Замки баварского короля - Мария Залесская

Наконец, официальная версия № 1. Справедливости ради надо сказать, что она выглядит наиболее логичной и правдоподобной. Напомним, что ни заговор, ни подготовленный побег не выдерживают критики. А со склонностью к суициду согласуются и наступившие практически сразу после ареста апатия и безразличие к окружающему, говорившие о том, что человек уже все для себя решил и мысленно готов свести счеты с жизнью. В пользу этого утверждения говорят и некоторые воспоминания приближенных короля, сообщающие о том, что еще в Нойшванштайне, увидев приехавшую за ним комиссию, Людвиг II предпринял попытку броситься с верхнего этажа замка, куда просто не успел добраться, и то, что он якобы просил достать ему яд, но получил отказ…

Насколько эти источники правдивы и не ангажированы правительством, чтобы дополнительно оставить «свидетельства» в свою пользу, остается лишь предполагать. Поэтому мы не будем принимать их на веру, а станем исходить только из психологических предпосылок трагедии. Итак, что же имело место в действительности — спланированное самоубийство или действие, как мы уже говорили, в состоянии аффекта? Ответив на этот вопрос, можно существенно сместить акценты в официальной версии, однозначно признающей самоубийство, отягченное убийством, и выработать версию № 4, что мы и попробуем сделать. Оговоримся сразу относительно смерти доктора Гуддена, так как этот факт неоспорим, к какому бы выводу мы ни пришли. Только вот было ли это действительно убийством? Лишить доктора жизни было необходимо лишь в одном случае — если бы имел место спланированный побег, чтобы тот не мог поднять тревогу, позвать на помощь и указать верное направление погоне. Но как раз побега-то, как мы уже установили, быть не могло. В любом другом случае Людвиг, глубоко верующий человек, вряд ли пошел бы на осознанное убийство. Скорее всего он, будучи весьма сильным человеком, кроме того, высоким и тучным, просто пытался освободиться от удерживавшего его Гуддена и наудачу вслепую ударил его слишком сильно. Удар мог попасть в висок, от чего доктор умер на месте, или же мог лишить его сознания, вследствие чего, упав лицом вниз в воду, Гудден захлебнулся. Налицо несчастный случай, в крайнем случае убийство по неосторожности, говоря языком юриспруденции. А это уже «совсем другая статья». Согласитесь, что, приняв такую точку зрения, мы снимаем с короля одно из тяжких обвинений. А теперь вернемся к главному вопросу версии № 1 — мог ли король пойти на заранее спланированное самоубийство? Если ответить утвердительно, то вызывает сомнение только выбранный им способ сведения счетов с жизнью. Или же король просто воспользовался ситуацией — охраны нет, с доктором он легко справится, а вдруг другого такого удобного случая больше не представится? Повторим, что для такого прекрасного пловца, каким был Людвиг II, утонуть крайне проблематично. При желании он мог бы найти и более «легкий» способ уйти из жизни. Правда, Людвиг якобы считал, что это — лучшая смерть, после которой не остается обезображенного трупа. Источником этого утверждения являются показания Гессельшверта и Майра, опубликованные в мюнхенских газетах сразу после смерти короля. Одного этого уже достаточно, чтобы подвергнуть подобное утверждение сомнению — слишком уж нарочито все вокруг настаивают непременно на самоубийстве. И в противовес ему существует еще одна версия (опять же только версия, так как следствия по всем правилам криминалистики проведено не было, а все существующие материалы дела недоступны исследователям), что при вскрытии в легких короля не было обнаружено воды, а значит, он не утонул, а умер, например от инфаркта, инсульта (во времена Людвига эту болезнь называли ударом) или остановки дыхания под воздействием очень холодной воды. При таком раскладе опять же получается несчастный случай, пусть даже и спровоцированный попыткой самоубийства. Этот факт имеет принципиальное значение с религиозной точки зрения: Бог не допустил, чтобы его помазанник совершил смертный грех самоубийства. А теперь вернемся к предположению, что Людвиг, не пытаясь сознательно лишить себя жизни, бросился в свою любимую стихию «на авось», в отчаянной попытке просто убежать от своих мучителей. А там уже — как сложится. Король не мог не знать, как к нему относится простой народ или, скажем, императрица Елизавета Австрийская, на гостеприимство которой он вполне мог рассчитывать (конечно, нельзя сбрасывать со счетов, что, в одночасье лишившись всего, что было ему дорого, Людвиг бы так и не смог примириться с участью изгнанника; но в его положении не думают о последствиях). Дальнейшее известно: либо организм не выдержал потрясений, и случился удар, либо Людвиг утонул в ледяной воде (температура воды в Штарнбергер Зее и в жаркую погоду не располагает к длительным купаниям) вследствие возможной судороги или остановки дыхания.

Согласитесь, мы кардинально не противоречим официальной версии гибели баварского короля. Просто наша попытка реабилитации все же привела к существенной смене акцентов.

А теперь, отбросив возможные варианты развития событий, о которых мы просто не можем знать в силу недостаточной информации «по делу», выдвигаем версию № 4: Людвиг II в состоянии аффекта совершил попытку неподготовленного побега, в результате которой пал жертвой несчастного случая; доктор Гудден погиб также в результате несчастного случая, пытаясь остановить короля. Никто не совершал самоубийства, никто никого сознательно не убивал. Мы не настаиваем на истине в последней инстанции. Но при существующей завесе секретности вокруг тайны смерти Людвига II наша гипотеза имеет такое же право на существование, как и рассмотренные нами выше, включая официально принятую (в процентном отношении наша версия даже более правдоподобна, нежели версии № 2 и № 3).

И еще одно немаловажное обстоятельство. Тот факт, что Людвиг II был похоронен в храме со всеми, подобающими его сану почестями, говорит о том, что Церковь не приняла официального заключения о самоубийстве. Самоубийц не хоронят в освященной земле, тем более в храме. То, что в данном случае «самоубийца» был королем (напомним одну юридическую тонкость — Людвиг не был низложен; он был объявлен недееспособным при регентстве его дяди принца Луитпольда, то есть юридически он продолжал оставаться законным монархом), для Церкви не могло сыграть решающей роли в разрешении на погребение под сводами храма — законы Бога выше законов земной власти. Но Людвиг похоронен в самом центре Мюнхена, столицы Баварии, в одном из главных храмов — церкви Святого Михаила (Michaelskirche), где в склепе под хорами спят вечным сном члены семьи Виттельсбахов, включая Максимилиана I и основателя церкви Святого Михаила герцога Вильгельма V.

Вот мы и подошли к финалу нашей печальной истории. Позволим себе привести здесь еще одну пространную цитату из воспоминаний очевидца, присутствовавшего на церемонии погребения Людвига II, очень ярко демонстрирующую любовь баварского народа к своему королю. «Перевоз тела короля Людвига II в Мюнхен состоялся ночью (15 июня. — М.3.) во избежание народного волнения. Выехав из замка (Берг. — М.3.) в 9 ч. 30 мин. вечер!, процессия прибыла в Мюнхен только во втором часу ночи. Но, несмотря на позднее время, народ наполнял все дороги к городу, улицы и площади Мюнхена, волнуясь и негодуя, молясь задушу короля. Плакали не только женщины, но и мужчины. Отовсюду, даже позже из Америки, было прислано столько венков (все больше из роз, ландышей и жасмина), что гроб совершенно в них утопал. Сначала его поставили в “Theatinerkirche” в часовне “Мучеников”, что так подходило к этому мученику людской злобы!.. Мюнхенцы по пути процессии падали с рыданием на колени. Недопущенные еще на поклонение телу короля, они отправились на Мариинскую площадь (Marienplatz, Мариенплац, или площадь Святой Марии. — М. 3.) и там провели всю ночь на коленях, в горячей молитве о душе короля, перед находящейся там статуей Мадонны, к подножию которой женщины, рыдая, клали венки цветов. На утро происходило вскрытие и бальзамирование тела короля и приготовление храма; и народ опять прождал всю ночь и только 17-го был допущен проститься с королем, что происходило и 18-го. В Мюнхен пришло много крестьян и горцев.

Вокруг гроба, поставленного на тройном катафалке так прямо, что король представлялся почти в стоячем положении, — был совершенно тропический сад, с широколистыми пальмами, колыхавшимися над головой короля, не утратившего и в гробу, несмотря на бледность, свою замечательную красоту. Зная, что король не любил военной формы, его одели в костюм рыцаря Св. Губерта, гроссмейстером ордена которого он состоял: в черный костюм с белой кружевной фрезой у шеи и рук, с брильянтовой цепью на груди. Одна рука короля опиралась на рукоятку надетого на него орденского меча; в другой, прижатой к груди, он держал маленький венок из жасмина, присланный его верным другом, австрийской императрицей Елизаветой. Черный бархатный, опушенный горностаем, гроб был покрыт рыцарским плащом, черным атласным, подбитым белым атласом. Для погребения в склепе старинной династии Виттельсбахов тело Людвига было перевезено 19-го июня в “Michael-Kirche” (в современном написании Michaelskirche. — М.З.) и шествие было так торжественно и многолюдно, особенно длинной процессией всевозможных монашеских орденов, пилигримов и пр., что небольшое расстояние от одной церкви до другой было пройдено в два часа. Нечего и говорить о множестве собравшегося народа! В церкви во время заупокойной обедни раздавались всюду рыдания; дамы падали в обморок… Склеп под церковью очень обширен и свод его поддерживается четырьмя колоннами из красного мрамора, между которыми за решеткой стоят гробницы, некоторые из которых очень древние. В глубине, в середине, у стены маленький престол из серого камня с таким же над ним распятием, а подле него находится гробница Людвига II. Это грандиозный саркофаг из темно-серого мрамора на львиных ножках, в который и вставлен гроб короля. На верху крыши золоченая корона. На передней части гробницы — герб короля с лавровыми ветками по сторонам и херувимом внизу, под которым на нижней части гробницы выпуклая надпись с именем и датами… Когда в день погребения Людвига II гроб его вставили в саркофаг, был дан сигнал пушечной пальбой о том моменте массе народа, коленопреклоненного, молившегося вне церкви; и в это самое время небо, с утра улыбавшееся голубизной и полной ясностью, вдруг покрылось внезапно набежавшими тучами, и над Мюнхеном разразилась такая страшная гроза, что раскаты грома заглушали пушечную пальбу и колокольный звон всех церквей города. “Сама природа возмутилась людской несправедливостью!” — восклицали приверженные королю люди»{127}.