусматривал небольшой закуток, где предполагалось готовить пищу, стирать белье и смотреть новости по маленькому телевизору. Еще в одном закутке стоял унитаз и тесная душевая кабинка. Все же освободившееся пространство было отведено под просторный зал, стены которого были покрыты шумоизолируюшим материалом и выложены плиткой бледного цвета. Зал был условно разделен на три зоны. Первая — большая грядка с землей, в которую были помещены пальмы, высажена трава и установлена система автоматического полива. Во второй зоне разместился внушительного размера ортопедический матрац, брошенный прямо на пол под пальмами. И, наконец, третью зону оккупировала громадная ванна, на которую была потрачена почти половина ремонтного бюджета. Через ванну все время протекала чуть подогретая вода, и Артем предполагал отлеживаться в ней в особенно сильную жару. Оконные рамы были заменены стеклопакетами, чтобы снизить уровень шума с улицы, ту же функцию несла и новая входная дверь. Кроме того, квартира была оборудована системой вентиляции для устранения посторонних запахов. Горин остался доволен сроками и результатами, поэтому заплатил рабочим больше, чем было указано в смете.