Боевой устав эльфа - Олег Никитин

Поколебавшись, Фундис позволила Заковым подчиненным связать корабли в цепочку с помощью крепких ремней. К носу ведущего килбота приладили плавучий «аркан». В него-то и продел Борька скрученый в кольцо хвост. Затем поднатужился и поплыл в открытое море с приличной скоростью. Прямоугольные паруса пришлось спустить, чтобы не тормозили ход.

– Не зря тащили бегемота через все Подтеменье, – похвалился Стволов, пристроившись рядом с маджаи. – Не такой уж он был и засранец!

Фундис с гордым видом стояла на носу корабля в компании капитана Куузатта Морехода, и встречный ветер трепал ее белые волосы. Искоса глянув на комиссара, она поморщилась, демонстративно отвернулась и задала капитану незначительный вопрос об особенностях судовождения в водах Донигартена. Куузатт с готовностью пустился в пространные объяснения, стараясь увлечь собеседницу мимикой и жестами. Девушка закивала с предельно заинтересованным видом.

Мешать сладкой парочке Стволов, конечно, не стал – скрипнул зубами и удалился на корму, полюбоваться пенным валом и кавалькадой судов. Там гоблинская «сотня» во главе с комдивом Маггутом шумно играла в кости. Выигрывали Минджуку и Боксугр. Нуггар раз за разом выбрасывал единички, но не горевал и расставался с призовыми флоринами легко. Только поставить на кон амулет бога грязи Гаунадара отказывался наотрез, хотя Боксугр его и подзуживал.

– Идите к нам, сир комиссар! – принялись зазывать Стволова солдаты. – Сделайте ставочку!

– У меня и денег-то почти нету, – стал отнекиваться тот.

– А чеки Эльфобанка?

– Это наш золотой запас! – осадил ушлых гоблинов Зак. – Даже не мечтайте разорить экспедицию.

Солдаты не растерялись и быстро пустили в дело суточные – уже заработанные и будущие. Как уж они разбирались, где чьи деньги, увидят ли их наличностью и вернутся ли вообще в родные края, Федор вникать не стал. Интерес важнее всего, а деньги – приятный бонус.

– Эх, ладно. Отчего ж не сыграть! – воскликнул комиссар и присоединился к азартным братьям по оружию.

Он решил поскорее расстаться с остатками флоринов, полученных за участие в финале. Надеялся, что игра поможет «забыть» о своенравной девчонке.

Кавалькада судов приближалась к самому узкому месту моря Донигартен – местным Сцилле и Харибде. Дроу из судовой команды все как один пребывали в немалой тревоге. Им еще не приходилось преодолевать «горло» при такой низкой воде. Все опасались подводных скал и неодолимых течений. Ведь именно в этом месте природа учинила сливную дыру в Ядро. Если в обычных условиях она располагалась на приличной глубине и не мешала мореплавателям, то сейчас грозила затянуть их в водоворот.

Во время разливов магмы, когда вода многих водопадов улетучивалась паром, Донигартен мелел – вода постепенно утекала в Ядро, но потом уровень моря восстанавливался.

Борька только что вернулся с удачной охоты, порезвившись в косяке прозрачных светящихся рыбин размером с взрослого эльфа, и тянул армию прямо в темный разрыв между скал, где вздымались пенные валы. Дул сильный встречный ветер, моросило. Высоко в небе мелькали всполохи молний – наверное, сталкивались магии трех миров – Срединного, Нижнего и Ядра.

– В этом проливе всегда так неспокойно? – перекрикивая свист ветра в снастях, спросил Федор у Куузатта.

– При высокой воде намного тише, – с тревогой ответил Мореход.

Кавалькаду судов болтало, словно детские игрушки на привязи. Особенно трудно приходилось экипажу замыкающего килбота, где пристроили рапторов. Как ни помогали моряки себе веслами, пытаясь удержать судно на курсе, все было бесполезно – несчастные твари катались по клеткам, били лапами и ревели как оглашенные на все Подтеменье.

На командном килботе тоже воцарилась неразбериха. Даже невозмутимые обычно черепахи, когда их начало возить по палубе от борта к борту, не стерпели и подали блеющие голоса.

Между черепахами ездили бухты троса, болтался свернутый парус, перекатывались тяжелые бочки. Никто не ждал такого разгула стихии. Ветер крепчал с каждым мгновением, вскоре превратившись в ураган. К брызгам от водяных валов добавились потоки, льющиеся с неба – высоко над головами ополченцев низвергался очередной водопад. Немногие оставшиеся на палубе воины – Федор с Заком, Фундис, Куузатт и боцман с рулевым, что вцепились в четыре руки в скользкий штурвал, мгновенно промокли насквозь.

Федор изо всех сил старался удержать штабную черепаху. Он уперся обеими ногами в мачту, а спиной в край панциря. Зак судорожно привязывал лапы второй к поручням на корме, сам едва держась на ногах. Третью догадались принайтовить заранее.

И тут совершенно некстати на палубу выполз прорицатель Волосебугу. Как ни цеплял его Минджуку за штанину, старый гоблин отпихнул помощника и метнулся к борту – бедного колдуна выворачивало наизнанку.

– Назад, сир! – крикнул Стволов.

Волосебугу выбрал крайне неудачное место – в любой момент крепление на мачте могло разболтаться еще больше, и нижняя рея, которую мотало из стороны в сторону, зацепила бы чревовещателя. Да и слетевшие с креплений бочки добавляли беспокойства.

Бросив животное, Федор вскочил на ноги, смахнул с глаз воду и помчался к старику.

– Вернитесь, сир! – вопил из трюма Минджуку.

Стволов едва не подлетел вместе с кораблем на волне, но удержал равновесие и дернул Волосебугу за рукав, увлекая к трюму. В ту же секунду две бочки разом ударили его под колени, а рея – в плечо. Неожиданное «нападение» сбило Федора с толку, еще и ветер бросил в лицо пригоршню влаги. Комиссара швырнуло на борт, и тут же судно «провалилось» в яму между волнами.

Федор словно повис в пустоте. Ничего не видя, он махнул руками в попытке уцепиться за борт – но спустя мгновение ушел с головой под воду. Стало тихо, в ушах забил глухой колокол. Прозрачная толща воды окружала Стволова, сбоку мощно и быстро двигалась громада килбота. Федор даже разглядел прилипших к обшивке ракушек.

Легкие заныли от недостатка воздуха. Судорожно загребая, сквозь сопротивление воды, настойчиво тянувшей его в глубину, он выскочил на поверхность и вдохнул водяную морось. Налетевшая волна вновь ударила его в попытке увлечь на дно. Однако Федор уже подстроился и взлетел на гребне ввысь.

Он поймал взглядом свой килбот. Тот уже находился в десятке локтей и удалялся. Следом быстро двигался шмак. Никого из ополченцев и матросов у борта видно не было, любые крики о помощи утонули бы в реве ветра и треске небесных разрядов. Кавалькада грозила исчезнуть в буре, бросив человека погибать среди бушующей стихии. Забраться на отвесную черную скалу, что соединяла дно моря и небо в сотне локтей справа, вряд ли удастся… И доплывешь ли до нее, когда глубина словно притягивает к себе?

Внезапно между пенными валами Федор заметил, как от кормы головного судна отделилась тонкая черная фигура, ласточкой пролетела с десяток локтей и упала в море. Он разглядел в прозрачной воде белые развевающиеся волосы Фундис. Преодолев подводное течение, девушка выплыла рядом с комиссаром и вцепилась ему в плечо.

– Трос! – воскликнула она и махнула рукой на связку между кораблями.

Стволов мысленно хлопнул выругался. Как он не догадался! Корабли связаны прочными ремнями. Если уцепиться за один из них, можно забраться на палубу!

Помогая друг другу, Федор и Фундис ринулись наперерез армаде. Они едва успели вклиниться между шмаком и последним килботом. Туго натянутые ремни мотались влево и вправо на высоте нескольких локтей от воды. Подгадав момент, когда волна поднимет их повыше, Федор мощно толкнул маджаи вверх. Модные сандалии, конечно при этом канули в воды Донигартена, но это была лишь досадная мелочь.

– Держись! – заорал он.

Фундис успела ухватиться за ремень. На следующей волне Федор рванулся сам, уцепился рядом с девушкой.

А дальше для победителей Ямы Кровавой слизи оказалось все сравнительно просто. Фундис обвила комиссара ногами, словно сборщик спор ножку гриба, злобно сказала «Идиот проклятый, чтоб ты утонул!», страстно поцеловала – и они, дружно перебирая руками, полезли на последний килбот.

Глава 10

Главной достопримечательностью Северного порта Мензоберранзана являлась статуя писающей девочки. Несмотря на довольно скромные размеры – всего каких-то десять локтей высоты – ее было видно издалека. В первую очередь из-за сверкающих как зеркало ягодиц, прикосновение к которым сулило удачу в делах и магии, богатство и покровительство Паучьей Королевы. Разумеется, все, кто прибывал морем в этот наиболее могущественный и известный город Подтеменья, с энтузиазмом терли чудодейственную попу медной «крохи». В том числе носами и щеками, так как именно такой способ считался наиболее действенным.