Пристанище ведьм - Саша Пейтон Смит

Финн покосился на меня, и уголки его губ снова поднялись.

– Ты довольна? – спросил он.

Я надеялась, что никогда не устану от его очаровательного акцента, благодаря которому слова Финна звучали будто песня.

Нервы у меня жужжали подобно электричеству в лампах, и казалось как-то неправильно наслаждаться этим моментом.

– Не уверена, – пробормотала я.

Финн словно прочитал мои мысли и нежно коснулся моей руки.

– Ты имеешь право на счастье. Он бы этого хотел.

Я вздохнула.

– Просто без него все кажется таким бессмысленным.

– Понимаю, о чем ты, но для Уильяма твое счастье было важнее всего на свете.

– Это он так сказал?

– Нет, но оно и так было ясно. По тому, как он говорил о тебе.

– Спасибо, – кратко ответила я.

Если честно, все-таки сложно радоваться, не испытывая при этом чувство вины, когда еще оплакиваешь погибшего брата.

– Я тебя расстроил? – встревожился Финн.

– Нет-нет, я просто… устала. Пойдем на аттракционы?

Финн посмотрел на меня с удивительной нежностью.

– Думаю, я догадываюсь, какой тебе особенно понравится.

Продираясь через толпу, мы вышли к большому синему шатру с броской надписью «Волшебные волны».

Контролер, сидевший на табурете, забрал наши билеты и махнул на небольшую машину, вроде автомобиля без кузова. Всего на площадке размером с каток их было около дюжины. Пол там выложили из гофрированной стали, и его окружала невысокая стена из крашеной фанеры.

Машина была низенькая, и я уселась в нее с помощью Финна, осторожно подобрав юбку. Жест с его стороны был не особо великий, просто вежливый, но сердце у меня отчего-то забилось быстрее. Наши взгляды встретились, и я не сомневалась, что он тоже чувствует эту искру между нами. Финн сел рядом со мной – опасно близко. Несмотря на плотную шерстяную юбку и нижнюю сорочку, я чувствовала его тепло.

Может, это я могу себе позволить. Любоваться тем, как электрические лампы освещают волосы Финна, словно образуя нимб. Может, я могу хоть на одну ночь забыть обо всем и не задумываться над тем, почему так боюсь радоваться.

За нами быстро собралась очередь. Парочки помоложе и постарше, две сестры с лентами в тон и двое буйных ребят, примерно моих ровесников.

Кондуктор в полосатой футболке крикнул со скучающим видом:

– Руками не размахивайте, из машины не высовывайтесь!

С этими словами он дернул рычаг длиной с мое предплечье.

Меня охватило приятное волнение. Послышались щелчки, тихое жужжание, а затем металлическая пластина под нами как будто взбухла, толкнув машинку вперед. Она покатилась прямо в стену, но там приподнялась другая пластина, и нас развернуло в сторону.

Пол ожил, словно океан в шторм. Машинки буквально летали по рингу, и повсюду раздавались веселые крики и визги. Гремела органная музыка – грубоватое исполнение The Entertainer[8].

Мы врезались в машинку сестер, и я закричала – не скажу точно, от веселья или страха. Душа у меня ушла в пятки, а Финн крепко сжимал мое колено.

Он весь сиял и громко хохотал всякий раз, когда машинки сталкивались.

Мне очень нравилась его улыбка. Я заметила, что нижние клыки у Финна острые, как у вампира. Либо раньше просто не обращала на это внимания, либо в мрачном глухом парке он улыбался не так широко.

Такими мы мне нравились больше. Финн и Фрэнсис под радужным сиянием электрических фонариков, окутанные звонким смехом. Впервые со дня смерти Уильяма меня ненадолго покинули горе, скорбь и ярость. Словно с плеч сняли груз весом в сто фунтов, и можно было вздохнуть свободно. Я чувствовала себя… счастливой.

Однако и это вызывало своего рода меланхолию. Кем я стану без своей грусти? Что от меня останется?

Мы трижды проехались по «Волшебным волнам», а после этого угостились слоеными пирожными со взбитыми сливками и свежей клубникой. Затем прокатились по «Водной горке», где небольшая лодка спускалась по пандусу в лагуну.

Я заливисто смеялась, даже когда моя юбка промокла насквозь. Вязаный свитер Финна тоже потяжелел от влаги.

– Ни о чем не сожалеешь, Д’Арси? – спросила я, смеясь.

– О, много о чем! Но точно не о том, что сегодня привез тебя сюда.

Я покраснела, но попыталась заверить себя в том, что это просто от холода кровь приливает к лицу.

Здесь время бежало быстрее, чем в «Колдостане», и я удивилась, когда часы на башне пробили девять.

– Мне надо вернуться к десяти.

– Ладно, Золушка. По сахарной вате на дорожку?

– Не могу отказаться.

Мы взяли по сладкому облаку и пошли обратно к автомобилю, припаркованному поодаль от пирса.

– Спасибо тебе за сегодня, – сказала я, чтобы как-то разбавить глухой стук нашей обуви по деревянному настилу.

Огни луна-парка отражались в темно-синем океане. Волны тихо шумели, омывая берег, словно напевая колыбельную. Над нами простиралось беззвездное небо. Даже издалека еще слышались веселые крики посетителей парка, но все равно легко было представить, будто мы единственные люди на Земле.

– Ну, надо было как-то загладить вину. Да и хотелось провести время с тобой. Не «Фрэнсис из Колдостана», а обычной Фрэнсис. Мне кажется, ты иногда забываешь о том, что тебе всего семнадцать.

– Скорее такое чувство, что мне сто пятьдесят. И при этом одновременно пять. Я как бы пожилой карапуз. Старейшая дура в мире. Знаю слишком много и при этом совершенно ничего.

Финн не рассмеялся, но задумчиво склонил голову и прошептал:

– Позволяй себе иногда быть собой.

Взгляд у него был пронзительным, и я трусливо отвела глаза, отмахиваясь от неподобающих для леди мыслей.

– Знала бы я, как это, было бы намного проще.

Финн остановился на залитом лунным светом променаде, уже довольно далеко от луна-парка. До нас едва доносилась звонкая музыка с аттракционов.

– Так давай разберемся.

Финн опустился прямо на выцветшие доски, свесил ноги с пирса и похлопал по пустому месту рядом с собой. А затем выжидающе на меня посмотрел.

Я села подле него, так близко, что мы почти соприкасались. Мне пока было не совсем ясно, что он задумал.

– Какие у тебя увлечения? – спросил Финн.

Я непонимающе рассмеялась:

– Что?

Финн серьезно смотрел на меня, и мне невыносимо хотелось взять его за руку. Или чтобы он взял мою. Мы еще ни разу не проводили так много времени вместе – ну, в реальном мире. Здесь он казался намного более ярким. Живым.

– По-моему, вопрос простой, – тихо откликнулся Финн.

Я растерянно моргнула, собираясь с мыслями. Мне следовало бы сосредоточиться на нашей беседе, а не на его руках.

– У меня особо нет