Смертельное наследство - Билл Видал

Прежде чем улететь, Шпеер протянул Моралесу счет по оплате своих услуг, составлявший ни много ни мало сто сорок шесть тысяч долларов. Возможно, сказал адвокат, дон Карлос добавит некоторою сумму, учитывая дальнейшую работу, которую ему предстоит сделать?

Последнее предложение вызвало неудовольствие Моралеса, но Шпеер пояснил, что аванс необходим, поскольку встретятся они теперь не скоро: пока пыль не осядет, им лучше держаться на расстоянии. Моралесу возразить было нечего, ибо только Шпеер мог в отсутствие наркобарона привести в порядок его финансовые дела. Он открыл свой знаменитый шкаф и достал несколько пачек сотенными купюрами, которые Шпеер с присущим ему изяществом уложил в висевшую у него на плече сумку. Завтра утром, подумал Шпеер, прежде чем вылететь из Арубы, он попросит своего тамошнего приятеля познакомить его с управляющим местным банком, в котором Энрике откроет счет на десять тысяч долларов и арендует банковскую ячейку, чтобы положить на хранение все остальное. Ему не улыбалось проходить контроль в аэропорту Кеннеди, имея при себе двести тысяч долларов.

Самолет приземлился на голландской территории незадолго до полуночи. В аэропорту Шпеер зарезервировал билет на утренний рейс до Нью-Йорка, позвонил в «Хаятт», с тем чтобы зарезервировать себе номер, после чего отправился прямиком в «Нидер Гауда». Маркус с девочками тепло приветствовал Шпеера, и тот попросил своего приятеля свозить его в местный банк.

На следующее утро Шпеер вышел из самолета в аэропорту Кеннеди, откуда позвонил Салазару и сообщил, что едет к нему. В одиннадцать часов оба уже сидели за столом друг против друга, словно готовясь сыграть партию в шахматы. Впрочем, в определенном смысле так оно и было.

— Я приготовил все, что вы просили, мой друг, — произнес банкир с раздражением в голосе. — Но для начала вы, быть может, сообщите мне, зачем все это нужно.

— Я не мог сказать всего по телефону, Джо, — отчеканил Шпеер, — но дело заключается в том, что деньги, посланные вами дону Карлосу, до него так и не дошли.

Салазар с минуту молчал, обдумывая ситуацию.

— Вы имеете в виду деньги, отправленные «Малаге»? — наконец решил уточнить он. Его удивлению не было предела.

— Именно.

— Но это невозможно, Энрике! После нашего телефонного разговора я лично проследил за этой транзакцией. — Далее он объяснил, что переслал сорок семь миллионов долларов на женевский счет адвокатской конторы «Суини, Таллей и Макэндрюс» и что Суини, в свою очередь, перевел эти деньги, разделив их на два транша, в Уругвай и Испанию. Причем Дик Суини подтвердил факт перевода. — Более того, — добавил банкир, — я попросил его позвонить вам и лично сообщить о переводе, после того как деньги уйдут.

— Он позвонил мне, Джо. В среду вечером, — холодно произнес Шпеер.

— Так в чем же дело?

— А дело в том, что, когда эти деньги прибыли в Испанию и Уругвай, их там арестовали. Иначе говоря, заморозили. Так что до Колумбии не дошло ни единого пенни.

— Но мы-то свое выплатили, Энрике. «Салазар и Ко» всегда платит. Как адвокат вы не можете не согласиться, что мы не должны отвечать за промахи или беспечность вашего клиента.

— Я, пожалуй, воздержусь пока от оценок. Тем не менее рад слышать, что «Салазар и Ко» платит всегда, — со значением сказал Шпеер, — поскольку это следующий вопрос, который я хотел бы с вами обсудить. Однако, — быстро добавил он, прежде чем Салазар успел что-либо ответить, — в настоящее время я склонен согласиться с тем, что вы действительно переслали деньги Суини и что Суини переслал их «Малаге». Но я не уверен, что корень зла заключается в беспечности моего клиента. Вопрос стоит так: кто разболтал про «Малагу»?

— В этом офисе название «Малага» известно одному только мне, — ответил Прачка с непередаваемой интонацией, в которой чуткое ухо уловило бы вызов.

— Разумеется, вы, я и Моралес вне подозрения. Тогда кто? Суини?

Салазар пустился в размышления. Дик был жаден, но храбростью не отличался. А для доноса требовалось известное мужество. Суини предпочел бы тихо гнить в тюрьме, нежели всю оставшуюся жизнь пребывать в ожидании, когда Салазар с ним расправится.

— Не думаю, — объявил он.

— Стало быть, вы готовы за него поручиться? Что ж, в конце концов, он ваш адвокат. Только помните, что дон Карлос это дело так не оставит.

— Передайте нашему другу, что донес не Суини. Но если вдруг выяснится, что его предал все же Суини, я сам разберусь с адвокатом.

Шпеер отметил, что Салазар не предложил возместить ущерб, но решил не заострять пока внимание на этом вопросе. Перед ним стояла куда более важная задача.

— Отлично, Джо. Я именно так ему и передам… Что же касается всего остального, — медленно произнес Шпеер, — то вы, надеюсь, отдаете себе отчет, что при сложившихся обстоятельствах мой клиент не может не испытывать опасений относительно своих инвестиций. Ибо если у вас в офисе произошла утечка — заметьте, я сказал «если», — то под угрозой может оказаться все его состояние. В этой связи мне бы хотелось прояснить позиции дона Карлоса в данном вопросе, а также обсудить альтернативные варианты вложений.

Салазар и бровью не повел, однако кровь отхлынула от его щек. И неудивительно: сначала этот мерзавец Клейтон заграбастал его сорок три миллиона, по причине чего ему пришлось дополнительно занимать сорок семь миллионов, чтобы ублажить Моралеса. Но и это Салазару вышло боком, так как его деньги, похоже, прикарманило американское правительство. А кто же еще мог обладать такой властью и влиянием, чтобы заморозить счета в Уругвае и Испании одновременно? Ну а теперь Шпеер, очевидно, намеревается забрать еще семьдесят миллионов, находящихся под управлением Салазара. Конечно, Джо и без них проживет, но миллион четыреста тысяч ежегодной прибыли также будет потерян. Это чистые, «узаконенные» деньги, и если клиент хочет изъять их из дела и перевести, скажем, в «Ситикорп» или «Чейз», то фирме «Салазар и К°» остается только принять сие как данность и совершить все необходимые в таких случаях формальности. Причем действовать надо без проволочек, ибо в противном случае можно лишиться лицензии или, того хуже, доверия инвесторов и, как следствие, вызвать их повальное бегство. Однако самый большой убыток ему принесет отлучение от грязного бизнеса Моралеса. Этот колумбиец за последний год здорово поднялся и окреп, и совсем недавно передал ему на отмывание через «Банк Джорджтауна» очередные пять миллионов долларов. Так что Джо лишится еще и десяти процентов от всех его кокаиновых денег. Впрочем, у него остались еще ребята из Кали, подумал Салазар, но тут же вспомнил, что задолжал им двадцать семь миллионов. Вернее, не он, а Том Клейтон. Но спрашивать-то будут с него!

— Как скажете, амиго, — тем не менее вежливо улыбнулся он, поднимаясь с места и жестом предлагая собеседнику проследовать к заваленному бумагами длинному столу для совещаний в дальнем конце комнаты. — Вот все документы по инвестициям дона Карлоса. Предлагаю вам изучить их. Я же оставлю вас на время, так как мне необходимо сделать несколько звонков. Если вам что-нибудь понадобится, обратитесь к Эктору. Он поможет.

Салазар прошел в кабинет сына, достал сотовый телефон и первым делом позвонил Суини в Лондон:

— Вы уже решили вопрос с деньгами?

— В настоящее время я нахожусь на деловой встрече, — осторожно произнес адвокат, бросив взгляд в сторону Тома Клейтона.

— Мне плевать, даже если сейчас с вами английская королева. Он вам заплатил?

— Все уже согласовано.

— Очень хорошо. Только одна маленькая поправка. Забудьте про тридцать семь миллионов. Я хочу получить все деньги.

— Не уверен, что это возможно.

— Вы послали Моралесу пятьдесят миллионов, не так ли?

— В среду, как я вам уже говорил.

— Что ж, возможно, вам будет интересно узнать, что Моралес эти деньги так и не получил. Их перехватили по пути.

— О Боже! Как такое могло случиться?

— Нам еще предстоит это выяснить. Ну а сейчас скажите этому придурку Клейтону, что в его распоряжении пять минут, чтобы вернуть деньги. Если получите их, перезвоните мне. В любом случае сегодня же уносите оттуда свою задницу и возвращайтесь в Нью-Йорк…

Второй звонок он сделал по номеру своего сына Тони.

— Суини облажался, — объявил Салазар вместо приветствия. — Теперь настало время действовать тебе. Я хочу, чтобы ты завтра вернулся домой с сорока семью миллионами долларов в кармане. Делай что хочешь, но добейся этого.

— Можешь рассчитывать на меня, отец, — сказал Салазар-младший. — Я добуду деньги сегодня же вечером.

Пока Джо Салазар разговаривал по телефону, Энрике Шпеер составлял реестр бумаг и делал выписки в свой блокнот. Схема вложений денег Моралеса оказалась хотя и разветвленной, но довольно простой.