Девять драконов - Джастин Скотт

— Сожалею, но это не так.

— Дети?

— Дети.

Сердце Викки забилось сильнее.

Где-то в Гонконге был отпрыск от первого романа отца. Романа, с которым он покончил, чтобы быть с матерью и Хьюго; решений, которое привело к ее собственному рождению — как «ремонтное» дело, которое потерпело крах. Кто-то, кого она знает? Или незнакомец? Незаконнорожденный, с которым его завещание вынуждает ее делить хан Макфаркаров. Им мог быть любой. Это мог быть некто, с кем она ходила вместе в школу. Или совершенно незнакомый человек.

— Кто это? Мы знаем его?

— Она еще не родилась.

— Что-о? Вивиан беременна?

— Беременна, — улыбнулся дядюшка Нг. — Четыре месяца. Маленький бастард может родиться как раз в день переворота.

— Ох, проклятье!.. Подождите. Откуда мы знаем, что это она?

— Амниография.

Викки обмякла на стуле. Элегантный ресторан поплыл у нее перед глазами.

— Тесты подтвердили, что ребенок его? — спросила она со слабой надеждой.

Джордж Нг терпимо улыбнулся:

— Конечно, его.

Викки фыркнула и сделала большой глоток газированной воды.

Нг сказал:

— У меня еще меньше причин любить ее, чем у вас, моя дорогая, но она — старомодная девушка. Нет ни грамма надежды что это — не его.

— А вы уверены насчет тестов?

— Положительные. Мы, конечно, можем потребовать еще, но это будет неизящный путь возобновления ваших отношений.

— Наших отношений? — как эхо, повторила Викки. Она до сих пор не могла прийти в себя. — Она собирается потребовать стать моим партнером, верно? Так называемым опекуном ребенка моего отца?

— Регентом, пока ваша сестра не достигнет совершеннолетия.

— Моя сестра. О господи, конечно.

— Регентом вашей сестры. Вивиан будет матерью и официальным регентом вашей сводной сестры и сотайпаном Макинтошей-Фаркаров. Благодаря вашему отцу, вы будете довольно тесной семьей — хотите вы этого или нет.

— Регентом? Мне придется иметь с ней дело двадцать один год?! Почему он это сделал?

Джордж пожал плечами:

— Могу только догадываться. Наверное, он заботился о Вивиан и чувствовал ответственность за ребенка.

— Но он не должен был отдавать им чертову половину хана. Извините за мой язык, дядюшка, но я очень расстроена.

— Вы помните слова вашей матери: «ваш отец не делает ничего, что не было бы бизнесом».

— Пока он не начал свихиваться.

— Он никогда не был спятившим. Он влюбился, но не свихнулся.

— Да вы только посмотрите, что он сделал со мной этим завещанием!

— Хотите вы этого или нет, Виктория, но это — деловое решение.

— Верно. Он не доверил управлять ханом Макфаркаров одной. Он заставляет меня взять себе паршивого китайского партнера.

Улыбка Джорджа Нг застыла — натянутая и тяжеловесная. Он засмеялся, чтобы скрыть свой гнев. Потом он начал читать ей лекцию — вежливо:

— Вот уже сто пятьдесят лет у вас есть китайские компрадоры. Мы не так уж плохо сработались вместе, не правда ли?

— Извините меня, дядюшка. Я не имела в виду то, что прозвучало.

— Нет, имели. Вы этого не понимаете, но имели в виду именно то, что прозвучало… Ничего, все в порядке. Вы — не плохой человек, Виктория. Вы немножко молоды и немножко импульсивны… Вы знаете, по иронии судьбы, именно ваш отец один из всех понял, что настало время перемен, если Макфаркары хотят выжить в нашей… — он остановился, ища правильное слово, и нашел его с кривой улыбкой, — в нашем новом окружении.

Викки едва слышала его.

— Я не выношу эту женщину, и она ненавидит меня.

Только в эту секунду она поняла, как глубоко оскорбила старого компрадора.

— Завещание вашего отца не принуждает вас спать рядом с ней. Тем более делить хан Макфаркаров.

— Лишь до того, как родится ребенок, — парировала Викки.

— Вам помогут хорошим советом, как заключить мир до того.

— Она не хочет мира.

— Не стройте предположений, — улыбнулся Нг. — Ах, вот и еда.

— Позвольте мне, дядюшка, — сказала Викки почтительно, беря свои палочки и кладя самые аппетитные клецки из креветок на его тарелку. Дядюшка Нг смотрел на эти перемещения лакомых кусочков ироничным взглядом. Согласно китайским новогодним традициям, обращаться с подчиненным, как с членом семьи, предлагая ему самое лучшее, означает, что в наступающем году ему не работать в хане.

— Вы казните посланника?

— Это деловое решение, дядюшка, — объяснила Викки с намеренной формальностью. — Как я могу доверять адвокату, который находит столько удовольствия в моих проблемах?

— Хотите, чтобы я организовал вам встречу? — спросил он в конце прошедшего в молчании ленча. — Может быть, мое положение изменится к лучшему, если я помогу вам?

Несмотря на все бедствия, мысли Викки были опять крепко привязаны к Стивену Вонгу. Вместо того чтобы расслабить ее, они прояснили голову, выкинув несущественное и помогая сосредоточиться на главном.

— Продолжайте, дядюшка Нг.

— Отлично, — просиял он. — Сейчас вы должны выяснить, можете ли вы договориться.

— Есть только одна проблема. Я уже уволила ее. Слышала, что она уехала в Канаду со своей матерью.

— Часом, не на постоянное местожительство?

— Нет, такой удачи нам не видать. У нее нет канадской визы.

— На вашем месте я бы отыскал ее. Чем раньше, тем лучше.

— А она знает о завещании?

— Думаю, ваш отец дал ей копию.

Викки вспомнила, как Вивиан говорила: «Это не так просто». Без сомнения, подумала она.

— Может, я попрошу Альфреда Цина поговорить с ней. Он как раз там — по делу.

— Личное приглашение, конечно, будет лучше. Дадим ей возможность не ударить в грязь лицом.

— Правильно, — сказала Викки, беря свою сумочку. — Спасибо за ленч, дядюшка Джордж. Знаю, вам он понравился.

— Пожалуйста, подождите.

Викки опять опустилась на стул. Нг казался очень серьезным.

— Что еще? Вы собираетесь сказать мне, что моя мать на самом деле моя тетка? Или что-нибудь в этом роде?

Нг не улыбнулся.

— Вы знаете, что «Маглинн энд Кэрри» был выставлен на продажу?

— Уже тыщу лет. Кто-нибудь их наконец купил?

После Совместной декларации «Маглинн энд Кэрри», старинный торговый хан, во вред себе сконцентрировался на вяло идущей торговле с Австралией.

— Кто купил их?

— Сэр Джон.

— Да? Значит, когда нельзя поддеть на коготок и Ту Вэй Вонг не может это украсть, он покупает.

— Он вкладывает много наличных денег в расширение торговых операций в Китае. Он купил еще кое-какие более мелкие китайские ханы с великолепными связями в Пекине, Шанхае и Гуанчжоу, чтобы слить их с «Маглинном энд Кэрри».

— А какое это отношение имеет к Макфаркарам? Какая здесь связь, кроме того, что мы тоже собираемся расширять свои торговые связи с Китаем?

— Сэр Джон ищет директора-распорядителя.

— Ну и что?

— «Маглинну энд Кэрри» уготована судьба крупнейшего англо-китайского хана.

— Крупнейшего китайско-английского хана, — поправила Викки. — Если еще они найдут управляющего, который сольет все это воедино.

— Именно так.

— Я по-прежнему не понимаю, зачем вы все это рассказываете мне.

— Сэру Джону любопытно знать, заинтересуетесь ли вы этой работой.

— Что-о? Ту Вэй Вонг хочет нанять меня управлять «Маглинном энд Кэрри»?

Джордж Нг кивнул.

— А как насчет Макфаркаров?

— Он готовится сделать вам необычайно щедрое предложение по объединению.

Викки откинулась на стуле в полном замешательстве.

— Подождите-ка, дядюшка Нг. Что он хочет? Он хочет, чтобы я сделала «Маглинн энд Кэрри» жизнеспособным и идущим впереди своих конкурентов или разрушить хан Макфаркаров?

Она-то знала, что ни то, ни другое. Ту Вэй беспокоился о том, что отец сказал ей, где оставшиеся компрометирующие документы.

— Он не из тех, кто будет тратить бешеные деньги на то, чтобы уничтожить конкурирующую компанию. Объединенные вместе, ханы станут силой, с которой придется считаться новому режиму.

— Это ваш совет? — спросила Викки, гадая, заплатил ли Ту Вэй старому компрадору отца за это предложение.

— Никаких советов, — Нг быстро запротестовал. — Я просто передаю послание.

— Это подкуп. Взятка, — пробормотала она.

— Прошу меня извинить.

— Я говорю, он старается нас ликвидировать.

Но она знала истинные мотивы поступка Ту Вэй Вонга. Да, он был бы рад увидеть, как имя Макинтошей-Фаркаров исчезнет с исчезновением «Юнион Джека», но в этом предложении было нечто позаковыристее. Это была настоящая взятка, чтобы она сидела тихо.

Сначала Ту Вэй подослал своего сына. Теперь он старается соблазнить ее должностью директора-распорядителя. Но у Викки нет намерения сидеть и пассивно ждать его следующего шага. Доказательства ее отца могут оставаться там, где они сейчас находятся; ей не хотелось даже дотрагиваться до них. Сама мысль о них — словно дотронуться до ружия, из которого убили ее отца, — вызывала в ней приступы дурноты.