Сталь и пепел. Русский прорыв - Вадим Львов

Незнакомец проскользнул за стоящий на стоянке «Шевроле Тахо» и уже оттуда прокричал:

– Нужен один человек для идентификации вашей группы, сэр! По-другому никак, иначе будем стрелять.

Боб поправил шлем и зашагал к стоянке, ощущая направленные на него стволы. Делать было нечего, лучше рискнуть самому, чем развязать разборки между сотрудниками Бюро.

Вскоре Хитли уже сидел в кабинете Найджела, отхлебывал гнусный кофе и внимательно слушал рассказ о двух прошедших сутках.

– Откуда у вас такое мощное оружие? Что-то не припомню, чтобы чем-то подобным вооружали полевые офисы Бюро.

Флэтчер ухмыльнулся, расправил огромные плечи. Было видно, что он доволен вопросом:

– Конфискованное. Тут склад изъятого оружия, почти целый этаж. Чего только нет. Вот благодаря ему и отбились.

Боб согласно кивнул. На три десятка агентов и «технарей», сидящих в здании ФБР, приходилось целых три пулемета, два М249, один невесть откуда взявшийся ПКМ, а также несколько десятков «калашниковых» различного производства – китайских, болгарских, румынских. Плюс стандартные М4, германские НК5 и даже один израильский «Tavor» с оптикой.

Из рассказа Флэтчера следовало, что неизвестные боевики атаковали здание после того, как полиция дубинками и слезоточивым газом разогнала толпы чиканос, громящих магазины. Боевики выбили двери, попытались ворваться в здание, но были отброшены шквалом огня из автоматического оружия. Атаковали еще несколько раз, но очень бестолково. Отбились легко. Потом боевики издалека стали обстреливать здание из РПГ и снайперских винтовок, а час назад исчезли, словно растворились.

– Какие потери?

– Убито шесть агентов и трое из технического персонала.

– Что с полицией? Есть связь с департаментом?

– Нет. Ни с ADPS, ни с мэрией, ни с губернатором, ни с Вашингтоном. Последние новости были почти десять часов назад.

– Какие новости?

– Плохие, агент Хитли. Во-первых, отряд SWAT полицейского департамента угодил сегодня ночью в засаду. Вернувшись из Тусона, ребята отправились на прочесывание окрестностей города. А там их уже ждали от ста до двухсот боевиков. Засада была устроена по всем правилам военного искусства. Бой шел почти всю ночь, SWAT почти полностью уничтожен. Мы сидели в осаде здесь и ничего не могли сделать.

– Поэтому и попросили срочно вызвать нас?

– И поэтому тоже… Теперь вторая новость. – Шеф Флэтчер протянул Бобу прямоугольник из плотной бумаги песочного цвета: – Шифрограмма из штаб-квартиры Бюро.

Первое, что бросилось в глаза, это язык шифрограммы. Лаконичный, емкий язык военного приказа – без слюнявых экивоков и двусмысленностей:

«Обеспечить обнаружение и нейтрализацию лидеров организованных преступных сообществ, находящихся на территории штата Аризона. Применять при нейтрализации весь арсенал средств, имеющихся в распоряжении специальных агентов».

– Работаем на уничтожение? – прочитав, спросил Хитли.

– Обязательно. Только поздно. Слишком долго телились в Вашингтоне. Теперь любая вылазка против бандитов превращается в войсковую операцию. Их слишком много, и без армии не обойтись. Проклятье, получи мы эту шифрограмму утром третьего августа, этого дерьма можно было избежать!

– Кстати, об армии, что слышно из Европы?

– Не знаю. Не до этого было. Но, перед тем как у нас вырубился Интернет, успел посмотреть, что русских остановили на основных направлениях и утюжат авиацией.

– Дай бог, как говорится… Что, кстати, со связью? Почему постоянно рвется?

– Наши яйцеголовые электронщики говорят, что причина в мощных вирусных атаках на компьютерные системы управления. Ну и бандитские самодельные глушилки. Они примитивны и маломощны, но дешевы и их много. За полсотни баксов такую соберут из китайских запчастей прыщавые студенты любого колледжа.

– Думаете, весь этот бардак могут организовать русские?

– Вполне. Это их почерк, загребать жар чужими руками.

Стаканчик кофе, стоящий на столе Найджела, стал слегка вибрировать. Боб с оцепенением смотрел, как он дрожит все сильнее, и явно слышал нарастающий звук летящего вертолета.

– Прибыла кавалерия! – удовлетворенно сообщил Найджел и улыбнулся. – Быстро они!

– Надо посмотреть. Главное, не допустить дружественного огня.

Хитли приподнялся в кресле и вместе с Флэтчером вышел из кабинета в узкий коридор, протискиваясь мимо опрокинутого стола секретаря. Тревога кольнула его в грудь, когда ему оставалось совершить до окна еще один поворот. «Что-то здесь не так», – кричала интуиция, и Боб на секунду остановился, пропустив вперед Флэтчера.

– Вот и наши птички! – заорал кто-то в коридоре.

Похоже, «Кобры»! То бишь пилоты двух AH-1 «Cobra», угнанных сегодня утром с авиабазы Национальной гвардии Аризоны. Совсем недавно они служили в колумбийской армии и честно выполняли свою работу, но, когда до пенсии остается меньше двух лет и тебе предлагают сумму, в несколько раз превосходящую твою годовую зарплату, мало кто откажется от такого соблазна. Тем более, вдуть наглым янки, считающим себя хозяевами мира, всегда приятно.

Для удара по зданию полевого офиса не стали применять дорогостоящее управляемое оружие. Тридцать две тяжелые неуправляемые ракеты «Зуни», взятые на той же авиабазе, превратили здание в кучу пылающих обломков, зацепив заодно несколько жилых домов. Стрекоча двигателями, «Кобры» отправились южнее, к еще сопротивляющемуся Департаменту полиции.

Берлин. Фронау. 6 августа

«Беда одна не приходит», – с раздражением думал Бруно Вагнер, пытаясь объехать невесть откуда образовавшуюся пробку на въезде в район Фронау. Впереди и сзади все было забито машинами, возмущенно сигналящими друг другу. Бруно хотелось закурить, но он сдержал себя. Уже три месяца, по настоянию своей молодой любовницы и по совместительству секретаря Магды, Вагнер бросил курить. Стало легче дышать, но повысилась нервозность. Вот раньше выкуришь сигаретку, нервы вроде успокоятся. Как бы сейчас не помешали хоть несколько затяжек, тем более учитывая, какая у него работа и что сейчас творится…

Во-первых, из-за чертовой войны резко сократилось число клиентов его адвокатского бюро. Подавляющее число дел, которые он вел, относились к несчастным мигрантам, третируемым расистски настроенными полицейскими и управдомами.

Мигранты, возмущенные ущемлениями их прав, жаловались в комитет омбудсмена или напрямик в берлинскую прокуратуру. Там сидели верные друзья Бруно, и вскоре интересы «ущемленных» уже защищал он или адвокаты из его конторы. За государственный счет, естественно. В последнее время Вагнер чурался повседневных, скучных дел, занимаясь лишь наиболее резонансными. За них платили гораздо больше, но это было не главное. Куда важнее, что росла его популярность.