Когда осенние печали. Часть 3 (СИ) - Пиженко Эвелина Николаевна

Позже оказалось, что протокольные праздники невероятно скучны на самом деле. И даже выступления знаменитых артистов, ангажированных на вечер, вошли в привычку – те, кого раньше он видел только на экране, вблизи выглядели довольно обычно, чаще всего проигрывая своему телевизионному образу. Видимо, и у них за долгие годы шаблонных выступлений вырабатывался стойкий иммунитет к подобным мероприятиям – заученные движения, слова, манеры… И – ни одной настоящей искры.

…Впрочем, сказать, что Виталий был недоволен своей жизнью, значило бы крепко покривить душой. Это и была именно та жизнь, которой он добивался всю свою молодость – добивался на уровне подсознания, как будто заранее зная, что успех обязательно придёт.

И успех пришёл. Заместитель генерального директора одного их крупнейших агрохолдингов, охватывающего своей деятельностью добрую половину страны, а с некоторых пор и его учредитель – ещё несколько лет назад тогда ещё молодой Виталий Мясников даже не мечтал о таком взлёте.

Огромная, двухуровневая квартира в одном из элитных районов Москвы, с целым штатом прислуги, личным водителем и поваром… огромный офис в полупрозрачном небоскрёбе… новые – высокие – знакомства… зарубежные партнёры… и – счета… счета с набором выстроившихся в широкую шеренгу цифр. Такой социальный статус стоил дорогого – и несостоявшейся любви, и чужих, загубленных судеб, и стареющей на глазах шестидесятипятилетней супруги. Изабелла Юрьевна всё ещё «молодилась» - она была худощава, даже стройна – для своих лет, и без конца ложилась под нож пластического хирурга, с каждым разом всё больше и больше превращаясь в фарфоровую куклу с неестественно большим ртом, обрамлённым натянутой, как барабан, кожей.

Спрятанное под макияжем омоложенное лицо в обрамлении тёмно-каштановых прядей смотрелось гораздо живее, чем лишённое грима – по утрам, за завтраком, Виталий старался не смотреть в сторону супруги, ловя себя на мысли, что ему приятнее было бы видеть естественные морщинки под глазами Изабеллы, чем эту гладкую, до блеска, загорелую кожу.

Супруга без конца летала на дорогие заграничные курорты, и естественный загар не сходил с неё круглый год. Но особенно неприятно было видеть на фоне этого «юного» лица старушечьи, сморщенные руки… Кисти рук неумолимо выдавали истинный возраст женщины, и поделать с этим было нельзя ничего. Руки – единственная часть тела, которую не могут омолодить самые крутые пластические хирурги… И никакие массажи, никакие крема, никакие средства ухода и регенерации не способны вернуть женским рукам юный, свежий вид… Само по себе – это явление вовсе не пугало Виталия, и не отталкивало… Но нелепый контраст лица и рук вызывал внутреннюю неприязнь.

…Впрочем, в последние пять лет они мало времени проводили в обществе друг друга, если не считать работу. В первые годы их совместной жизни Виталий постоянно чувствовал контроль со стороны Изабеллы, её постоянное присутствие, но сейчас она, наконец-то, оставила его в покое, спокойно уезжая в отпуск или командировки в одиночестве. Правда, сам Виталий мало радовался такой «свободе»: он знал её причину, и причина эта была, увы, не радостной – для него самого в первую очередь.

«У вас простатит… - доктор, светило урологии, поднял на Мясникова серьёзный взгляд. – Запущенная форма. Что ж вы так поздно-то обратились?..»

Он и сам не знал, почему обратился так поздно – когда все признаки дружно посыпались наружу. Вечная занятость, самоотверженная отдача работе, бизнесу – всё, что вызывало искреннее уважение как у партнёров, так и у конкурентов, сыграло во вред не только здоровью, но и образу жизни. Изабелле Виталий не изменял – пункт в брачном договоре навсегда отвадил его от постороннего женского общества. Согласно этому пункту, в случае измены Мясников лишался права на раздел имущества и, естественно, бизнеса. Он лишался права абсолютно на всё, чем владела не только Изабелла, но и он сам. Подписав себе такой «приговор», он ещё долгое время мучился отсутствием разнообразия женских прелестей… Он старался удовлетворять свои желания лишь со своей супругой, настолько страх потерять всё оказался силён… Но, если в первые годы та была абсолютно довольна и его сексуальным здоровьем, и его «изобретательностью», то, перешагнув пятидесятилетний рубеж, стала понемногу остывать. Видимо, сказывался и сам возраст, и возрастные изменения в организме – у кого-то из женщин климакс вызывает усиленное желание, а у кого-то, напротив, желание это подавляет. Видимо, это и был случай Изабеллы Юрьевны – к пятидесяти пяти годам она стала почти фригидной, и Виталию стоило немалых сил, чтобы добиваться её близости. Он злился, изводил себя пустыми фантазиями, не понимая, как такая женщина, которая ещё недавно сама не давала ему проходу, теперь только отворачивается и лениво просит оставить её в покое.

Ходить «налево» - пользоваться услугами проституток – Виталий боялся. Несмотря на охлаждение, Изабелла продолжала контролировать каждый его шаг. Он чувствовал себя пойманным на крючок – деньги и власть оказались бесполезными… Пункт брачного договора всегда стоял у него перед глазами, перечёркивая все его неограниченные возможности… Ещё не старый организм требовал удовлетворения желаний, но удовлетворять их было не с кем…

…Мясников знал: с Изабеллой так, как с другими – нельзя. Это был именно тот случай, когда нет исключений. Любая интрижка была бы тут же раскрыта… Он в душе смеялся над собой – это был смех с примесью горечи и злой иронии. Любой менеджер в его многоэтажном офисе мог запросто в обеденный перерыв разложить на столе любую из согласных на это «приключение» сотрудниц… А он – верховный бог всего этого предприятия был в праве лишь облизнуться на выпуклости собственной секретарши… Потому, как знал: Изабелла в курсе каждого его шага и жеста, она постоянно где-то рядом, и в любой момент может войти в кабинет или подослать доверенного человека. Этот страх переступить запретную черту буквально вжился в сознание Виталия…

…Всё произошло неожиданно. Снизошедшая в очередной – нечастый – раз до любовных утех Изабелла была крайне удивлена несостоятельностью своего тогда ещё сорокашестистилетнего супруга… Сам же Виталий был в панике – такое с ним случилось впервые в жизни! После двух месяцев воздержания – полный провал… Он ещё долго чувствовал неловкость – вперемешку со злостью… Правда, следующий раз имел успех, но успех этот был каким-то перманентным…

К его удивлению, Изабелла не очень-то огорчилась сбоям в работе мужского организма. Виталий попытался получить у неё совет – к какому из докторов лучше обратиться, но она как-то легкомысленно отмахнулась, сославшись на другие заботы. Забот, действительно, хватало, и Виталий и сам на какое-то время «забыл» о своей проблеме, а потом закрутили новые дела, и визит в клинику отложился на долгий срок. Изабелла его не тревожила, а сам он уже боялся проявлять инициативу. К врачу попал, лишь когда начались регулярные боли в области паха…

…Поставленный диагноз был до неприличия банален: простатит. Довольно распространённое заболевание среди мужчин его возраста… Но почему оно возникло именно у него? Ведь он никогда не болел венерическими заболеваниями, не злоупотреблял алкоголем… не менял партнёрш в последние годы… Самым ужасным оказалось то, что назначенное лечение имело лишь поверхностный эффект. То есть, эффект Виталий ощущал – просыпаясь ночью… но применить его не мог – Изабелла теперь жила в отдельной комнате. Она перебралась туда как-то незаметно, оборудовав себе уютный будуар с мягкой мебелью, телевизором, компьютером и собственной ванной… Виталий пробовал ходить к ней ночью, но она была недовольна – он мешал ей выспаться.

Однажды, не выдержав, он решил поговорить с ней на повышенных тонах, дав понять, что он всё-таки мужчина, и ещё далеко не старый.

«Талик, угомонись… - Изабелла попыталась наморщить натянутое как тугой барабан лицо. – Ты же видишь, как я устаю. В конце концов, надо думать о делах. Будет время для отдыха – тогда и расслабимся. А пока – закажи себе массаж…»