Заколоченное окно - Амброз Бирс

— Нет для меня ничего желаннее, — сказал Первый, — чем благодарность моих сограждан.

— Да, это было бы весьма лестно, — сказал Второй. — Но, увы! Для того чтобы удостоиться такой награды, надо отойти от политики.

Секунду они смотрели Друг на друга с невыразимой нежностью, потом Первый Политический Деятель проговорил вполголоса:

— На все воля господня! Поскольку мы не можем надеяться на такую награду, не будем роптать и удовольствуемся тем, что имеем.

И, отняв на миг правую руку от государственной казны, каждый из них поклялся, что роптать не будет.

Друг фермеров

Один Знаменитый Филантроп, метивший в Президенты, внес на рассмотрение Конгресса билль о том, чтобы Правительство под его, Филантропа, личную ответственность предоставляло любые денежные ссуды избирателям, буде кто из них этого пожелает, а ученикам Воскресной школы пустился рассказывать, сколько он всего сделал на благо своей страны. В эту минуту Ангел увидел его с небес и заплакал.

— Вот вам наглядное подтверждение моих слов, сказал Знаменитый Филантроп, глядя, как ангельские слезинки секут пыль. — Ранние дожди сулят фермерам неисчислимую прибыль.

Принципиальный человек

Во время проливного дождя Сторож Зоологического сада увидел, что Принципиальный Человек, скрючившись, сидит под брюхом у страуса, а тот спит, вытянувшись во весь свой рост.

— Послушайте, уважаемый сэр, — сказав Сторож. Вы, видимо, боитесь промокнуть, так залезайте лучше в сумку вон к той кенгуру — Saltatrix mackintosha, потому что, если этот страус проснется, он в одну минуту залягает вас до смерти!

— Ну и ладно, — ответил Принципиальный Человек, высокомерностью тона выражая свое презрение к соображениям практического порядка, что свойственно всей их братии. — Если этому страусу придет охота залягать меня до смерти, пусть лягает. А пока что его дело укрыть меня от ливня. Он проглотил мой зонтик.

Строгий губернатор

Тюрьму штата посетил Губернатор, и, воспользовавшись этим, один Заключенный обратился к нему с мольбой о помиловании.

— За что вы сидите? — последовал вопрос.

— Я занимал высокий пост, — смиренно ответил Заключенный, — а низшие должности продавал.

— В таком случае я отказываюсь вмешиваться в ваше дело, — отрезал Губернатор. — Человек, который использует свой пост для достижения личных целей и радеет только о собственном благе, не достоин свободы. Кстати, сказал он, обращаясь к Начальнику тюрьмы, лишь только Заключенный, понурившись, пошел прочь, — когда я назначал вас на это место, мне дали понять, что по совету ваших друзей депутаты от округа Шикэйн будут голосовать на ближайших выборах за… за переизбрание нынешних представителей власти. Надеюсь, меня правильно уведомили?

— Да, сэр.

— Ну что ж, прекрасно. Пожелаю вам всего хорошего. Будьте любезны назначить моего племянника на должность Ночного Тюремного Капеллана, коему положено вести с преступниками душеспасительные беседы о Матерях и Сестрах.

Религиозные заблуждения

Услыхав шум побоища, один Христианин, живущий на Востоке, спросил своего Толмача, что там происходит.

— Буддисты режут Магометан, — с истинно восточной невозмутимостью ответствовал Толмач.

— Кто бы мог предполагать, — сказал Христианин, проявляя научный интерес к происходящему, — что это сопровождается таким шумом?

— А Магометане режут Буддистов, — добавил Толмач.

— Удивительное дело, — в раздумье продолжал Христианин, — какой ожесточенный и к тому же повсеместный характер носят религиозные распри!

Сказав это, он принял добродетельный вид и отправился на телеграф вызывать отряд головорезов для защиты интересов Христиан.

Команда спасательной лодки

Отважная Команда со станции спасения на водах только было вознамерилась отправиться на спасательной лодке вдоль побережья, как вдруг увидела в море перевернувшееся судно, за киль которого цеплялись люди.

— Какое счастье, — сказала Отважная Команда, что мы вовремя их заметили. Ведь нас могла бы постигнуть такая же участь.

И они втащили свою лодку в сарай и сохранили себя для дальнейшей службы на благо родины.

За отсутствием состава преступления

Один Государственный Муж, преданный суду по решению жестокосердого Большого Жюри, был арестован шерифом и брошен в тюрьму. Поскольку это оскорбило его тонкую душу, он вызвал к себе Окружного Прокурора и потребовал, чтобы возбужденное против него дело прекратили.

— На каком основании? — спросил Окружной Прокурор.

— За неимением улик, — ответил обвиняемый.

— А это неимение случайно не при вас? — спросил Прокурор. — Мне бы хотелось взглянуть на него.

— Сделайте одолжение, — сказал обвиняемый. Вот оно.

С этими словами он вручил Окружному Прокурору чек, и, внимательно ознакомившись с ним. Прокурор вспомнил о презумпции невиновности и заявил, что более полного отсутствия доказательств ему не приходилось видеть. Этого достаточно, пояснил он, чтобы оправдать самого бедного человека в мире.

Расхождение во мнениях

Делегация, прибывшая в Вашингтон, явилась на прием к Новому Президенту и сказала:

— Ваше Превосходительство, мы никак не можем договориться, кто из наших Любимых Сыновей будет представлять нас в вашем Кабинете.

— В таком случае, — сказал Новый Президент, — придется мне продержать вас под замком до тех пор, пока вы не договоритесь.

И всю Делегацию бросили в глубокое подземелье под крепостным рвом, где она не одну неделю продолжала расходиться во мнениях, но под конец покончила со своими разногласиями и потребовала, чтобы ее допустили к Новому Президенту.

— Дети мои! — сказал он. — Что может быть лучше единодушия! Состав моего Кабинета был сформирован до нашей с вами первой беседы, но вы явили блистательный пример патриотизма, подчинив свои личные пристрастия интересам всеобщего блага. Разъезжайтесь же по своим прекрасным домам и будьте счастливы.

Двое грабителей

Двое Грабителей попивали грог в придорожном кабачке и обсуждали свои вечерние похождения.

— Я остановил Начальника Полиции, — сказал Первый, — и он ушел у меня голенький.

— А мне, — сказал Второй, — попался Окружной Прокурор, и он ушел…

— Силы небесные! — с изумлением и восторгом воскликнул Первый Грабитель. — Прокурор ушел от тебя голенький?

— Нет, — пояснил неудачник. — Он ушел, прихватив с собой почти все, что было на мне.

Рука не при деле

Одному Преуспевающему Коммерсанту пришлось как-то обратиться с письмом к Вору, и он выразил в этом письме желание обменяться с ним при встрече рукопожатием.

— Нет, — ответил Вор. — Есть на свете вещи, которые я никогда не возьму, в том числе и вашу руку.

— Тут надо пустить в ход стратегию, — сказал один Философ, когда Преуспевающий Коммерсант пожаловался ему на высокомерный ответ Вора. — Оставьте как-нибудь вечерком свою руку не при деле, и он возьмет ее.

И вот однажды вечером Преуспевающий Коммерсант вынул руку из кармана ближнего своего, и, увидев его длань свободной, Вор ухватил ее с жадностью.

Несусветный болван

Судья обратился к Осужденному Убийце со следующими словами:

— Подсудимый, имеете ли вы что-нибудь сказать, в отмену вынесенного вам смертного приговора?

— А то, что я скажу, повлияет на ход дела? — осведомился Осужденный Убийца.

— Да нет, вряд ли, — в раздумье проговорил Судья. — Нет, Никак не повлияет.

— В таком разе, — сказал Осужденный, — мне хотелось бы отметить, что второго такого несусветного болвана, как вы, не найдется в семи штатах и во всем округе Колумбия.

Полная параллель

Белые Христиане, вознамерившиеся изгнать Китайских Язычников из одного американского города, нашли номер газеты, которая выходила в Пекине на китайском языке, и заставили одну из своих жертв перевести им напечатанную там передовую. Как выяснилось, газета призывала население провинции Панг Ки изгнать из Китая чужеземных дьяволов и предать огню их жилища и храмы. Это доказательство монгольского варварства вызвало у Белых Христиан такую ярость, что они не замедлили привести в исполнение свое первоначальное намерение.

Честный гражданин

Наклеив на себя ярлык с обозначением цены, Политическая Карьера ходила по своему штату в поисках покупателей. В один прекрасный день она предложила себя Человеку Истинной Добродетели, но Человек этот, увидев цену, обозначенную на ярлыке, и убедившись, что она вдвое превышает ту, которую он был не прочь заплатить, с позором прогнал Политическую Карьеру от своего порога. Тогда люди сказали:

— Смотрите! Вот честный гражданин!

И Человек Истинной Добродетели скромно признал: что правда, то правда.