Путь Бонапарта Кн.1 - Уильям Дампир

Осматривая Эгильетт, Бонапарт обратил внимание на каменные брустверы, дающие массу рикошетов и башню, расположенную так близко, что ее обломки наверняка будут поражать канониров шести небольших четырехфунтовой установленных на его западной стене. Все присутствующие офицеры согласились, что поскольку форт расположен в зоне артиллерийского огня с захваченных врагом командных высот, устройство позиций на возвышенности в сорока пяти ярдах перед ним было действительно единственным вариантом. Остаток времени ушел на оборудование этих позиций, представлявший собой самое простое полевое укрепление.

Захватившие форт Мюльграв республиканцы с рассветом потратили некоторое время на переформирование потрепанных частей и, после прибытия нескольких батарей, в 10 часов утра начали артиллерийскую подготовку общей атаки. Под огнем французской артиллерии, через два часа не имея возможности отвечать на обстрел, не выдержали неаполитанские войска. Большинством овладело уныние и обреченность и, покинув форпост Сент-Чарльз, они без приказа отошли в форт Балагье.

Драгоценное время уходило, но неаполитанские офицеры уже ничего не пытались предпринимать. Ссылаясь на невозможность продолжения обороны форта, они решели отделившись от союзников эвакуировать своих солдат.

- ... неаполитанцы, черт бы их взял! Эти ... подлецы, будь они прокляты!

Бонапарт кипел гневом, оборона полуострова Ле Кер рушилась с каждой минутой. Теперь оставшийся сражаться в одиночку форт Эгильетт удержать было почти немыслимо.

Заклепав запальные отверстия тридцатишестифунтовых орудий, под прикрытием пушек 'Коммерс де Марсель' контр-адмирала де Трогоффа и 'Помпеи' капитана Пулена, в три часа дня покинувшие форт Балагье около 1500 неаполитанцев гребли к своим кораблям, побросав в воду оставшиеся от раненых мушкеты и боеприпасы.

Наполеон посмотрел на низко летящие тучи, плюющиеся холодным дождем, затем на барометр и в бессилии выругался, если погода продолжит ухудшаться, сообщение с городом и эскадрой может прерваться на несколько дней. К нему подошел капитан Конопли и встал рядом у парапета.

- Я иду к своим людям защищающим Сент-Филипп, сэр.

- Пожелать вам удачи, Уильям?

- Нет. Лучше откройте для меня бутылку настоящего французского бренди. Тот арманьяк, что у вас припрятан на всякий случай.

Конолли ушел к затянутому дымом и пылью разрывов передовому укреплению, с двумя сотнями людей форт Эгильетт противостоял двадцатикратно превосходящему врагу. Когда пушки умолкли, гренадеры вступили в рукопашную схватку с наступающими французами. Ирландцы оборонялись до последнего, пошли в ход штыки, затем республиканские войска отступили и британцы покинули форпост Сент - Филипп во время затишья,

- Бутылочка бренди ждет вас, Уильям.

- Что же сейчас мы вместе позаботимся о ней. Наполеон, торопливо составил на почтовых листах бумаги несколько писем и, запечатав их позвал

- Мистер Невилл.

- Здесь, сэр.

- Вы отправляйтесь на 'Виктори', передайте мое почтение лорду Худу и это письмо к нему, Майкл. Затем вот еще два, их адресаты вам известны.

- Вручу, сэр, но я мог бы...- начал мичман.

Нет, не можете,- прервал его Бонапарт.

- Но я хотел остаться с вами.

- Это не ваша битва, Майкл. У меня есть приказ держаться до последней возможности, так что командование 'Протеем' принимает первый лейтенант. Понятно?

- Вполне, сэр.

Вице-адмиралу сэру Самюэлю Худу.

Милорд

Я чрезвычайно обеспокоен и спешу ознакомить вас с положением дел на полуострове Ле-Кер. У меня нет сколько-нибудь удовлетворительного объяснения, причин полной эвакуации форта Балагье неаполитанской армией. Завладев этим укреплением, враг набрался храбрости и во второй половине дня большими силами начал наступление на Сент-Филипп. После двухчасового боя противник, отказавшись от продолжения атак, возобновил артиллерийский обстрел. К вечеру капитан Конолли с остатками восемнадцатого полка оставил полностью разрушенное укрепление и, отойдя к Эгильетт, занял новые позиции.

У нас есть потери, час назад умер от ран лейтенант Нъюенгем с 'Виндзорского замка', Его Величество потерял очень перспективного молодого офицера. В 18-м ирландском легко ранен лейтенант О'Догерти и Картер в морской пехоте. Солдаты храбро и искусно сражаются против превосходящих сил врага, но я не питаю никаких иллюзий, что форт Эгильетт удастся удерживать силами менее чем 200 человек свыше 36 часов.

17 декабря. Ле-Кер. Капитан Бонапарт.

Капитану Бернадоту.

Гостиница 'Три дельфина' на площади Пюже.

Мой добрый друг,

Я нахожусь в форте Эгильетт и пишу в спешке, пользуясь первым же случаем. Сейчас пробьет четыре склянки и мичман Невилл уйдет на шлюпке к 'Виктори'. Положение союзников на мысе Кер внушает большие опасения, к сегодняшнему вечеру в этой игре на нашей стороне осталось только две сотни человек, а гром аплодисментов республиканцев хорошо слышен в городе. Я чистосердечно признаюсь вам , что горд находиться здесь до конца. Итак, чтобы не занимать вашего внимания дольше, весьма вероятно, что вскоре начнется эвакуация Тулона. В этот страшный день прошу вас вывезти из города мадам и мадемуазель Клари, надеюсь, они будут у вас с утра. В ваши руки я отдаю мою честь, как отдал бы жизнь и душу.

Ваш Бонапарт.

Дом Клари на Траверс де Катедраль.

Мадам,

я не могу рассказать всего, но пишу для того чтобы показать, что не нарушил данное мной обещание. Дела союзников обстоят таким образом, что всем вам нужно немедленно уехать из города. Сделайте это, я умоляю вас, поспешите так скоро, как только возможно. Соберите самое необходимое и с утра приходите к капитану Бернадоту. Он сделает все, что в его силах, чтобы вы смогли покинуть Тулон, не испытав горького удела предназначенного судьбой жителям города.

Я вкладываю в ваше письмо еще одно, к мадемуазель Эжени, прочтите его и передайте ей.

Капитан Бонапарт. Форт Эгильетт.

Нежная Эжени, возможно, вы думаете, что я покинул вас, поистине с тяжелым сердцем мне пришлось отказаться от прощания. Боюсь, что это письмо разочарует и огорчит, но один Бог знает, смогу ли я когда-нибудь снова увидеть и поцеловать мою милую Эжени. Ваша мама объяснит, почему я не могу написать подробно. К сожалению, у меня есть время лишь для нескольких слов.

Прижимаю вас к своему сердцу.

Бонапарт. 17 декабря, вечер.

Вдали грохотала оживленная канонада, усилившийся ветер клонил верхушки деревьев к земле. В доме Клари легли, но ни мать, ни дочь не могли заснуть. Дождь ослабел, у входной двери остановилась худощавая фигура в потертом мундире британского флота и три раза постучала. Эжени вздрогнула, это был обычный стук Наполеона всегда подававшего этот знак. Выскочив из постели, она открыла окно в декабрьскую ночь.