По ту сторону тьмы - Йэн Бэнкс

— Будем надеяться, что он — единственный в своем роде, — пробормотала Шеррис.

Зефла рассмеялась.

— Все-таки какова же цель нашего сентиментального путешествия? — Она оглядела переполненную улицу. — Куда мы сейчас направляемся?

— В бистро «Ономатопея», — сообщила Шеррис.

— А, помню я это заведение, — сказала Зефла. Она нахмурилась, глядя в пространство. — Как это ты сказала…

— О, — воскликнули обе хором, — на что же это похоже?!

Она сидела, надвинув кепи на глаза и положив обутые в ботинки ноги на расшатанный стул напротив. Форменный мундир висел на спинке ее стула.

— Щлотч, — произнесла она и отхлебнула очередной глоток крепкого коктейля.

— Щлотч? — переспросил Миц.

— Щлотч, — подтвердила она.

— Это звук упавшего куска дерьма, счищенного с ботинка, — сказал Длоан, постучав по ее ботинку носком своего собственного.

Шеррис медленно покачала головой, глядя на свои руки, сложенные между обтянутых форменными брюками коленей. Она икнула.

— Нет.

Следующим по кругу был Синудж.

— Нет, не с ботинка! Кусок дерьма упал в унитаз, — возгласил он, в его взоре сверкнули два черных зрачка, и добавил: — С десятиметровой высоты.

Шеррис хихикнула:

— Точно, — и махнула рукой на остальных, которые уже начали что-то выкрикивать. — Да нет! Совсем не то. Я соврала, я соврала!.. Ха-ха-ха!

— Это звук… Ик!.. Черт! Это звук, который издает носок, полный маринованных мозгов птичек-медуз, когда им изо всех сил вмазывает по крышке аварийного люка акцизного клипера гном со спасательным поясом вокруг головы.

Шеррис покосилась на Зефлу и мотнула головой.

— Слишком прозаично.

Зефла пожала плечами.

— Зато, похоже.

Кара осторожно откашлялся.

— Это звук, который издает пятнистый жук… — начал было он.

Вся компания немедленно посрывала кепи с голов и принялась с воплями швырять их в него.

— Нет!

— Давай другое!

— Нет, нет, не-ет!!!

— К черту твоего сраного жука!

— Придумай что-нибудь получше!

Кара уклонялся от летящих в него головных уборов, пытаясь одновременно уберечь свой бокал.

— Но, — рассудительно произнес он, — это может быть верным в случае, если…

— Нет, опять неверно, — ответила Шеррис и отпила еще немного.

Она чувствовала себя более пьяной, чем должна была бы по идее. Может, это потому, что на пустой желудок? Они зашли в «Ономатопею» опохмелиться и пообедать, но каким-то образом — а это был их последний день перед очередной боевой вылазкой — все превратилось в еще одну пьянку.

Завтракала она или нет?.. Шеррис забрала у кого-то свое кепи и водрузила на коротко стриженую голову. Нет, не так-то просто вспомнить, завтракала ли она…

Она залпом осушила бокал, громко крикнула «Следующий!» и, со стуком опустив бокал на стол, посмотрела на Мица. Кто-то вновь налил ей коктейля.

Миц думал. Вдруг его выразительное худое лицо просияло.

— Налоговый крейсер опять врезался в астероид на полной ско…

На этот раз вопли и броски достались Мицу.

— Ответы становятся все глупее и глупее, — произнес Фротрин, пока Миц подбирал кепи с пола. Он серьезно оглядел компанию. — Мы уже начинаем повторяться.

— Чего-чего?

— Не понял?

— А?

Фротрин поднялся, пошатываясь, и с грохотом уронил стул на каменный пол. Фротрин прижал руку к своей широкой груди, к тому месту, где предположительно находится сердце.

— А сейчас, — проревел он, — самое время спеть песенку… — Он запел: — О, Калтаспия! О, Калта-а-а-а-спия…

— О Боже…

— Кепи! Отдай мне мое кепи!..

— Нет, сначала мне! Я не такой пьяный и целюсь лучше!..

— Давай чего-нибудь еще!..

— А я знаю!!!

— Да не мой бокал, вот кретин, его бокал!..

— О, Ка-а-а-алтаспия, о, Ка-а-а-а-алтаспия…

— Уши мои, уши!..

— Это н-нехорошо с вашей стороны, сэр! Не туда — ик! — кидаешь!..

— Да нет! У него бокал пустой!..

Вилет поднялась со своего стула и стала подбираться вокруг стола к Шеррис, в то время как все остальные пытались заставить Фротрина замолчать. Слабо улыбнувшись, Вилет присела на корточки возле Шеррис и что-то зашептала ей на ухо.

Шеррис с силой кивнула; обе захихикали, потом засмеялись и закашлялись.

— Да! — Шеррис еще раз кивнула, визжа от смеха. — Да!..

— О, Ка-а-а-алтаспия, о, Ка-а-а-а-а-а-а-а-алтаспия, о, как я благодарен тебе, — закончил Фротрин, уселся с кружкой горячего эля в руках, которую преподнес ему Миц, и жадно припал к ней.

— Она угадала!.. Вилет — ик!.. черт!.. угадала!

— Что?

— Что же это?

— Ну, давай же!

Шеррис села, покачивая головой и вытирая глаза рукавом рубашки. Вилет поднялась с грязного пола уличного кафе, держась за живот и не переставая смеяться.

— Что?

— Так нечестно!

— Какой ответ?

— Не скажу, — хихикнула Шеррис.

— Тебе придется сказать, — запротестовал Миц. — Иначе как же мы узнаем, что Вилет и вправду победила?

Шеррис опять сняла кепи и взглянула на Вилет. Остальные снова захихикали и загоготали.

— Сказать им? — спросила Шеррис.

— Только не я, командир. — Вилет покачала головой, не прекращая смеяться. — Скажи ты. Положение обязывает — помнишь?

— Ага!

— Что же это?

— Ну, давай, скажи нам!

— Хорошо, хорошо.

Шеррис выпрямилась на своем стуле. Внезапно она забеспокоилась и нахмурила брови.

— Черт, а ведь я забыла это проклятое слово.

Она покачала головой, потом вдруг уронила ее на стол и театрально зарыдала в голос. В нее уже полетели кепи, но тут Синудж взревел:

— Щлотч!

Шеррис проворно подняла голову.

— Ты уверен?

— Абсолютно, — не задумываясь, ответил Синудж.

Шеррис вздохнула.

— Ну да. Щлотч.

— Ну и?.. — развел руками Миц. — Что или кто издает этот звук — щлотч?

— Этот звук. — Шеррис с таинственным видом навалилась грудью на стол и огляделась вокруг. — Этот звук… — Она покачала головой. — Это неприлично, — заявила она с притворным сожалением. Я не настолько пьяна, чтобы произнести такое вслух.

— Что?

— Шеррис!

— Ну, давай же…

— Не стесняйся.

— Вилет, да что же это, черт побери?

— Шеррис, ты обещала сказать! Что это?

Шеррис усмехнулась, отбила брошенное в нее кепи, откинула голову и громко рассмеялась, невзирая на бурные протесты остальных.

К ним робко приблизился официант, вышедший из бистро. Он шел, прижимая к груди поднос, словно это был щит. Подошел к Шеррис. Та улыбнулась юному официанту и поправила кепи на голове.