Самец взъерошенный - Анатолий Дроздов

— Удостоверяю это своей подписью.

Нотариус вывела имя на документе и приложила печать. Затем свернула пергамент и протянула мне.

Как просветила Помпония, заключение брака в Роме не предполагало выдачу свидетельства, но я настоял. Жизнь показала, лишним не будет. Сама процедура оказалась до безобразия проста: сказал нужные слова при свидетелях – и ты муж. Правда, в древности еще ездили в храм, закалывали животное, и по внутренностям определяли перспективы супружества. Это действо я решительно отверг – нафиг, нафиг! В такой день смотреть, как копаются в кишках? Помпония не настаивала. Как выяснилось, ритуальным потрошительством занимались жрецы – гаруспики, а те сгинули в мор.

— Прошу всех к столу! – объявил я, пряча документ…

— Я тебе этого никогда не прощу! – сердито шепнула мне Вита уже в перистиле. – Почему не предупредил?

— А чтобы ты сделала? – заинтересовался я. – Отказалась бы?

— Нет, конечно, – вздохнула она. – Но хотя бы подготовилась.

«Ага! – подумал он. – Замучила бы меня примерками, вопросами, как смотрится наряд, страхами, что на церемонии будет выглядеть недостаточно красивой. Невесты накануне свадьбы сходят с ума. Лучше как в омут!» Угрозы Виталии я нисколько не испугался.

Дальнейшее пошло без заминок. «Кошки» поднесли начальнице богато украшенную колыбель, сопроводив подарок скабрезными комментариями. Олег вручил мне мешочек со звякнувшим содержимым.

— От нас с парнями! – сказал, пожимая руку.

Я поблагодарил, и свадьба началась. Загудели свирели, ударили тимпаны. Готовясь к торжеству, я попросил Помпонию прислать музыкантов заранее и заставил их выучить одну мелодию. «Я собираюсь дождаться твоей свадьбы, – говорила мне тетка. – Хочу видеть, как ты с молодой женой закружишься в вальсе, как Наташа Ростова с Болконским».

Тетка говорила это, зная, что умирает. Сама врач, она не испытывала иллюзий по поводу назначенного курса химиотерапии. Просто хотела меня ободрить…

После того, как отзвучали первые тосты, и гости утолили первый голод, я вывел Виталию из-за стола. Кивнул музыкантам. Протяжный звук свирели заставил всех стихнуть. Свирель поддержала лира. Я, подражая актеру Тихонову из фильма «Война и мир», заложил левую руку за спину, а правой обнял Виту за талию. Она, догадавшись, поддернула левой рукой подол паллы, и мы сначала медленно, а затем, все ускоряясь, закружились вокруг бассейна. Вита двигалась уверенно и, не отрываясь, смотрела на меня.

Когда музыка стихла, я поклонился партнерше, взял ее за руку и повел к столу. Мимоходом заметил, что у Помпонии и многих «кошек» глаза на мокром месте. Я снова кивнул музыкантам, и те врезали что-то веселое. Забил тимпан, зазвенели колокольчики.

— Эгей, «кошки»! – завопила Лола, вскакивая.

Ее поддержали Аурелия и Калисса. Вытащив из-за стола парней, «кошки» заплясали у фонтана. К ним присоединились и остальные.

— Мой танец с тобой что-то значит? – спросила Виталия, отвернувшись от гостей.

— Покойная тетя хотела его увидеть, – пояснил я. – Она воспитывала меня после смерти матери.

Она прислонилась к моему плечу.

— Я тебя очень люблю, – сказала тихо. – Даже не представляешь как! Отныне ты самый близкий мне человек. Это первая свадьба нолы и человека за последнюю тысячу лет – мне Помпония сказала. Она считает это добрым знаком: Пакс возродится.

«Дай-то бог!» – подумал я.

Веселье набирало обороты. Разгоряченные вином «кошки», натанцевавшись, полезли в бассейн, прыгая в него прямо в одежде. Олега и братьев в воду просто сбросили. Несколько «кошек», разухарившись, двинулись было и ко мне, но, остановленные грозным взглядом начальницы, сделали вид, что заблудились. Из бассейна доносились крики и визг. Мокрый с головы до ног Олег попытался выбраться, но его гуртом затащили обратно. Помпония и нотариус, оставшиеся за столом, хохотали, вытирая слезы. Мы с Витой тоже не смогли сдержаться.

Накупавшись вволю, «кошки» выползли из бассейна, и тут же, стащив с себя мокрую одежду, отжали. Влажную надели снова. Я оценил придумку: седьмой месяц в Паксе выдался знойным. Хорошо оказаться сейчас в прохладном! Я в своей дорогущей тунике обливался потом. Парней под дружный хохот гостей раздели, обтерли невесть откуда взявшимися полотенцами, и снова обрядили. Причем, как я заметил, Олега обтирала и одевала Аурелия, а братьев – Лола с Калиссой. «Ага! – подумал я. – Девочки поделили мужиков».

Это подтвердил подошедший вскоре Олег. Виталию утащили пощебетать, и я скучал один.

— Слушай! – сказал Олег по–русски. – Ты не против, если я воспользуюсь вашей спальней.

— С ума сошел! – изумился я. – Аурелию казнят!

Я выразительно постучал пальцем по браслету Олега.

— Пусть только попробуют! – набычился тот. – Они сами в храме, знаешь, что устраивают? Вскоре после того, как ты ушел, нам со жрицами накрыли столы, а, как выпили, такое началось!.. – Олег ухмыльнулся. – Группен секс.

— Охренеть! – прокомментировал я.

— Так что если тронут, все расскажу. Им самим будет секир–башка! – Олег провел ладонью по горлу. – Я знаю, к кому идти. В храм тетка какая-то важная приезжала, Севериной звать. Все спрашивала, не обижают ли нас? Никто, конечно, не пожаловался: жалко жриц. Они к нам с душой, что ж мы сволочи? Но если что, я Северину найду.

— Ладно! – сказал я. – Только не ломитесь разом. Один встал и пошел, типа в туалет, чуть погодя – второй. И возвращайтесь по одному.

— Учи ученого! – хмыкнул Олег. – Не первая свадьба! Технология отработана! – Он захохотал.

Приятель не соврал. Действительно, вначале из-за стола ловко исчезла Аурелия. Потом Олег, поглядывая на уборную, протиснулся стеночкой. Вернулась парочка довольно скоро и очень довольная. Сев рядышком, голубки обнялись и заворковали. Из-за стола встала Лола. Леша последовал за ней минутой спустя.

«Так! – подумал я. – Освоили технологию. Вот безбашенные! Девочки, конечно, своих не сдадут, но есть посторонние…» Я посмотрел на Помпонию и нотариуса. Те увлеченно рассказывали что-то Вите – наверное, делились воспоминаниями. По сторонам они не смотрели. Музыканты, получив плату, ушли. Служанок, приведенных Помпонией, не было видно. Может, и прокатит…

Вторично Олег подошел ко мне в конце застолья. По лицу десантника читалось, что он устроил схватку с вином, и бой этот проиграл.

— Тоска! – пожаловался заплетающимся языком. – Посмотрел я на вас с Витой… Дурак, что не согласился тогда. Вита – баба что надо, жизненная, за такой не пропадешь. А я за деньгами погнался. Ну, есть они у меня теперь, и что? Повозку могу купить и кучера нанять, только нахрен? Куда на ней ездить? За стены не пускают, а город пешком обойти можно: так даже интереснее. Повозку я и сам смастерить могу; знаешь, какой я механик? Ко мне в России очередь стояла! Я хорошо зарабатывал, но на «мерс», как у клиентов не хватало. Вот и доят, как быка! Обрыдло! – Олег вздохнул. – Аурелия сказала, что беременна, обещает ждать, пока контракт не кончится, говорит, что любит очень. Хорошая девочка, чистая, не то, что профуры, с которыми в России дело имел. Первый я у нее… А–а! – Он махнул рукой и пригорюнился.