Через ее труп - Сьюзен Уолтер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я этим займусь, – буркнула вошедшая жена, увидев беспорядок. – Иди лучше к сестре.
Я списал дурное настроение жены на долгую поездку. Ну ладно, и еще на то, что она не получила миллионы, на которые рассчитывала. Конечно, не стоило говорить ей, что мы получили деньги. Но я подумал, она немного позлится и успокоится, жизнь вернется на круги своя, а эта ложь потихоньку забудется. Правда, как оказалось, у Марселы была собственная пороховая бочка с секретами, и моя нелепая ложь подожгла фитиль.
Я потрусил вниз по лестнице. Я уже выпил чашку кофе, но ночь была долгой, и еще один кофе не повредит. Зайдя на кухню, я увидел чашку Винни на столе рядом с кофейником, но не саму сестру.
– Винни?
– Я здесь, – отозвалась она из кладовки.
– Что ты там застряла?
– Мне нужна помощь, чтобы дотянуться до кое-чего, – сказала она и жестом поманила меня внутрь.
– До сих пор ищешь сахар? – удивился я, входя в маленькую кладовку.
– Нет, зато нашла кое-что интересное. – Она указала на пустую полку.
– Где?
– Прямо перед тобой.
– Но здесь пусто.
Она многозначительно приподняла бровь.
И тут меня осенило, как от удара молнией. Потому что я понял – то, что мы ищем, а точнее, кого мы ищем, находится буквально у нас под носом.
Глава 60. Марсела
– Чем вы тут занимаетесь? – спросила я, входя через распашную дверь на кухню и увидев мужа и золовку, топчущихся в кладовке. Винни – чокнутая, и когда Чарли находится рядом с ней, он тоже ведет себя как безумный. Меня бесило, что они как дети наряжались на Хэллоуин в бекон и яичницу и дарили друг другу дурацкие подарки – пазлы с собственными портретами или тапочки, похожие на хлебные буханки. Не говоря уже об их караоке-баттлах на заднем дворе, настолько громких и раздражающих, что соседи часто вызывали полицию. Эта женщина совершенно съехала с катушек, и я терпеть не могла, что из-за нее мой муж ведет себя, как тупой школьник.
– Заходи, – прошептал Чарли.
Я покачала головой. Нет уж. Я проехала два часа не для того, чтобы играть в дурацкие игры в кладовке. Я здесь только по одной причине и не собираюсь толкаться в кладовке моей так и не умершей свекрови.
– Не пойду, – отрезала я.
– Только на секунду, – взмолился Чарли.
– Ох, бога ради… – выдохнула я, входя в крохотную кладовку, вызывавшую клаустрофобию. Чарли смотрел на меня широко открытыми глазами. Это слегка пугало. – В чем дело?
– Кажется, мы знаем, где мама.
– Где?
И он указал на пол. Мне показалось, он имеет в виду ад, ведь после всего, через что она заставила нас пройти, ей только там и место.
Я покачала головой:
– На что ты показываешь?
– Она под домом, – прошептал Чарли. – В бомбоубежище.
Чарли рассказывал, что в доме его матери есть бомбоубежище, но я никогда там не была. Честно говоря, находиться в герметично запечатанном помещении под землей – безумие и ужас. Если на мой город упадет бомба, пусть уж лучше с меня слезет кожа, чем я буду торчать взаперти с мужем и его семейкой.
– Откуда ты знаешь?
Он указал на пустую полку.
– Монитор исчез, – сказал Чарли.
– Мы считаем, она взяла его, чтобы за нами шпионить, – добавила Винни.
– Через замкнутую систему безопасности, – пояснил Чарли.
И тогда я вспомнила, что у этого кошмарного дома есть не только уродливая душа, но и глаза, причем почти в каждой комнате.
– Думаете, она следит за нами прямо сейчас?
– Именно поэтому мы в кладовке, – произнес Чарли. – Здесь нет камер.
Моя кожа покрылась мурашками, как будто по ней ползли насекомые.
– И как, по-вашему, сколько времени она собирается там торчать?
– Пока мы не воскресим ее из мертвых, – заявила моя взвинченная золовка.
– А когда вы намерены это сделать? – уточнила я.
Винни и Чарли переглянулись. Они не проронили ни слова, но я понимала, о чем они думают.
– Что, прямо сейчас? – спросила я, и они кивнули. – Господи, – пробормотала я, и мы вышли из кладовки.
Тео спал наверху, а Зандер играл на айпаде в гостиной.
– Вы куда? – спросил Зандер, тут же оторвавшись от игры.
– Только кое-что проверим во дворе, – сказала я. – Оставайся здесь, мы скоро вернемся.
Я обулась и спустилась по ступеням крыльца в туманное утро. Потом следом за мужем пересекла двор мимо кормушки для птиц, по направлению к саду.
У двери сарая на краю леса Чарли остановился и посмотрел на сестру:
– Нервничаешь?
– Она хочет, чтобы мы ее нашли, – сказала Винни. – Для этого все и затевалось.
Конечно, она была права. Моя свекровь – первостатейный нарцисс. Если б она на самом деле хотела исчезнуть, то сунула бы голову в духовку. Она инсценировала свою смерть, потому что хотела, чтобы дети ее искали. Хотела удостовериться, что детей волнуют не только ее деньги. Возможно, так и было, а может, они просто хотели доказать матери, которая всю жизнь их унижала, что умнее ее.
С неба лил дождь, впиваясь в волосы и одежду.
– Мы промокнем, Чарли, – сказала я, подгоняя его.
Муж кивнул, сделал глубокий вдох и открыл дверь сарая.
Внутри было темно, и глазам понадобилось несколько секунд, чтобы привыкнуть. Из-за плеча Винни я увидела у стен зазубренные края граблей разных размеров. Еще там были лопата, пара секаторов и стопка пустых цветочных горшков. В углу рядом с двумя мешками цемента стояла ржавая тачка. Вроде бы ничем не примечательный сарай для инструментов. Но когда Чарли наклонился, чтобы откинуть резиновый коврик, обнаружилась уникальная особенность.
В полу был прямоугольный люк с веревочной ручкой в углублении. Чарли вытащил веревку и потянул.
Люк распахнулся. Он держался на простых металлических петлях. Чарли слегка пошатнулся, глядя в бездну, и на секунду я подумала, что он грохнется в обморок.
– Я спущусь, – сказала Винни, но Чарли покачал головой:
– Нет, все нормально.
– Тогда давай спустимся вдвоем.
Чарли с трепетом посмотрел на меня, как будто совершал рискованный поступок. Так, наверное, и было. Я улыбнулась ему
