Гипнотизер - Барбара Эвинг

Если он и не сдержал гнева, то лишь потому, что заботился о профессиональной репутации собратьев по цеху.

— Подумать только: псевдогипнотизеры разъезжают по стране в компании акробатов и толстых леди на потеху публике! А теперь появилось новое веяние: говорят, что люди, имеющие способности к гипнозу, могут вызывать духов умерших и, стуча по столу, передавать им послания. Боже мой!

— Возможно, люди просто готовы верить в то, что приносит им утешение, — предположила Корделия.

— Вероятно, вы правы, — успокоившись, отозвался месье Роланд. Помолчав, он добавил: — Рилли уже оправилась после постигшего ее разочарования?

Корделия была сбита с толку такой резкой сменой темы разговора.

— Она никогда об этом не упоминает.

— Если человек не упоминает чего-то, моя дорогая, это вовсе не означает, что он забыл об этом.

— Конечно, нет, — ответила Корделия, немного пристыженная.

Она всегда хотела спросить месье Роланда о том, помнит ли он спустя столько лет Хестер. Видит ли он ее, как иногда видит ее в снах Корделия. Однако что-то останавливало ее. Это была слишком личная тема. Она вдруг ощутила снова, что ничего не знает о месье Роланде. Однако они с Рилли любили его, доверяли ему больше, чем кому бы то ни было.

И все же она не смогла удержаться: вопрос словно слетел с ее уст.

— Месье Роланд, когда я жила в Уэльсе, вы встречались с тетей Хестер?

— Конечно.

— Но я никогда не видела вас. Когда я вернулась, вы ни разу не появились в нашем доме.

Месье Роланд устремил взор на шумное мерцающее пламя. Он долго не нарушал молчания. Корделия подумала: «Я зашла слишком далеко», и ее щеки запылали, но не от жара, а от смущения. Наконец он сказал:

— Корделия, когда вы вернулись из Уэльса, ваша тетя уже знала, что смертельно больна. Но она знала и то, как сильно вы в ней нуждаетесь, поэтому мы расстались.

Корделия задержала на нем взгляд, а затем отвела глаза. «А я-то думала, что она ничего не знает о любви. Я то же самое думала и о Рилли. Я была так поглощена своей любовью и болью, что оставалась глуха к чужим чувствам». Она хранила молчание, и он не мешал ей.

— Значит, когда я рассказывала вам о своей жизни в Уэльсе, о детях, вы уже обо всем знали.

— Да, знал. Но я был рад, что вы смогли сами рассказать об этом мне.

Они снова погрузились в молчание.

— О, как бы мне хотелось увидеть Гвенлиам, — наконец вымолвила она. — Она так похожа на тетю Хестер, когда та была молодой. Я хорошо помню ее лицо.

— Да, — сказал месье Роланд. Прошла минута, и он добавил: — В тот день от вас требовались нечеловеческие усилия. Я и сам отправился на церемонию, подумав: вдруг вам понадобится моя помощь.

Он заметил ее удивленный взгляд.

— Но вы справились без меня.

Он улыбнулся.

— Я сидел в темном углу. Передо мной будто заново предстали Кити и Хестер. Невеста была так же прекрасна, как в свое время Кити. А Морган чем-то очень похож на вас. Я не мог бы поручиться за ваше внешнее сходство, но все же в нем есть что-то от вас.

Он сделал вид, что не заметил, как по ее щеке скатилась одинокая слеза. Она смахнула ее, словно ей попала соринка в глаз.

— А Гвенлиам действительно напоминает Хестер. Было так странно и так отрадно увидеть ее. Я рад, что посетил церемонию.

— Вы всегда со мной, месье Роланд, — медленно проговорила Корделия.

Они еще какое-то время помолчали.

Она встала и потянулась за своим плащом.

— Я думаю, что, если произойдет что-то важное в жизни Гвенлиам, в жизни любого из них, я узнаю об этом. — Она ощутила, как старая душевная рана тут же напомнила о себе болью, которая захлестнула ее волной и так же быстро отступила. — И хотя я знаю, что не могу разделить с ними их жизнь, и это не может не причинять мне страданий, я все же рада, что увидела их.

— Да, — произнес он. — Теперь они ожили, Корделия. Они уже не призраки из снов о прошлом.

— Этот принц Альберт придает огромное значение празднованию Рождества, — сказала Рилли, указывая на картинку с изображением украшенной свечами и игрушками елки, которую напечатали в «Кроникл».

Стоял воскресный день. За окном валил снег. Он засыпал уже запорошенный мягким белым ковром маленький сад. Однако они знали, что всего в полумиле отсюда снег, не долетая до земли, превращается в воду и покрывает землю грязным месивом. Они разожгли камины в комнатах наверху, чтобы старенькие леди не мерзли. Камин горел и в гостиной. Корделия сама позаботилась об этом. Рилли и Нелли приготовили огромное блюдо говядины и картофеля. Регина развлекала их тем, что зачитывала отрывки из газетных статей.

— Только прочитай вот это, Рилли, — обратилась Регина к Рилли, вручая газету. — Это не какая-то там маленькая заметка, а настоящий репортаж из «Таймс». Месье Роланд оставил ее здесь на днях. Я и не знала, что газеты могут быть такими интересными. Оказывается, сейчас идет война в Афганистане, — вы когда-нибудь слышали о такой стране? Я-то считала, что мы воюем только с французами. Как бы то ни было, продолжай. — И миссис Спунс, облокотившись о стол, кивнула, демонстрируя удовольствие, словно знала, что сейчас за чтение примется ее дочь.

Рилли читала, старательно интонируя текст, — профессиональная подготовка актрисы всегда давала о себе знать.

— «В прошлый вторник утром была совершена попытка убийства девушки по имени Элизабет Магнус, которая прислуживает в таверне «Окшн Март», расположенном в городе. Покушение совершил молодой человек, работавший слугой в этом же заведении. После того как он разрядил пистолет в жертву, пуля застряла в корсете, едва не прострелив правый бок девушки. Нападавший попытался сразу же после этого перерезать себе горло…»

Рилли покачала головой, взглянула на Регину и закончила:

— «…однако его арестовали до того, как он успел совершить самоубийство. Причиной драмы, как утверждают очевидцы, является неразделенная любовь. Ожидается, что девушка выздоровеет в ближайшее время».

Корделия разразилась смехом. Регине хотелось теперь почитать сообщение о том, как избавиться от большого живота, но Рилли, которая тоже едва сдерживала смех, отправила старушек наверх, чтобы они могли насладиться послеобеденным сном. Рилли была взволнованна: ей непременно хотелось поставить в доме «рождественскую елку». Казалось, мысль о необходимости украсить дом деревом хотели внушить читателям не только «Таймс» и «Кроникл», но и «Утренняя почта», и «Мировые новости». Рилли больше не надо было идти в библиотеку, чтобы просмотреть прессу. Они могли позволить себе покупать столько газет, сколько вздумается.