Воина миров. Второе пришествие - Михаил Хрипин

«Ключевое слово — возможность победить. Естество военного — жажда нового оружия. Теперь их внимание будет приковано намертво».

— Мы слушаем.

«Мы — штаб. Машина, принимающая решения, готова к новой порции информации из самой аппетитной области интересов».

— Я открыл способность живых организмов содержать в себе информацию обо всех признаках и свойствах, которыми обладали предки. Такие порции информации по каждому свойству я назвал «генами». Каждый ген определяет что-то одно в организме, что-то о деталях внешнего вида или о способностях всего организма в целом.

— Это интересно, но при чем здесь лечение болезни марсианина?

— Одна из таких способностей организмов — сопротивляемость воздействию болезнетворных микроорганизмов. Человек успешно выздоравливал и до изобретения лекарств. Лекарствами мы только упрощаем себе жизнь, пытаясь ускорить выздоровление. Тем самым мы лишаем наш организм возможности самому решить проблему, тренироваться в этом и усиливать эту способность. Стрелок без тренировки начинает промахиваться.

Штаб усмехнулся.

— С марсианами произошло именно это. Они искоренили болезни, способность сопротивляться им стала не нужна. Она осталась в генах, но только как след, отпечаток прошлого. После долгого перерыва в тренировках все же можно вновь обрести спортивную форму. Так и здесь. Я нашел способ пробудить от спячки эти способности.

Генерал Тресси прищурился. Внимание, разбуженное ожиданием рассказа о новом оружии, работало усиленно. Он отметил необычность сказанного профессором, но в то же время не получил никаких пояснений об оружии. Нетерпение возрастало.

— Марсианин вылечился сам, без лекарств?

— После того, как я напомнил ему, как это делается.

Тресси хмыкнул и потер шею. Участники совещания выдали свое отношение к услышанному, переглянувшись между собой.

«Сделает ли он самостоятельно следующий шаг? — подумал Уотсон. — У них есть все данные, чтобы задавать правильные вопросы. Неужели придется все разжевывать?»

Тресси замер и снова уставился на ученого. Ощупал глазами внушительные очки, узкое морщинистое лицо, щуплую фигуру в затертом костюме.

— Эти твари на островах не дохнут уже больше месяца.

«Слава Богу, в жизни есть место чуду! — обрадовался Уотсон. — Он не безнадежен».

— Совершенно верно, — ответил он.

— Почему?

«Это что-то новое! Он считает, что у меня есть готовые ответы. Кажется, мне удалось произвести более сильный эффект, чем я ожидал. Стоит ли усилить его?»

— У меня есть предположения. Наш гость рассказывал, что видел, как перед отлетом сюда чудовища модифицировали кабины боевых машин. Кроме того, по рассказам очевидцев нам известно, что рабы, используемые чудовищами в качестве пехоты, также снабжены устройствами, закрывающими органы дыхания.

— Фильтрация. Так я и предполагал.

— Это очевидный вывод, но здесь есть повод для сомнений. Мы теперь знаем истинную природу чудовищ. Будем считать это доказанным историческим фактом. Те образцы, что довелось исследовать мне после первого вторжения, однозначно не имели активной способности к сопротивлению болезни. Но мы не знаем, к каким выводам они пришли, узнав о провале первой попытки.

— Не слишком ли много вы им приписываете?

— У меня есть все основания бояться, что мы по прежнему знаем о них еще очень мало. Поэтому такое допущение можно считать приемлемым. Они могли проделать нечто, подобное моей работе с Ирратом, но над самими собой.

— Тогда при чем здесь фильтры?

— Поймите, они не дураки. Помня о первом провале, обо всех оставленных здесь машинах, доступных нам для изучения… Они знали, что мы станем сильнее. Они могли подозревать, что у нас будут наготове отравляющие вещества, созданные на основе черного газа. Хотел бы я, чтобы это оказалось так!

Во взгляде Тресси мелькнуло сожаление. Он тоже очень хотел этого.

— Но, догадываясь о нашей силе, почему они снова сунулись сюда?

— Приближение смерти планеты гонит их. Но кроме этого, предполагаю, они придумали нечто, давшее им уверенность в том, что они сумеют противостоять нам в любом случае. и посмотрите, что происходит сейчас.

— Итак, вы утверждаете, что земные вирусы больше не смогут нам помочь.

«Он только что попрощался с одной из самых сладких надежд. Но что его поддерживает? Ах, да! Новое оружие».

— Да, боюсь, что с этим надо смириться.

— И имеющееся у нас оружие не способно причинить им должный урон.

«О, как очевидно читается тут „пока имеющееся“! Да, он помнит об этом».

— Поэтому я и просил, чтобы меня выслушали, — намекнул Уотсон.

— Продолжайте.

— Мне все же думается, у нас есть один шанс, что дело в фильтрации и от вирусов тоже. Я все еще сомневаюсь, что они действительно проделали что-то со своими генами, прежде чем сюда лететь. Но есть только один способ проверить это.

— Вы понимаете, насколько это сложно? Это почти невозможно. Мы только приступили к первым шагам у них в тылу. Мы чуть не обнаружили себя в первой же вылазке!

«Он даже не стал утаивать этот неприятный момент. Это может свидетельствовать только о том, что он говорит чистую правду. Очень болезненную для них правду. Но ведь именно первая вылазка и может дать решение. Почему он не упомянул об этом? Мы все здесь уже слышали, что случилось».

— Но как же этот русский инженер? Этот эпизод с перевернутой машиной действует на всех исключительно воодушевляющее.

— Вы и о нем знаете? Эти чертовы слухи… — генерал вздохнул. — Рассказ Кулибина слишком оптимистичен. Это может быть случайностью.

— Он талантливый ученый, я бы не говорил в связи с этим о случайностях.

— Возможно, вам легче понять его, чем мне.

«Немного честности не помешает».

— Я скорее отнес бы это на счет интуиции.

— У вас есть что-то конкретное?

— Я думаю, стоит поговорить с ним о продолжении работы. Для ученого — это подобно глотку воздуха.

— Я никогда не пойму творческих людей.

«Я не сомневаюсь».

— Мы знаем все об устройстве кабин первых треножников. с учетом модернизации, появляется риск, но мы не должны потерять слишком много, если попробуем добраться до кабины. Ракета может сильно в этом помочь. а дальнейшее… сможет решить командир лондонского отряда?

— Это надежнейший человек. Если не он, то мы можем сворачивать миссию.

«Странная откровенность. Это что, потенциальная готовность к поражению? Только успешное выполнение моей просьбы сможет в таком случае вселить в них уверенность. Только после этого я смогу сделать окончательное предложение. Значит, пора остановиться. Сейчас они не смогут воспринять весь мой план».

— Значит, если у них будет русская ракета, они пришлют мне для опытов одно из чудовищ?

Глава 12

Иван Кулибин прохаживался вокруг корпуса ракеты, установленной вертикально в зажимах посреди комнаты.

Новая модель не сильно отличалась от той, что геройски погибла, прокладывая дорогу из здания Института Марса. Чуть толще, в полтора раза длиннее. Оперение прочнее, тщательнее обработаны плоскости. Стабильность траектории была ключевым требованием. от предшественницы ее сильнее всего отличала форма носовой части. Теперь это полусфера, пониже которой торчат небольшие повторители хвостовых стабилизаторов. Округлость носа отделяли от остального корпуса временные крепления.

Кулибин ожидал прихода Антрака, чтобы установить на место оставшуюся деталь.

«Ну, ребята, — думал он, — эти паразиты должны сами будут к вам приползти, когда увидят такую красоту. Жаль, конечно, будет потерять и этот экземпляр, но если все сработает, получится настоящий кавардак».

Шаги в коридоре заставили его остановиться и с надеждой обернуться к двери. Нехватку последней детали Кулибин переживал особенно тяжело. Быть всего лишь в полушаге от завершения — тяжелое испытание.

Вошел Антрак. Обеими руками он прижимал к животу деревянный ящик, из которого торчали пучки длинных тонких опилок, используемых для уплотнения упаковки. Комната наполнилась запахом струганного дерева.

Поставив ящик, француз достал из него сложную конструкцию, сделанную из материала со снаряда марсиан. Небольшой, но сложный по форме, предмет сверкал полированной белизной металла в лучах октябрьского солнца, косо падающих через окно на стол. По внешнему диаметру, равный диаметру корпуса ракеты, предмет состоял из двух половин, выглядящих как смятые диски. Они изгибались чашей навстречу друг другу, давая увидеть в щель между ними уходящие внутрь каналы, разделенные тонкими перегородками. Верхняя и нижняя плоскости были снабжены креплениями для присоединения к корпусу ракеты.

— Заждался?