Заклинатель - Фиона Хиггинс

14. Память на слова.

15. Чувство языка, речи.

16. Чувство цвета.

17. Чувство звука, музыкальные способности.

18. Чувство взаимосвязи между числами.

19. Чувство механики, конструкции, архитектурные способности.

20. Проницательность.

21. Метафизическое чувство.

22. Остроумие, чувство юмора.

23. Поэтический дар.

24. Доброта, великодушие, мягкость, сострадание, чувствительность, нравственное чувство.

25. Способность к подражанию, имитации.

26. «Орган», отвечающий за религиозное чувство.

27. Целеустремленность, постоянство, упорство, упрямство.

Спиритический сеанс — это намеренно организованная встреча между живыми и умершими. Такие сеансы приобрели чрезвычайную популярность в середине 1850-х годов благодаря характерному для Викторианской эпохи увлечению идеей общения с духами. В тот период общество существовало по весьма строгим законам, поэтому возможность заглянуть в неведомое провоцировала ненасытный интерес к столь зловещим мероприятиям. Все, от членов королевской семьи до простых могильщиков, мечтали о том, чтобы получить весточку из загробного мира, так что у многих стремление пообщаться с горячо любимыми покойниками превратилось в настоящую одержимость, бороться с которой становилось все труднее.

Спиритические сеансы были лишены какой-либо научной основы. Проходили они обычно в небольшой темной комнате, где собирались несколько человек под предводительством медиума; они рассаживались вокруг стола, брались за руки и призывали умерших. Из темноты раздавались различные звуки: стук, скрежет, стоны. Иногда из темных углов вдруг вылетали предметы и разбивались о стену — это был знак, что дух разозлился или что он страдает. Иногда призрак выражал желание передать кому-либо из присутствующих сообщение через посредство медиума. Если сеанс проходил гладко и без неожиданностей, участники нередко начинали сомневаться в том, что все происходит по-настоящему; однако желание получить весточку от любимого человека легко пересиливало желание узнать правду.

Убежденные спириты стремились доказать, что дух (душа) продолжает существовать независимо от физического тела человека. Они хотели получить веские доказательства того, что даже после смерти душа остается живой, отделяясь от тела, и что она может вступить в общение с живыми. Но пока истинные сторонники этого представления честно и добросовестно исследовали паранормальные явления, другие люди цинично наживались на чужом доверии. Мошенничество, связанное со спиритизмом, было самым обычным делом; впрочем, и те, кто посещал сеансы, тоже не всегда имели чистые намерения. Некоторые люди, мечтавшие разузнать семейные тайны или выведать, где спрятаны ценности, начинали раздражаться и даже вести себя агрессивно, если не получали ответов на свои вопросы.

Многие медиумы устраивали для адептов спиритического движения чрезвычайно убедительные и увлекательные представления. Магия такого рода, как наблюдал Пин во время «чудесного воскрешения» мадам де Коста, осуществленного мистером Пантагусом и Юноной, была в девятнадцатом веке очень широко распространена. Фокусники и мошенники умудрялись заставить публику поверить в призраков, левитацию, в духов исключительно благодаря своим необычным способностям и навыкам, таким как ловкость рук, умение обманывать и артистизм. И конечно же, делали они это за изрядное вознаграждение!

«Сюда, сюда! Взгляните на самое диковинное зрелище на свете, на невероятные чудеса природы!

За этой занавесью вас ждут невиданные существа: русалки, двухголовые люди, великаны и самое отвратительное, уродливое, мерзкое животное в мире! Всего лишь пенни — и вы войдете в таинственный мир уродства и грязи…»

Характерное для викторианского общества увлечение сумрачной стороной жизни простиралось и в самую ее зловещую, черную область. Паноптикумы приобрели небывалую популярность. Они путешествовали по всей стране, а во главе каждой труппы обычно стоял зазывала с хорошо подвешенным языком, умевший заманить целые толпы. На этом можно было заработать очень большие деньги. К сожалению, во времена Пина судьба Прожорного Чудища, которого заперли в темном сыром подвале таверны «Ловкий пальчик», была совершенно обычной.

Недостаток научного знания, в том числе медицинского, приводил в девятнадцатом веке к тому, что многих людей с самыми обыкновенными генетическими или иными нарушениями объявляли мутантами, чудовищами или «ошибками природы». Очень возможно, что на самом деле «двухголовые люди» были сросшимися близнецами, а «живые куклы», например знаменитый Генерал Мальчик-с-Пальчик, который дорос только до 3 футов 4 дюймов (101 см), — просто люди с врожденным нарушением роста. Зрителям нравилось смотреть не только на тех, кто отличался от них по природе, — любопытные зрелища представляли также огнеглотатели и шпагоглотатели или мужчины, с головы до ног покрытые татуировками или проколотые в разных местах металлическими предметами, и так далее.

Не менее заманчивым зрелищем считались бородатые женщины. Кстати, многие дамы, покрытые волосами, стали благодаря таким представлениям весьма знаменитыми — как, например, Леонина (Женщина с Львиной Мордой) или Элис Баундс (Женщина-Медведь). Паноптикумы, или «балаганы уродцев», приносили хозяевам огромную прибыль, однако на самом деле это было очень мрачное, печальное и жестокое ремесло.

Публика часто издевалась над людьми с врожденными физическими недостатками, презирала их. Именно так случилось с Деодонатом Змежабом. Не имея возможности получить нормальную работу, такие люди жили очень замкнуто и одиноко, часто страдая от голода и нищеты, так что для многих балаганы были единственным средством к выживанию. Лишь к середине двадцатого столетия культурное развитие и достижения медицины привели наконец к тому, что эти жуткие заведения были объявлены вне закона.

Примечания

1

Слова «владейусч владельц» в печатном издании зачеркнуты. Прим. верстальщика.

2

От гэльского beag — маленький. — Прим. перев.

3

Cathaoir Feasa — кресло познания (гэльск.).