Невеста для ректора (СИ) - Гринберга Оксана

— Да красавица ты, красавица!.. — отозвалась Лиззи. — Немного бледная, но так даже интереснее. Только вот снова не доела! — и страдальчески закатила глаза.

Впрочем, подруга тотчас же убрала с кровати поднос, после чего поднялась на ноги, чтобы поприветствовать лорда Гамильтона, пришедшего меня навестить вместе с Греттой.

Девочка держала в руках букет полевых цветов и маленькую корзиночку, в которой, судя по аромату, лежало свежевыпеченное угощение.

Я засобиралась было встать, на что на меня шикнули в три голоса, заявив, чтобы я оставалась в кровати. Затем Лиззи понятливо испарилась. Сказала, что магисса Дорини давно уже ее звала, поэтому она пойдет и ее поищет.

Вышла из палаты и закрыла за собой дверь, перед этим кинув на меня крайне выразительный взгляд. И я нисколько не сомневалась в том, что подруга встанет караулом рядом с палатой и никого не впустит — даже ту самую магиссу Дорини, — пока мы…

Пока мы не поговорим.

Но сперва Гретта, сунув отцу в руки корзиночку и цветы, кинулась мне на шею. Я прижала ее к себе, чувствуя, как девочка засопела где-то у меня возле шеи.

— Я так рада, — сказала ей. — Так рада тебя видеть!

— Думала, ты умерла, — всхлипнула Гретта. — Тоже умерла, как моя мамочка!.. Я все видела, смотрела на тебя с трибуны, пока ты… Пока ты…

Кажется, она засобиралась заплакать.

— Нет же, Гретта! Со мной все хорошо, и я вовсе не думала умирать. Просто немного закружилась голова.

Но она уже успела окончательно расстроиться.

— Я решила, что ты тоже меня бросишь! — отстранившись, заявила девочка, уставившись на меня мокрыми от слез глазами.

— Гретта! — нахмурился отец. — Ты уже большая, поэтому думай над тем, что говоришь.

— Нет, — покачала я головой, — ничего подобного не произойдет! Я уже говорила, что никогда тебя не оставлю.

— Обещаешь?!

— Обещаю, — сказала я и посмотрела ей в глаза. Затем взглянула на ее отца. Он стоял рядом и глядел на нас сверху вниз. — Со мной все в полном порядке, и очень скоро меня отсюда выпустят. — Затем добавила: — Если, конечно, твой папа разрешит.

— Мой папа обязательно разрешит! — с энтузиазмом произнесла Гретта.

— Раз так, тогда я очень скоро снова приду к тебе в гости.

Она покивала с самым довольным видом. После чего заявила:

— Папа сказал, что ты ничего не ела, и тебе из-за этого стало плохо.

— Да, — призналась ей. — Так оно и было!

— Поэтому мы с мисс Беатрис испекли для тебя печенье, — добавила девочка, затем взяла корзинку из рук отца и сунула мне. — Попробуй.

— Очень вкусно, — похвалила я, откусив кусочек. Затем перевела взгляд на ректора: — И то, что прислал ваш повар, лорд Гамильтон, тоже удивительно вкусно.

— Думаю, нам стоит опустить формальности, Джой! — отозвался он. — Зови меня по имени.

На это я уставилась на него во все глаза, забыв прожевать печенье.

— Папа, сейчас же подари ей цветы! — громким шепотом подсказала ему Гретта. — Ну что ты как маленький?!

И он, посмеиваясь, вручил мне букетик, сказав, что его собирала дочь. На это Гретта взглянула на него укоризненно, заявив, что надо было мне сказать, будто бы их собрал он. Затем сообщила, что сейчас она пойдет искать вазу и оставит нас одних…

Надолго оставит, добавила девочка многозначительно, потому что вазу она будет искать очень и очень старательно!

Кинула на отца выразительный взгляд и поспешила к дверям.

— И не забудь ее поцеловать! — наказала ему, после чего вышла наружу.

А мы остались одни. Судя по всему, надолго, раз уж у дверей караулом стояла Лиззи, а Гретта отправилась за вазой куда-то очень и очень далеко.

Но он не стал меня целовать и говорить тоже ничего не спешил. Вместо этого устроился на стуле рядом с моей кроватью. Потянулся и все так же, не говоря ни слова, прикоснулся к моей щеке. Провел по ней пальцами, лаская кожу. Тронул брови, убрал темный локон, выбившийся из косы.

Смотрел, прикасался и молчал.

Но в этом действии было что-то такое пронзительно-нежное, что я не выдержала. Всхлипнув от переполняющих меня чувств, положила свою ладонь на его руку, задержав ее у своей щеки.

И наши пальцы переплелись.

— Ты очень меня напугала, — признался он. — До этого мне казалось, что я больше не в силах ни за кого так пугаться, если только за свою дочь. Но я ошибался, Джой!

— Но почему? — прошептала я. — Я ведь даже в обморок не упала. Так, ерунда какая-то приключилась!

Он покачал головой.

— Потому что, Джой, многие вещи невозможно объяснить словами. Например, то, что я искал тебя столько лет. И когда я тебя нашел, увиденное превзошло все мои самые смелые ожидания. Поэтому я больше не собираюсь тебя отпускать, и навредить себе я тебе тоже больше не позволю.

Тут его пальцы коснулись моих губ, и мой ответ — вернее, все мои возражения — куда-то исчезли. Испарились, хотя я собиралась ему сказать, что вовсе не думала себе вредить.

Вместо этого я потянулась ему навстречу, потому что в этот миг со мной что-то произошло. Мне стало все равно, кто он, и кто я — и что он самый завидный холостяк Аквитана, а я чуть было не грохнулась в обморок посреди Турнира…

Мне хотелось, чтобы он меня поцеловал.

Но вместо этого Берк Гамильтон заявил, что его очень тревожит мое состояние. Вернее то, что я плохо ем в последнее время.

— Только не начинайте!.. — закатила я глаза.

— Не начинай, — подсказал он, посмеиваясь. — Зови меня по имени, мне будет приятно. Так вот, Джой, я должен кое-что тебе сказать. Насколько я знаю, Лекарское Крыло осаждают толпы твоих поклонников…

— Каких еще поклонников?! — пробормотала я.

Не объяснять же ему — сейчас, в такой момент?! — что один из них мой брат, второй — друг, третий некромант, а про остальных я и знать ничего не знаю!..

— Но я, — продолжил он, — пользуясь своим служебным положением и определенным расположением со стороны юной леди Лангстон…

— Лиззи к вам давно неровно дышит, — отозвалась я, — но у нее уже есть жених, так что на нее не отвлекайтесь!

Пусть он лучше отвлечется на меня. Поцелует, в конце-то концов, пока кто-нибудь не вошел и все нам не испортил. Но вместо этого он все еще продолжал забавляться. В такой момент!..

— К тому же, испытывая жестокое давление со стороны своей дочери… Да демоны побери, к чему все эти длинные речи?!

И тут же заявил, что я только для него и все будет именно так, как он решил. Приподнял меня с кровати и накрыл мои губы своими.

…Нет, в этот момент я вовсе не умерла от счастья, хотя подумала, что вот-вот… Что мое сердце не выдержит этой лавины чувств, разве оно в состоянии с таким справиться?!

Но оно все же справилось, хотя на миг замерло, пропустив один удар. И тут же застучало с новой силой, а я ответила на поцелуй. Потому что не было никого другого, кто бы занимал мои мысли и чувства, как это делал Берк Гамильтон!..

Что уж тут скрывать, он был мужчиной моей мечты, и моя мечта исполнилась здесь и сейчас.

Но как надолго и к чему это приведет, я не знала и загадывать не хотела. Решила жить сегодняшним днем, вернее, этим восхитительным моментом.

Потянулась ему навстречу, чувствуя себя невозможно окрыленной и невероятно влюбленной… Настолько, что, замирая от наслаждения, ощущала сердцем каждое его нежное, осторожное прикосновение.

Мне казалось, он меня щадил. Давал время привыкнуть к себе и к тому, что сейчас происходило. К тому, что он заявил на меня свои права и больше не собирался отпускать. Потому что так долго меня искал, а когда увидел, то понял, что увиденное превзошло все его ожидания. И другие ему уже не нужны…

Ведь он испугался за меня так же сильно, как и за Гретту, а это что-то да значило!

Он целовал меня осторожно — быть может, думал, что я растеряла последние силы, чуть было не упав в обморок на стадионе, а обед, сон и малиновый мусс еще не до конца на меня подействовали.

Но он ошибался. Со мной уже все было хорошо, а его приход окончательно вернул меня в чувство. И этих чувств отказалось так много, что я, преодолев собственную застенчивость, потянулась к нему и, обнимая за шею, принялась отвечать на его поцелуй.