Ведьмы в масках - Ричард Ли Байерс

Когда Джесри рухнула, она попыталась сосредоточиться и выдавить из себя крик о помощи на языке ветра. Через мгновение ей удалось выдохнуть, и еще один дружественный ветер рванул прямо вверх, чтобы замедлить ее падение.

 Она вздохнула и потянулась к его разуму своим, чтобы он знал, куда отнести ее, произнося слова вслух. Внезапно белая, склизкая на вид кисть на конце нечеловечески длинной руки вырвалась из массы врагов во дворе внизу. Она сомкнулась на запястье волшебницы и дернула ее вниз.

* * * * *

 Стоя под обжигающим солнечным светом, чувствуя жар до настоящей боли, но терпя его, Сокольничий поздравил себя с тем, что нашел время, чтобы взобраться на крышу крепости. Это задержало его вступление в битву, но также предоставило ему подходящую площадку для наблюдения за всем полем битвы и борьбы с летающим противником. А именно волшебницей на ястребе.

Врок Сокольничего избавился от ее птицы и заставил ее упасть достаточно низко, чтобы ледяной тролль мог схватить её. Это должно было стать ее концом, но она была слишком опасна, поэтому он решил приказать демону спуститься и помочь троллю прикончить ее.

Он как раз собирался отдать команду через перчатку, когда заметил второго крылатого зверя и его всадников, которые мчались на помощь своему товарищу. Жрица и грифон были теми живыми, что ускользнули от него несколько дней назад. Он надеялся на второй шанс, и теперь он у него появился.

Сосредоточив всю свою волю на перчатке, он отправил врока в сторону грифона. Затем он вызвал первого из своих бесов.

* * * * *

Столбы дыма поднимались из Крепости Полудемона, а за воротами ревели и кричали существа. Но пока никто из них не заметил, что с востока к замку подкрадывается армия берсерков и эльфов—оленей.

Очевидно, Аот и другие чужеземцы обеспечили эффективное отвлечение, как и обещали. Несмотря на все, что он знал о тэйцах, Вандар не мог не восхищаться смелостью и мастерством, которые требовались для этого манёвра. Он снова задался вопросом, — действительно ли Аот намеревался предать его. Он не вел себя как мерзавец, но так же трудно было представить, что дух кургана солжет.

Гоблин на стене наконец прокричал предупреждение, вернув мысли Вандара к поставленной задаче. Он вскочил, завизжал, как грифон, и отдался ярости берсерка. Когда она проснулась, он атаковал. Вокруг и позади него его братья сделали то же самое.

Вандар заметил, что только его товарищи—рашеми шли с ним в ногу, или почти так. Воины Короля—оленя двигались медленнее. Но это его не смущало —  в своём возбужденном состоянии он был готов рвануть в атаку даже если бы он был один.

Когда он приблизился к стенам, то прыгал из стороны в сторону, не замедляясь, из—за чего стрелы и болты падали позади него. Инстинкт или какая—то способность к восприятию, присущая красному оружию, позволяли ему уклоняться от атак, даже если он не осознавал этого.

На мгновение тень поглотила его – она забежал в ворота и едва услышал, как его сапоги лязгнули по чему—то железному под ногами – но потом вылетел во двор замка, на солнечный свет.

На него бежали гоблины, ледяные тролли и множество других существ. Они пытались выстроиться плотными рядами, которые могли бы сдержать напавших. Он решил, что не позволит им.

Ревя, он вонзил красное копье в хобгоблина. Когда он снова выдернул его, в него уже летел скимитар врага, но почему—то он казался медленным, из—за чего берсерк с легкостью парировал его. В ответ он нанес удар обухом копья. Атака попала хобгоблину в челюсть — кость хрустнула, и существо рухнуло назад со сломанной шеей.

Ледяной тролль поднялся из своей обычной сгорбленной позы, чтобы ударить боевым топором прямо по голове Вандара. Он уклонился от удара и вонзил копье в брюхо тролля. Когда он выдернул оружие, вместе с ним он вытащил кишки монстра.

Вандару казалось, что сражаться стало проще и приятнее, чем когда—либо прежде, и он почувствовал, что может делать то, чего не мог раньше. Он схватил малиновое копье одной рукой и обнаружил, что все еще может легко управлять им, несмотря на его длину. Освободившейся рукой он выхватил красный меч из ножен.

Пока тролль пытался запихнуть внутрь себя выпадающие органы, Вандар отрубил ему ногу и обезглавил до того, как монстр успел упасть.

Развернувшись, он отбил удар копьем и полоснул по зеленым рукам, которые попытались его атаковать — парирование и ответный удар превратились в единое движение. Он почувствовал, как что—то устремилось к нему с фланга, и, даже не глядя, метнул туда копье, попав нападавшему в грудь. В то же время он дернул головой назад, и цеп, сделанный из плетеной сыромятной кожи и осколков острой стали, пронесся мимо, на расстоянии половины пальца от его носа. Он прыгнул и сразил напавшего на него багбира до того, как лохматый, неуклюжий воин успел подготовить гибкое оружие для следующего удара.

Вандар ухмыльнулся. Он отбрасывал нового врага каждой новой атакой, в то время как его противникам, казалось, было легче схватить струйку дыма, чем дотянуться до него. Когда его братья с криками бросились на гоблинов и им подобных, он почти пожалел, что они перетянули на себя долю веселья.

Линии защитников согнулись перед яростью натиска, и на мгновение Вандар подумал, что вражеский строй вот—вот дрогнет. Затем особо крупный свирепый тролль двинулся вперед, отбрасывая в сторону своих же товарищей.

Двуглавое существо было в три раза выше Вандара, с бугристой, пятнистой серо—зеленой шкурой. Его мясистые червеобразные пряди волос извивались сами по себе, а его клыки и крючковатые когти были достаточно длинными, чтобы разрубить человека на куски одним укусом или ударом.

Вандар не боялся его. С гневом, поющим внутри, и фейским оружием в руках, он ничего не боялся. Но он понял, что этот тролль был врагом, способным убивать людей дюжинами и отражать при этом атаки. Поэтому он попытался отвлечь его на себя.

Он метнул длинное копье, как дротик, и, среагировав быстрее, чем должно было такое большое существо, тролль увернулся в сторону. Вандар ускорился — пара его меньших врагов атаковала его, и он пригнулся и уклонился от их атак, но не остановился, чтобы ответить.

Огромные руки тролля налетели на него. Изворачиваясь и уклоняясь, Вандар контратаковал, раня их, ломая когти и даже отрубая пальцы.