Принцесса по крови - Райчел Мид

— Ей нужен врач,— твердо сказала я.

— Нельзя. Нам придется рассказать про татуировки,— сказала девушка, которая держала Кристин за руку,— Никто не поверил Трею, но если увидят такое… Ну, тогда весь «Невермор» могут прикрыть.

«И хорошо!» — подумала я.

Но, к моему удивлению, остальные собравшиеся утвердительно закивали. Они что, чокнутые? У скольких из них есть эти нелепые татуировки? И неужели защитить свои украшения для них важнее жизни Кристин?

Джулия сглотнула и снова села на краешек кровати.

— Мы надеялись, что это пройдет. Может быть, ей нужно немножко времени, чтобы приспособиться.

Кристин застонала. Ее нога задрожала так, будто у нее были мышечные спазмы, потом застыла. Глаза с расширенными зрачками смотрели в никуда, дыхание было поверхностным.

— И это целый день! — ужаснулась я,— Да она может умереть!

— Откуда ты знаешь? — удивленно спросила Джулия.

Я не знала, во всяком случае не знала наверняка. Но время от времени татуировки алхимиков тоже отторгались. В девяноста девяти процентах случаев человеческий организм принимал вампирскую кровь, использовавшуюся в татуировках алхимиков, и позволял ее компонентам слиться со своими — человек словно становился чуть-чуть дампиром. В результате мы получали хороший запас жизненных сил и долголетие, хотя вряд ли приобретали те удивительные физические возможности, которыми отличались дампиры. И все-таки бывали случаи, когда человек заболевал из-за алхимической татуировки. Кровь вампира действовала на него как яд. Все ухудшалось из-за золота и других химикатов, призванных удержать в коже введенную кровь. Такие люди были неизлечимы и погибали.

Кровь вампира не вызвала бы эйфории, и я считала, что в этой татуировке ее нет. Но лечение, к которому мы прибегали в случае отторжения алхимических татуировок, основывалось на том, чтобы разбить металлические компоненты, выпустив тем самым вампирскую кровь и позволив телу очиститься естественным путем. Мне оставалось предположить, что данный принцип сработает и сейчас. Вот только я не знала точной формулы алхимического состава и даже не была уверена, разобьет ли он медь так же, как разбивает золото.

Я прикусила губу, подумала и в конце концов приняла решение.

— Я скоро вернусь,— сказала я и ринулась в свою комнату.

Внутренний голос все время бранил меня за глупость. Я не имела никакого права делать то, что собиралась. Мне следовало прямиком отправиться к миссис Везерс.

Вместо этого я открыла дверь в комнату и увидела Джил, сидящую со своим ноутбуком.

— Привет, Сидни,— улыбаясь, сказала она.— Я обмениваюсь посланиями с Ли, и...

Она снова взглянула на меня.

— Что случилось?

Я включила свой ноутбук и поставила на кровать. Пока он загружался, я потянулась за маленьким металлическим чемоданчиком, который тщательно уложила, но не ожидала, что придется им воспользоваться.

— Можешь принести мне воды? Быстро?

Джил заколебалась лишь на мгновение, потом кивнула.

— Сейчас,— сказала она, спрыгивая с кровати.

Пока ее не было, я отперла чемоданчик ключом, который всегда носила с собой. Внутри хранилась дюжина алхимических компонентов — субстанций, которые мы смешиваем для нашей работы. Некоторых ингредиентов (например, тех, которые я использовала, чтобы растворить тела стригоев) у меня было много. От других имелись только образцы.

Мой ноутбук наконец загрузился, и я вошла в базу данных алхимиков. Несколько этапов поиска — и вскоре я выудила формулу антитатуировочного лечения.

В этот момент вернулась Джил, неся полную чашку воды.

— Этого хватит? В другом климате я могла бы извлечь воду прямо из воздуха.

— Вполне хватит,— ответила я, радуясь, что климат не дает ей пользоваться магией.

Я исследовала формулу, выясняя, как действуют различные ее ингредиенты. Мысленно исключила те, которые наверняка имели специфическое воздействие только на золото. Пары ингредиентов у меня вообще не было, но я была уверена, что они всего лишь успокаивающе воздействуют на кожу и без них можно обойтись. Я начала извлекать вещества из своего набора, тщательно (но все равно действуя как можно быстрей) отмеряя их в другую чашку. Там, где было возможно, я заменяла недостающие компоненты другими веществами, которые наверняка разобьют медь, хотя нужную дозу подбирала интуитивно.

Закончив, я взяла у Джил воду и добавила столько, сколько было сказано в инструкции. Конечным результатом стала жидкость, напоминающая йод.

Я подняла чашку, слегка напоминая себе безумного ученого. Все это время Джил наблюдала за мной, но ничего не говорила, чувствуя, что я тороплюсь. Всем своим видом она выражала участие, но удерживалась от вопросов, которых, как я знала, у нее множество. Когда я вышла из комнаты и снова двинулась к Кристин, Джил поспешила за мной.

У постели Кристин собралось еще больше девушек, и было просто удивительно, как это миссис Везерс до сих пор не услышала гвалт. Для компании, так стремящейся защитить свои драгоценные татуировки, они вели себя не особенно скрытно.

Я снова подошла к кровати Кристин и увидела, что ее состояние не изменилось.

— Поверните опять ее запястье ко мне и держите за руку, чтобы она как можно меньше ею шевелила.

Я не отдала эти указания кому-то конкретно, но вложила в них достаточно властности, чтобы не сомневаться — кто-нибудь да послушается. Я оказалась права.

— Если ничего не получится, мы приведем доктора.

Мой тон говорил: спорить тут бесполезно.

Джулия выглядела бледнее Джил, но слабо кивнула в знак согласия. Я взяла тряпку, которую она клала на лоб Кристин, и обмакнула в свою чашку. Вообще-то я еще ни разу не видела, как это делается, и мне приходилось догадываться, как наложить смесь. Я вознесла молчаливую молитву, а потом прижала тряпку к татуировке на запястье Кристин.

Она издала полузадушенный крик и выгнулась всем телом. Пара стоявших поблизости девушек помогла удерживать ее на кровати. Извилистые струйки дыма поднялись в том месте, где я прижимала ткань, и я почуяла острую, едкую вонь. Выждав нужное, как я надеялась, время, в конце концов я убрала тряпку.

Хорошенькая маленькая маргаритка менялась у нас на глазах. Ее чистые линии начали расплываться и стираться. Медный цвет темнел, переходя в голубовато-зеленый. Прошло немного времени, и уже нельзя было разобрать, что изображено на татуировке. Она превратилась в бесформенное пятно. Вокруг на коже появились красные следы, хотя они казались скорее поверхностным раздражением, чем опасной раной.

И все равно выглядело это пугающе, и я в ужасе уставилась на запястье. Что я натворила?