42-я параллель - Джон Пассос

- Ну знаете, тут не бюро по найму.

- Да, да, но ведь бывают случаи, - пролепетала Джейни, чувствуя, что все вокруг куда-то проваливается.

- Можно мне присесть на минутку?

Кислоглазая продолжала ее разглядывать.

- Постойте, где это я вас раньше видела... Нет, не напоминайте... Вы... Да, вы работали у миссис Робинсон в тот день, когда я брала у нее работу на дом. Видите, я прекрасно вас запомнила.

Стенографистка горько усмехнулась.

- Да, я помню вас, - сказала Джейни, - но я так измучилась в поисках работы.

- Знаю, знаю, - вздохнула кислоглазая.

- Так у вас ничего нет в виду?

- Вот что... я слышала, только что просили прислать стенографистку в номер восьмой... Они меняют их, как... как перчатки, организуют какую-то компанию, концерн, что ли. Так вот, дорогая моя, ступайте прямо туда и снимите шляпу, словно это вас прислали, и начинайте писать, а там уж не прогонят, дорогая моя, даже если и придет другая, там никто долго не выдерживает.

Не отдавая себе отчета в том, что она делает, Джейни чмокнула кислоглазую в щеку и побежала по коридору к номеру восемь, где вчерашний прилизанный человек узнал ее и спросил:

- Стенографистка?

- Да, - ответила Джейни, и через минуту она уже разложила блокнот и карандаши, сняла пальто и шляпу и устроилась за темно-красным полированным столом прямо против потрескивающего камина, и огонь дробился в серебряных графинчиках, кувшинах и чайниках и в черных, идеально начищенных ботинках и в пламенно-голубых глазах Дж.Уорда Мурхауза.

И она была тут и писала под диктовку Дж.Уорда Мурхауза.

К концу дня вошел прилизанный человек и сказал:

- Пора одеваться к обеду, сэр.

А Дж.Уорд Мурхауз что-то проворчал и чертыхнулся. Прилизанный скользнул ближе по мягкому толстому ковру.

- С вашего позволения, сэр. Мисс Розенталь оступилась и сломала ногу. Поскользнулась на льду как раз перед зданием казначейства, сэр.

- А, черт бы ее... Простите, мисс Уильямс. - Он улыбнулся. Джейни взглянула на него понимающими глазами и тоже улыбнулась.

- Вы сделали все, что нужно?

- Мистер Маллиган распорядился отправить ее в больницу, сэр.

- Хорошо... Спуститесь вниз, Мортон, и пошлите ей цветов, выберите получше.

- Слушаю, сэр... Долларов на пять, сэр?

- Не больше чем на два пятьдесят, Мортон, и положите мою карточку.

Мортон исчез. Дж.Уорд Мурхауз в раздумье расхаживал взад и вперед перед камином, словно собираясь продолжать диктовку. Карандаш Джейни выжидательно замер над блокнотом. Наконец Дж.Уорд Мурхауз остановился и поглядел на Джейни.

- Не знаете ли вы кого-нибудь, мисс Уильямс, мне нужна надежная, знающая стенографистка-секретарь, на которую я мог бы положиться... Угораздило эту разиню так не вовремя сломать ногу.

У Джейни закружилась голова.

- Собственно, я сама ищу место в этом роде.

Дж.Уорд Мурхауз не спускал с нее смеющихся голубых глаз.

- А не скажете ли вы, мисс Уильямс, причину вашего ухода с последнего места?

- Почему же. Я сама ушла из фирмы "Дрейфус и Кэрол", вы, может быть, слышали... Мне не нравилась обстановка, которая там создалась. Другое дело, если бы во главе по-прежнему был мистер Кэрол, хотя и мистер Дрейфус был очень к нам внимателен.

- Он агент германского правительства.

- Именно из-за этого я и не осталась после обращения президента.

- Ну, мы тут все за союзников, так что с этой стороны можете не беспокоиться. Мне кажется, что вы как раз такой человек, какой мне нужен... Конечно, трудно ручаться, но все самые удачные решения возникали у меня внезапно. Что вы скажете о двадцати пяти долларах в неделю для начала, а?

- Я согласна, мистер Мурхауз, мне кажется, что работа для меня будет интересная.

- Так завтра в девять, пожалуйста, а сегодня по дороге отправьте следующие телеграммы:

"Миссис Дж.Уорд Мурхауз

Грэйт-Нэк Лонг-Айленд Штат Нью-Йорк

Возможно придется ехать Мехико Скажи Солтвору сам не смогу присутствовать обеде надеюсь все благополучно Целую всех Уорд"

"Мисс Элинор Стоддард

45-В 11-я стрит Нью-Йорк

Напишите что привезти из Мексики всегда ваш

Д.У."

- Как вы насчет путешествий, мисс Уильямс?

- Я никогда не путешествовала, но я уверена, что это мне понравится.

- Мне, видите ли, может потребоваться в дороге секретарь... нефтяные дела. Ну, это выяснится через день-другой.

"Джемсу Фрунзе

Фрунзе и Дж.Уорд Мурхауз

100 Пятая авеню Нью-Йорк

Сообщите срочно Шорхэм положение дел А и Б Берроу настаивает опубликовать декларацию единства интересов американизма перед лицом чужеземного социалистического сброда

Д.У.М."

- Спасибо. На сегодня будет. Когда перепечатаете и отправите телеграммы, вы свободны.

Дж.Уорд Мурхауз вышел во внутреннюю дверь, на ходу снимая пиджак. Перепечатав телеграммы и проходя по вестибюлю, чтобы с рассыльным отправить их на телеграф, она видела, как он во фраке, в серой фетровой шляпе и с коричневым пальто, перекинутым через руку, быстро прошел к такси, не замечая ее. Она пришла домой очень поздно. Ее щеки горели, и она не чувствовала усталости. Элис сидела на краешке кровати и читала.

- А я уж беспокоилась, - начала было она, но Джейни обняла ее и объявила, что поступает личным секретарем к Дж.Уорду Мурхаузу и уезжает с ним в Мексику. Элис разразилась рыданиями, по Джейни была так счастлива, что, не замечая этого, продолжала рассказывать ей о вечере, проведенном в "Шорхэме".

НОВОСТИ ДНЯ XVII

незадолго до полуночи город подвергся налету нескольких цеппелинов (*125). Бомбардировка производилась без разбора и бомбы попадали в районы не имеющие стратегического значения

Железные дороги не уступят ни пяди

нам придется делать этот переход в условиях далеко не благоприятных, заявил капитан Кениг командир лодки Дойчланд пройдя 90 миль и миновав Соломонов остров в 2:30 пополудни. Все встречные суда давали приветственные гудки

Ты, причинив мне столько зла,

Доволен должен быть

Что смог увлечь меня на дно

И душу умертвить

сегодня в 9 часов утра сэр Роджер Кейсмент (*126) повешен в Пейнтсвиллской тюрьме

ГЕРМАНСКАЯ ПОДВОДНАЯ ЛОДКА БЕСПРЕПЯТСТВЕННО ВОШЛА В ЗАЛИВ

купальщицы в одних халатиках вызывают возмущение вместо первоклассного кафе на пляже открыта молочная отчет об урожае в Соединенных Штатах показывает значительное падение итальянцы подняли радостный крик когда австрийцам пришлось бросить горячие лепешка и улепетывать восвояси гигантская стена воды обрушилась в долину Бетховен по утверждению профессора производит впечатление сочного бифштекса

Тюрьма чудесно перерабатывает городские отбросы превращая их в чистое золото

Сегодня ночью луна скроет планету Сатурн

Закон о восьмичасовом рабочем дне предотвратит забастовки интервью с Вильсоном последняя надежда на мир

БРАТЬЯ СРАЖАЮТСЯ ВО МРАКЕ

МАК

Повстанцы заняли Хуарес, Уэрта бежал, пароходы в Европу были переполнены землевладельцами, стремившимися в Париж, и Венустиано Карранса провозгласил себя президентом в Мехико (*127). Маку достали пропуск по Мексиканской центральной железной дороге до самой столицы. Энкарнасьон плакала, когда он уезжал, и все анархисты пришли провожать его на вокзал. Мак хотел вступить в войска Сапаты. За время, проведенное в Хуаресе, он нахватался от Энкарнасьон кое-каких испанских фраз и приобрел смутное представление о характере революции. Переезд длился пять суток. Пять раз поезд подолгу стоял, пока дорожные бригады чинили впереди развороченный путь. Случалось, ночью в окно залетали пули. Где-то близ Кабальос целая орава всадников промчалась вдоль всего поезда, размахивая широкополыми шляпами и стреляя на всем скаку. Солдаты, засевшие в служебном отделении, проснулись и дали ответный залп, и всадники скрылись, поднимая облако пыли. Пассажиры, как только началась стрельба, забились под сиденья или улеглись плашмя в проходе. Когда атака была отбита, какая-то старуха подняла вой. Оказалось, что пуля пробила череп ребенку. Мать - коренастая смуглая женщина в пестром платье - ходила взад и вперед по всему поезду, бережно обернув шалью крошечное окровавленное тело, и повсюду искала доктора, хотя всем было ясно, что ребенок мертв.

Маку казалось, что дороге конца не будет. На остановках он покупал у старых индианок сильно приперченную еду и теплое пиво, пытался пить пульке и заводить разговор с соседями по вагону. Наконец они проехали Керетаро; поезд стал быстро спускаться по длинному склону. Потом вдали, за перекрестным узором бесконечных кактусовых полей, в холодном ярком воздухе стали подниматься на синеве неба вершины огромных вулканов, и вдруг поезд загрохотал между садовых заборов, мимо перистых зарослей и рощ. Потом лязг буферов, остановка: Мехико.

Мак совсем растерялся, бродя по ярким улицам в степенной толпе, мужчины сплошь в белом, женщины в черном или темно-синем. На улицах пыльно и солнечно и тихо. Повсюду нарядные магазины и трамваи, и коляски, и лощеные лимузины. Мак был озабочен. В кармане у него было всего два доллара. Он так долго пробыл в поезде, что, попав на место, совсем забыл, зачем он сюда ехал. Ему хотелось принять ванну и сменить белье. Исколесив полгорода, он увидел вывеску: "Америкэн бар". Ноги его гудели. Он присел за столик. Подошел официант и спросил по-английски, что ему угодно. Ему ничего не пришло в голову, кроме виски. Выпив виски, он остался за столиком, подперев голову руками. В баре было много американцев и несколько мексиканцев в широкополых шляпах: они играли в кости на выпивку. Мак спросил еще виски. Краснорожий, красноглазый мужчина в измятой куртке цвета хаки беспокойно, бродил по комнате. Мак попался ему на глаза, и он подсел к его столику.