Цели и средства - Gamma

Стало жарко. Уходи, напомнила себе Тонкс, но только прижалась к стене.

— Помнишь лунный свет над Фирвальдштетским озером? – звенящим шепотом спросил Рем.

— Помню, – едва слышно ответил Снейп. – Как будто это можно забыть…

Рем качнулся вперед, прижался к раме лбом.

— Помнишь твой нелепый подарок?

— Прекрасный кардиган, в глубине души ты всегда любил яркие цвета, – ворчливо возразил Снейп.

— Он полинял, – признался Рем. – Но он все еще со мной.

Тонкс наконец нашла силы отлипнуть от стены. Сквозь шум крови и звон в ушах она еще услышала:

— Фирвальдштетское озеро, Северус. Это все, что у меня осталось. Играй, пожалуйста, играй.

Нежные звуки Лунной сонаты наполнили коридор. Тонкс наощупь нашла двери кабинета, плюхнулась за стол, уставилась в недочитанное эссе невидящим взглядом. Дверь за спиной скрипнула.

— Дора?

Она нашарила перо, склонилась над пергаментом.

— Я… почти…

— Дора.

Он присел рядом, заглянул ей в лицо.

— Дора, я должен был проверить. Это ведь не Северус, это его портрет. Холст, краски, болтливая болтушка, заклинание. Он говорит то, чего от него ждут, он ведет себя так, как хочет зритель. Дора, я всегда говорил с ним, как с… не врагом, но… и всегда получал ровно то, чего ждал: колкие замечания и упреки. Я просто хотел посмотреть, что будет, если я заговорю, как… И ты сама слышала.

Он потянулся к ней, ткнулся головой в бок.

— Прости меня… И за это, и за… Я старый подозрительный дурак.

Облегчение было – будто дементоров отогнали. Тонкс прижалась щекой к седой макушке, хмыкнула еще не очень уверенно:

— Бедный старый муж, да?

Рем молчал, тепло дышал под мантию. Любимая поза – носом в подмышку, уши прижать, хвостом молотить. Ну, сегодня обошлись без хвоста, но это не мешает. Тонкс улыбнулась, взъерошила ему затылок.

— Ну ты даешь. Ты б сразу учуял, дурья башка.

Он шумно вздохнул. Тонкс обняла его крепче.

— Пойдем домой. Эван в Хогсмид пошел, обещал зайти.

— Я знаю, – пробормотал он. – Сейчас пойдем.

Виола, румяная от холода и смеха, плюхнулась за столик.

— Нам всем нужно срочно выпить что‑нибудь горячего, иначе мы превратимся в сосульки, – заявила она.

— Намек понял, домнишоара Пьетросу, – Рон изобразил галантный поклон.

— Домнишоарэ, – поправила его Виола. – Раз уж вы так обращаетесь…

— Постараюсь запомнить. И не рассказывайте без меня!

Он направился к стойке, а Гарри уселся рядом с девушкой.

Они прекрасно поладили друг с другом, все трое. Гарри быстро заметил эти небрежные упоминания Виктора Крума и после первой же лыжной вылазки ударился в воспоминания о Турнире Трех Волшебников и мировом чемпионате по квиддичу. Виола слушала, затаив дыхание. Рон с удовольствием присоединился к воспоминаниям – и в его изложении стычка с подводным народом засверкала яркими красками. Они расстались друзьями в тот день и катались на лыжах ежедневно к общему удовольствию.

Рон принес три дымящихся кружки и затормошил Виолу:

— Так что же дальше там было‑то, с Бертой?

— Да вам разве Чарли не писал?

— Писал, – отмахнулся Рон. – Но вы классно рассказываете. И я только сейчас понял, что Эван, который там был, – это наш Смит и есть.

— А, да. Он же Смит. Вы знаете, его все здесь Эваном звали – ну, кроме детей, понятно. Я тоже не сразу сообразила, о ком вы.

И снова «Эван» без «Смита». Гарри сделал зарубку в памяти – пригодится. Виола меж тем продолжала свой рассказ о Норберте и двух драконологах, из которых вышел неплохой дракон.

— Это сейчас смешно рассказывать, – заключила она и допила остатки из кружки. – А тогда страшно всем было – и когда Берту привязывали, и когда все чуть не накрылось… медным тазом. Нет, мне Чарли это все уже с хохотом пересказывал, но я‑то понимаю… И закончилось все грустно: Эван сунулся в огонь, чтоб Чарли спасти, с тех пор в повязке щеголяет.

Хуже драконьего огня только проклятое пламя, вспомнил Гарри. Смит спас Чарли жизнь, и тот его не сдаст, даже если есть что сдавать. Значит, прямых вопросов задавать нельзя, а только подбирать случайные факты, пока их не наберется достаточно, и можно будет просить у Шеклболта – что? Гарри пока не знал.

Рон остался в «Горыныче», туда как раз пришел Чарли, а Гарри провожал Виолу до ворот – аппарировать на территории заповедника можно было далеко не везде.

— Я понимаю, что вижу заповедник с парадного бока, – проговорил он, неловко улыбаясь, – но здесь все кажется очень здорово. Я не про лыжи и сувениры, я про людей. Вы все здесь очень открытые….

— Это вы, англичане, закрытые, – отозвалась Виола. – Впрочем, вы правы, здесь, наверное, иначе нельзя. Работа в огневой зоне очень сближает… Я, правда, не работала, но видела.

— Удивительно, что Смит уехал отсюда, – решился Гарри. – Хотя… Мне показалось, он как раз очень закрытый.

Виола пожала плечами.

— Сам себе на уме – да, но в нем нет ничего опасного, если вы об этом. Просто нужно уметь с ним обращаться.

— А вы умеете?

— Эван Смит, инструкция по применению, – объявила Виола. – На самом деле довольно простая, если следовать кое–каким правилам. Скорее всего, он не даст возможности оказать ему услугу, но найдет способ оказать услугу вам. Или даже две. Вскоре после этого, не сомневайтесь, он обратится к вам за помощью, и вы потратите столько же усилий, сколько потратил он на вас. Вот и все – после этого вы в расчете, можете спать спокойно. Если Эван время от времени оказывает вам мелкие знаки внимания – можете не беспокоиться, это он вас прикармливает, чтобы была заначка на черный день. Разве не удобно?

— Удобно, – признал Гарри. – Только как‑то… не по–человечески.

— Да ладно! – фыркнула Виола – Всем на свете все равно не поможешь, а так сам себе назначаешь ближних – и делаешь добро к взаимной выгоде и радости.

Они остановились у ворот, Виола, чертыхаясь, зашарила в карманах.

— Забыла перчатки на столике.

— Возьмите мои, я ваши заберу и отдам завтра.

— Берете метод Эвана на вооружение? – Виола расхохоталась необидно. – Шучу. Я тоже верю в то, что делать подарки и оказывать помощь можно просто так, особенно друзьям, но то я – наивное романтичное дитя. А Эван – побитый жизнью мужик, ему лучше знать.

— И все же у него есть друзья, – возразил Гарри.

— Всеслав? Корнелиу? Они обязаны Эвану, каждый по–своему.

— И Чарли?

— Чарли он жизнь спас. Тогда, кстати, Всеслав пригодился: какое‑то невероятное зелье с кровью оборотня помогло ему руку вылечить.

— А за что он Чарли жизнь спас? – спросил Гарри без улыбки. – В кредит или в расплату?

Виола задумалась.

— Выходит, в расплату. Чарли его же в заповедник привел, вот Эван и вернул должок.